Вы прямо на бал, девушки позволил я себе вольность, и они объяснили мне, что я попал чуть ли не в самую точку, так как они едут в театр, на какой-то современный мюзикл на чисто французском языке, гастролирующий по России.
Мамон хочет посмотреть на поющих негров, заметила ее дочка в самом конце восторженной беседы, и в ее робком ответе не было ни тени шутки.
А что на них смотреть? удивился я. Разве они хорошо поют?
Они довольно пластично движутся, ответила многозначительно мать и посмотрела на меня так, как будто я был парализованный инвалид. Мне всегда нравилась их пластика
Мы как раз выехали на знакомый мне перекресток, оказывается, я блуждал совсем рядом с трамвайными путями.
Вот тут мы вас высадим, сказали мне, на минутку припарковываясь у остановки. Спасибо, что составили нам компанию.
Это Вам спасибо! Желаю Вам прекрасно повести вечер, ответил я и, признаюсь честно, неохотно вышел из машины, чуть слегка захлопнув дверцу.
Мне показалось, что мне даже подмигнули напоследок, и подмигнули обе барышни, то есть дали надежду на новую встречу, но я слишком долго собирался с ответом, и блестящая от чистоты машина быстро укатила куда-то в сторону центра. К тому же пришел следом мой трамвай, и я еще долго был под впечатлением от этого непродолжительного знакомства.
Через какое-то время я все же решился и отправился к театру, где давали это негритянское представление. Нет, конечно, меня не интересовала пластичность певцов, и я совсем не надеялся приобрести для себя ложе в партере. Тогда не только центр города был увешан плакатами и афишами, рекламная акция прокатилась до самых трущоб, и казалось, все сливки общества пришли сюда, чтобы покрасоваться друг перед другом новомодными брендами и бандитскими татуировками. Я сразу увидел их в фойе. Стильные платья сложно не заметить на фоне разношерстных шорт и однотипных пляжных маечек, тем более женщина из моего чудного сновидения, должно быть, выбирала свой вечерний туалет из самых последних коллекций, завезенных сюда из Европы, и, может быть, в ограниченном количестве. Я сразу понял, что не каждая представительница этого провинциального города может позволить себе такую роскошь, и уж тем более золотые украшения, бриллианты и бижутерию Сваровски, которые ожили и заиграли под яркими хрустальными люстрами. Женщина с такими шикарными волосами принадлежала к особой неприкасаемой элите, о которой я, конечно, слышал, но боялся спросить, и то, что она меня подвезла, было скорее прихотью, нежели проявлением доброго чувства. С таким же успехом она могла бы бросить обглоданную кость со стола бездомному псу, случайно оказавшему поблизости, и я даже смутился от досады и пожалел, что имел особую дерзость преследовать ее и ее девственную дочь в столь романтический вечер. Уже зазвучал первый звонок, и народ в фойе стал рассеиваться, проходя к входам в основном зал. Все показывали билеты, а я ничего не мог предпринять, кроме как сделать вид, что ожидаю кого-то. Благо, мои недавние знакомые не заметили меня за колонной, и встали в спонтанную очередь, вслушиваясь, как на сцене уже заиграла какая-то до боли знакомая французская мелодия.
«Наверно, дочка ее учится в университете на престижном курсе, а она сама жена какого-нибудь местного бандита, а еще вероятнее, важного чиновника, влюбленного в нее, как в свою лучшую собственность, среди которой, как атрибут успешной жизни, есть непременно шестисотый Мерседес с затонированными пуленепробиваемыми стеклами. На нем эта пассия ездит на всякие светские мероприятия в сопровождении своей неразлучной доченьки».
Я уже хотел было незаметно выскользнуть из театра, как снова мой взгляд упал на их шикарные волосы и откровенные вырезы на платьях. Когда мужчины видят такую откровенность со спины, то часто теряют голову, так и я признал, что не смогу сегодня сомкнуть глаз, и что нужно попробовать всю силу своего гипноза, который я практиковал в последнее время от безделья и скуки. Я подошел к ним сзади, втиснулся между ожидающих своей очереди гостей театра и еще какое-то время любовался стройностью их идентичных фигур, особенно отточенных ножек, облаченных в каблучки, и даже путался и гадал, кто из них передо мной дочь, а кто мать. Прозвучал второй звонок, и контролер на входе поторопился. В этой суматохе я, как мне казалось, незаметно пробрался внутрь и попробовал затеряться в темноте зала, который оказался как ни странно наполовину пуст. Но меня сразу обнаружили, и это были, к сожалению, не мои знакомые черноволоски, которые уже рассаживались где-то в первых рядах, а тот самый пресловутый контроллер, который нетактично положил свои грубые руки мне на плечи и ни в какую не соглашался подчиниться силе моего гипноза. Мне грозило, наверно, как минимум избиение, но только слабый довод того, что я журналист из Москвы, подействовал на него успокаивающе, и он предложил мне пройти куда-то наверх, в администрацию, за разрешением. Так все благополучно обошлось без скандала, и хотя разрешения мне никакого не дали, по крайней мере, я ожидал на улице с некой долей надежды, и единственным неудобством в этой ситуации был холод, который меня, еще не успевшего привыкнуть к местному климату, а к вечеру здесь резко становилось прохладно, гнал прочь в теплое место.
Скажу, что в суматохе второго звонка я умудрился коснуться оголенной спины одной из них, стоящей ко мне ближе всего, и был приятно удивлен, что кожа у нее оказалась нежнее персика. Мне также хотелось прикоснуться и ко второй спине, но мне не дали, и нужно было думать о незаметном проникновении. Но об этом чуть позже.
Она, скорее всего, была учительница младших классов, судя по ее внимательному взгляду и строгости лица, и я невольно пасовал перед нею, даже, когда она сделала вид, что удивилась, когда заметила меня продрогшего насквозь у выхода из театра.
Ах это Вы? Что Вы тут делаете?
Жду Вас, признался я. Мне кажется, я обронил у Вас в салоне машины свои ключи от дома.
Она даже рассмеялась, до чего мой слабый довод казался ей неубедительным и мальчишеским лепетом. Еще, как я уже говорил, у нее хорошо было развито чувство вкуса, которое она безусловно прививала и своей дочери, а также и умение держаться с мужчинами, причем в роли так называемой королевы. Так что превратить любого мужчину за пару минут в своего безропотного пажа ей не составляло никого труда, и все, как послушные ученики, слушались ее учительского тона и воспринимали каждый ее довод, разрушающий их сомнения, как уже доказанную аксиому или руководство к действию.
Как Вам поющие негры? спросил я, провожая их до машины.
Отвратительно, ответила за нее дочка. Особенно финальная часть, когда все погибли, а он танцевал на их костях рэп. И, заметьте, это Мольер!
В салоне их машины я действительно, к своему счастью, нашел заветную связку ключей, и меня даже решили подбросить до самого дома.
А Вы живете в шикарном месте! Прямо напротив мэрии, заметила дочка. У меня институт тут рядом.
Заходите в гости, всегда рад.
Что Вы! Без мамы я не могу!
Так заходите с мамой. У меня дома есть раритетное пианино, правда, оно немного расстроено, но мне все равно нравится, когда на нем играют такие красивые девушки, как Вы!
А с чего Вы взяли, что я умею играть на пианино? удивилась дочка.
Просто предположил.
Вы правы, мамон никогда не скупилась на моем домашнем образовании. Еще я умею плавать, танцевать сальсу и кататься верхом на лошади, а еще стала перечислять свои достоинства эта молоденькая девушка, загибая свои элегантные пальчики, пока ее не перебила строгая мама.
А еще, Яна, ты прекрасно умеешь утомить любого Всем и так понятно, что ты идеальная невеста.
Девушка явно смутилась, и мне даже стало жаль ее.
Чем Вы занимаетесь, молодой человек? спросила ее мама, явно проявляя интерес к моей скромной персоне. Мы въехали как раз во дворы. Я немного замялся с ответом.
Вы что заманиваете девушек к себе домой просьбами поиграть на пианино? продолжила расспрос эта строгая женщина.
Своего рода, да. признался, наконец, я. Честно говоря, они обычно сами приходят и даже без всяких просьб, иногда даже создаются неудобные случаи
Неудобные случаи? и она усмехнулась, спрашивая взглядом, где мой подъезд. Неудобные для кого?
Ну, они неудобные условно замялся я. Вот, например, вчера у меня в гостях была одна девушка, мы выпили Мартини, потом поиграли на пианино в четыре руки, а потом мы оказались на полу, страстно целуя друг друга и словно боролись. Конечно, я победил. И она спросила меня: «Не каждая девушка тебе так отдается?», а я ответил, что до нее утром была точно такая же сценка и что вечером планируется нечто подобное, и вообще теперь я с недавних пор разбираюсь и в Шуберте, и в Чайковском не хуже выпускника филармонии.
О, как я люблю неудобные случаи Яне, конечно, еще далеко до таких неудобных случаев, но я бы поиграла с Вами Баха.
Вот-вот, признался я. Я сам не понимаю, почему все так легко со мною происходит. Тут словно все медом намазано, и я сам в этом меду. Мне иногда кажется даже, что все это из-за гипнотического дара происходит, который раскрылся, когда я расстался с женой.
Гипнотического дара? Ха-ха, и старшая черноволоска даже рассмеялась. Посмотрим, посмотрим, какой Вы гипнотизер Ну-ка посмотрите мне в глаза. Вот так, смелее. Прикажите, что Вы хотите
Мы как раз в это время остановились у нужного подъезда.
Сегодня в полночь, когда Вы ляжете в свою холодную постель, нахмурился я, вглядываясь поочередно в эти очаровательные глазки и придавая своему голосу внушительность. Вы вспомните этот обшарпанный подъезд, меня, поднимающегося к себе по этой лестнице, и мысленно пойдете за мной. Я буду ждать Вас без слов, все будет происходить молча, как по мановению волшебной палочки, я просто буду угадывать все Ваши тайные желания и выполнять их с удивительной ловкостью, порою нежно и ласково, порою жестко, без сожалений