Ух, ты чёрт, срочно нужна перевязка, где тут у тебя аптечка, а то до моего самолёта далеко бежать быстро спросила Марина, придерживая рану рукой.
Там под креслом чуть заметно махнув рукой, произнёс Пьер, стараясь приподняться.
Лежи уж, я сама и точно она здесь, ох и, что же это я вспомнив, где лежит аптечка, охнула Марина и, достав из неё бинт, тут же перебинтовала Пьеру голову. Быстро закончив перевязку, она без промедленья продолжила осмотр. Правая нога Пьера в районе голеностопного сустава вспухла и посинела.
Сложный вывих лодыжки проверив сустав на чувствительность, констатировала Марина и тут же занялась его лечением. Зафиксировав голеностоп в неподвижности, Марина дала Перу обезболивающие пилюли и вновь взялась за его беглое обследование. На это у неё ушло всего пять минут.
Ну что же в остальном ты молодец, всё цело, всё в порядке, переломов нет. А сейчас пора бы и разобраться, куда же это нас занесло закончив осмотр, подметила Марина и, достав компас, попыталась сориентироваться на местности.
Ну и как? Где мы? быстро приходя в нормальное состояние от оказанной ему помощи, спросил Пьер и даже слегка приподнялся.
Творится что-то непонятное, полнейшее несовпадение координат да ты сам посмотри сказала Марина и подала ему компас, да и вообще какая-то несуразица; всё кругом зелено, стоит жара, словно мы переместились куда-то далеко или же попали в другое измерение. Хотя если посмотреть на небо то всё вроде то же самое: и солнце, и синева и даже то облако, в которое мы влетели, весит по-прежнему на том же месте. Вот только теперь оно потемнело и выглядит как-то странно, словно в нём зарождается смерч, какая-то воронка крутится глядя на небо, задумчиво произнесла Марина.
Воронка говоришь, а мне кажется, я знаю, что это, слышал о таком! Нет, это не воронка смерча, это воронка времени, видимо в неё-то мы с тобой и угодили, вот, наверное, почему мы здесь и оказались напряжённо всматриваясь в сторону тучи, предположил Пьер.
Как, разве такое может быть? тут же спросила Марина.
Как видишь, может, и мы этому свидетели, но вот только куда мы попали, куда нас забросило, в какой период времени, как же так получилось, что мы очутились тут опираясь на Маринину руку, поудобней присев, задался вопросом Пьер.
А я думаю, всё было так: в тот самый момент, когда ты, не успев отвернуть, влетел в воронку, она и открылась. Я видела со стороны, как это было! И наверняка, из-за этого ты почти сразу и врезался в землю, а я влетела в неё чуть позже, и меня отбросило дальше. Так я и оказалась в воздухе и над морем. Это-то меня и спасло, я смогла вовремя заметить землю, развернуться и найти тебя, вот как всё было, понимаешь!? стараясь всё обосновать, воскликнула Марина.
Да, понимаю, но теперь уже ничего не поделаешь мы здесь и нам нужно как-то возвращаться. И ещё я понимаю, что когда эта воронка закроется и исчезнет, то мы с тобой навсегда останемся тут. Поэтому нам как можно быстрее надо вновь пролететь через неё, ведь только тогда мы вернёмся обратно в наше время чуть поразмыслив, сделал заключение Пьер.
Но как же мы взлетим, оба аэроплана в нерабочем состоянии! Твой поврежден, а у моего закончилось топливо. А ещё ты ранен и не можешь ходить, я уж и не говорю об управлении самолётом. И вообще как мы заведём хотя бы один из них горестно вздохнув, высказалась Марина.
Ничего не переживай, безвыходных положений не бывает. В моём самолёте полно топлива, мы заправим твой и взлетим! ободряюще воскликнул Пьер.
Ну, хорошо, а как мы вдвоём поместимся на одном аэроплане, на нём мало места, да и ещё мы оба вместе так тяжелы, что он нас просто не поднимет, как же решить эту проблему? начиная соображать, как им поступить в такой непростой ситуации, спросила Марина.
О, это несложно, чтобы он поднял нас обоих надо только облегчить его, а для этого необходимо разобрать верхнюю палубу крыльев, правда получится моноплан, но это ничего не меняет. Если мы правильно рассчитаем центровку и займём нужное местоположение на фюзеляже, то обязательно взлетим. Кстати ранее я уже проводил подобного рода расчеты, и они подтверждают, что такое вполне возможно уверенно сказал Пьер и, совладав с лёгким головокружением, немного приподнялся, уф, вот так, кажется, удобней будет, ну не могу же я лежать, пока ты сидишь задорно пошутив, добавил он.
А я как погляжу тебе лучше, ну что же тогда не станем тянуть давай сразу и приступим к делу, где у тебя инструменты, я прямо сейчас и возьмусь! оптимистично воскликнула Марина, скинула с себя шлем, и уже было собралась начать, как вдруг из-за ближайших деревьев вышли трое странно одетых людей. Двое мужчин, что постарше были одеты в короткие туники, перевязанные на поясе кожаными ремешками, а третий, что помоложе, юноша-подросток, в простой набедренной повязке. Их жгучие чёрные волосы и типичный прямой профиль говорили, что они греки. В руках у них были какие-то палки, больше напоминающие крестьянские мотыги. Люди были явно напряжены и держали свои орудия наизготовку. Сделав ещё несколько шагов, они остановились.
Марина машинально продолжала двигаться и в момент, когда она неожиданно остановилась её золотистые роскошные волосы, полностью расправившись, разлетелись яркой волной по её плечам. И это произвело потрясающий эффект. Юноша подросток как стоял, так и остался стоять на месте только весь вытянулся как стрела и выпучил глаза, а те двое, что постарше тут же попадали на колени и, уткнувшись лицом в траву, еле слышно залепетали.
Богиня, богиня, Афина-Паллада это она, она явилась бормотали они и ещё что-то добавили, но Марина из всего сказанного поняла лишь одно слово «Афина».
Пьер что они такое говорят, переведи, ты же вроде должен их понимать, о чём это они? тут же спросила она.
Ну а как же, конечно понимаю, по-моему, они приняли тебя за богиню Афину! И теперь я могу предположить, куда мы с тобой попали, видимо в древнюю Грецию! Похоже, что эти эллины простые крестьяне, илоты, и это их поле. А может они и периэки, впрочем, мы это скоро выясним. Я думаю, они откуда-то со стороны наблюдали, как мы прилетели. Ну и, конечно же, пришли посмотреть, что произошло, а тут ты вся такая необычная, вот они и бухнулись пред тобой. Теперь они не встанут, пока ты им не разрешишь. Но что более всего удивительно, я вот сейчас смотрю на всё это, и можешь себе представить, я узнаю эту местность. И это поле, и те горы вдали, и даже эту оливковую рощу. Ну, неужели за эти тысячелетия так ничего и не изменилось, ведь это похоже то самое место, где я там, в нашем веке проводил раскопки приглядевшись к окружающему ландшафту, определил Пьер и, невзирая на боль в ноге захотел подняться повыше. Но вдруг застывший в ступоре юноша очнулся и неожиданно тоже рухнул на колени рядом со своими старшими товарищами. Да так это у него забавно получилось, что немедленно рассмешило Марину, и она тут же прыснула весёлым смехом.
Пьер да скажи же ты им, чтоб они прекратили кланяться, поднялись уже наконец-то, и подошли к нам заливисто смеясь, воскликнула она.
Хорошо попробую откликнулся Пьер и тут же попытался изъясниться с крестьянами на древнегреческом языке. Благо уровень его познаний позволял ему это сделать. Старенький профессор не зря провёл с Пьером большое количество времени, обучая его этому античному языку.
Вскоре илоты, поняв, что от них хотят, послушно поднялись и подошли к ним. Пьер, потихоньку полегоньку нашёл с ними общий язык, и затеял откровенный разговор. Его особенно интересовали две важные вещи; первое, где же они всё-таки находятся, и второе, в какое же именно время они попали. Ведь от ответов на эти насущные вопросы зависело многое, если не всё. Разговор затянулся почти на полчаса, но это время лишь пошло на пользу Пьеру и благотворно отразилось на его здоровье.
За тот срок что они беседовали, ноющая боль, которую он испытывал в ступне, приутихла, голова пришла в порядок, мысли просветлели. Сказалось целебное действие тех медикаментов, что ему ранее дала Марина. Почувствовав себя гораздо лучше, Пьер, быстро разобравшись со всеми вопросами, сделал соответствующие выводы, и сообразил, как им надлежит поступать далее.
Марина же пока он вёл расспросы, тщательно осматривала аэропланы и внимательно выискивала все повреждения, полученные ими во время приземления. От её опытного взгляда не утаилась ни одна поломка, ни один изъян. Биплан Пьера был основательно разбит и не годился для переделки, а вот её аэроплан можно было использовать, стоило только снять верхнюю палубу крыльев. Марина прекрасно понимала, что облегчив, таким образом, аэроплан они увеличат его подъёмную силу и, следовательно, не перегружая самолёт, вдвоём спокойно смогут подняться в воздух и улететь. Она уже начала кое-что намечать и прикидывать, но тут раздался бодрый голос Пьера.