«НЕИНТЕРЕСНА МНЕ ТВОЯ ТАЙНА», ГОВОРИЛА ТЫ, НО МОИ ГЛАЗА, КОТОРЫЕ УЖЕ НАЧАЛИ ПРИВЫКАТЬ К ТЕМНОТЕ ШКАФА, ВИДЕЛИ, ЧТО ЭТО НЕПРАВДА. Я ОЧЕНЬ ХОРОШО ТЕБЯ К ЭТОМУ ВРЕМЕНИ ИЗУЧИЛ, КОГДА ТЕБЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЧТО-ТО ИЛИ КТО-ТО НЕИНТЕРЕСЕН, ТЫ ДАЖЕ НЕ ТРАТИШЬ НА ЭТО ВРЕМЯ, А ЕСЛИ ТЫ ПРОДОЛЖАЕШЬ ДИАЛОГ, ЗНАЧИТ, МИЛАЯ, КРЮЧОК ЛЮБОПЫТСТВА ТОБОЙ УСПЕШНО ПРОГЛОЧЕН.
ПОЭТОМУ Я ПРОСТО ПРОДОЛЖИЛ: «МОЯ ХОРОШАЯ, СЕКРЕТ ВОЛШЕБНИЦЫ СВОЕЙ ЖИЗНИ ЗАКЛЮЧАЕТСЯ В ТОМ, ЧТО ПРОЩАЯ КОГО-ЛИБО, ТЫ В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ ДЕЛАЕШЬ ХОРОШО СЕБЕ. ПРОСТИТЬ ДРУГОГО ЧЕЛОВЕКА ЭТО, ПОЖАЛУЙ, ОДИН ИЗ САМЫХ ЭГОИСТИЧНЫХ ПОСТУПКОВ».
«И ВСЕ? ЭТО ТВОЙ СЕКРЕТ. АХ ТЫ ОБМАНЩИК, ЗРЯ Я ТЕБЯ ПУСТИЛА В СВОЙ ШКАФ», ИГРИВО ЗАГОВОРИЛА ТЫ И НАЧАЛА В МЕНЯ КИДАТЬ ВСЕ, ЧТО ЛЕЖАЛО НА ПОЛКАХ. Я НЕ ОСТАЛСЯ В СТОРОНЕ И С УДОВОЛЬСТВИЕМ УСТРОИЛ ТЕБЕ ВЕЩЕПАД, ПРЯМО НА ГОЛОВУ. ВЫВАЛИЛИСЬ МЫ С ТОБОЙ ИЗ ШКАФА ДОВОЛЬНЫЕ И ХОХОЧУЩИЕ.
ТВОЯ МАМА, УСЛЫШАВ НАС, ЗАБЕЖАЛА В КОМНАТУ, И, КОНЕЧНО, НАМ ДОСТАЛОСЬ, ОСОБЕННО МНЕ, КАК БОЛЕЕ ВЗРОСЛОМУ И «КУДА ВООБЩЕ СМОТРЯЩЕМУ ОТЦУ». МЫ ДОЛГО ЕЩЕ СОБИРАЛИ ВСЕ ВЕЩИ И СКЛАДЫВАЛИ НА ПОЛКИ, НО Я ГОТОВ БЫЛ РАЗБРОСАТЬ ИХ ВНОВЬ И ВНОВЬ, ЧТОБ ПРОДЛИТЬ ЭТИ МИНУТЫ РЯДОМ С ТОБОЙ.
ТОГДА ТЫ МЕНЯ ПРОСТИЛА, НЕ ПОНИМАЯ ЕЩЕ ЗНАЧЕНИЯ СЛОВА «ЭГОИСТИЧНЫЙ», ПРОСТО, БУДУЧИ РЕБЕНКОМ, НЕ УМЕЯ ДОЛГО ОБИЖАТЬСЯ.
НО КАЖДЫЙ РАЗ, КОГДА ТЫ БУДЕШЬ ЧИТАТЬ ЭТО ПИСЬМО, ПОЖАЛУЙСТА, ПОМНИ, ЧТО, ПРОЩАЯ ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ БУДУТ ТЕБЯ ОБИЖАТЬ В ЭТОЙ ЖИЗНИ, ТЫ В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ ДЕЛАЕШЬ ХОРОШО СЕБЕ. ПО БОЛЬШОМУ СЧЕТУ КАЖДЫЙ, КТО ВСТРЕТИЛСЯ ТЕБЕ НА ПУТИ, НЕ ДРУГ И НЕ ВРАГ, ЭТО ТВОЙ УЧИТЕЛЬ. БУДЬ БЛАГОДАРНА ЕМУ И ТВОРИ СВОЙ МИР САМА, ТАКИМ, КАКИМ ОН ТЕБЕ НУЖЕН. ПРОЩАЙ ЛЮДЕЙ ЗА ИХ НЕСОВЕРШЕНСТВО. ПРОЩАЙ СЕБЯ, ЧТО НЕСОВЕРШЕННА САМА. ПРОСТО ЖИВИ СЕРДЦЕМ.
ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!»
Обычно все папины письма летают с ней, и она сразу перед началом полета кладет их в спинку кресла и выбирает то, к которому потянулась рука. Она давно заметила, что интуиция всегда подкидывает именно нужное письмо, как будто сама Вселенная дает через эти письма ответы. И сейчас это письмо про обиды, и как верно подметил папа, что если мне неинтересна ситуация или человек, я даже тратить время не буду на это. Но я не могу себя обманывать, мой сосед меня явно интересует. Пытается наладить со мной диалог, я зачем-то капризничаю. Ну, неужели мне так тяжело рассказать, что я обычно читаю, какую литературу предпочитаю?! Давай, София, от общения с незнакомцем еще никто не умирал.
Вы интересовались, что я обычно читаю? заговорила она снова с ним, продолжая смотреть в иллюминатор. Я читаю книги и людей. Я люблю приезжать в новую страну, город, выбирать на одной из улочек уютное кафе, желательно такое, через которое будет проходить много людей: пар, одиночек, семей, детей. Я заказываю себе чай без чая и начинаю читать людей и их судьбы.
Смотрю на кого-то, кто привлек мое внимание, и начинаю придумывать, чем он живет, почему он сегодня здесь, почему сегодня на нем или ней это платье, рубашка, юбка, что заставило их выбрать эти ботинки, туфли, почему они такого цвета. Дальше я изучаю во всех деталях внешность привлекшего меня индивида, у девушек меня всегда привлекает прическа, как уложены их волосы, сколько времени на это они потратили, затем я наблюдаю за поведением, отношением друг к другу: целуются, ругаются, плачут, смеются, грустят или улыбаются миру, который улыбается им в ответ.
Мне интересно все: что они заказывают на обед, что они пьют, о чем они мечтают. Так я их читаю и через все это рисую их жизнь, рисую своим воображением, раскладываю картинки в пазле жизни. Что же будет дальше, когда они встанут из-за стола, когда разойдутся в разные стороны, когда пожмут руку или поцелуют в щеку. Что будет дальше? Я с самого детства любила рисовать. Как только родители отдали меня в изостудию, я полностью растворилась в своем мире образов и красок.
Вы любите живопись? спросила она Андрея, повернувшись, наконец, к нему.
«Ну, а я кого предупреждал? возмущался разум. Вот, получи! Твой сосед-романтик спит, несмотря на то, что три раза пообещал этого не делать. И это даже неважно, что ты считала, сколько раз он пообещал. Важно то, что он, как, впрочем, и все мужчины, не сдержал своих слов. Тут еще даже не пахло ванилью, а уже горечь разочарования».
«Какая дура! злилась она на себя. Распинаюсь перед ним, открываю ему свой внутренний мир, а он храпит в ответ. Хочется верить, что он был джентльменом и заснул раньше, чем я начала свою пустую болтовню, хочется верить, что он заснул не под мой монолог.
С чего я вообще решила начать рассказывать о себе? Ну конечно, спасибо тебе, интуиция, нужное письмо подкинула. Подмигиваю тебе своим смайликом. Наивная особа, двадцати трех лет, была положена на лопатки запахом алкоголя, настоянного на интеллигентности, знании пяти языков, и с добавлением щепотки романтики, так, знаете, для улучшения вкуса. Как мало нам, девушкам, нужно!»
Однако за то, что произошло дальше, ей будет стыдно очень долго, но она не смогла удержаться. Поняв, что он спит, София позволила себе впервые за полет на него внимательно посмотреть. И ладно бы, если б посмотрела и занялась своими делами. Нет же, она стала его рассматривать, во всех деталях смакуя его образ.
Перед ней был уже сформировавшийся мужчина, двадцати семи тридцати лет, брутального вида. Его темные волосы очень привлекательно ложились на бок и немного струились вдоль виска, что придавало его образу некий налет романтизма. Щетина нескольких дней свежести также шла ему на пользу.
Конечно, она не могла пройти взглядом мимо его губ. Сначала она проскользнула, но очень скоро вернулась к ним снова. Губы были идеальны: пропорциональные, не сжатые, не узкие, в меру пухлые и слегка приоткрытые во сне.
«Так, стоп, мне кажется, кто-то направился не туда!»
Итак, продолжаем нос, ну, нос как нос. Хотя какое значение имеет нос, когда у него такие губы!!!
Нос был слегка большеват, хотя, как пишут в дамских журналах, это скорее плюс. Скулы добавляли лицу симметричность и в то же время выдавали легкую усталость ее спутника по рейсу. Дыхание во сне было ритмичным. Такое ощущение, если закрыть глаза, как будто шумит океан, прилив сменяет отлив, очень глубокое дыхание. Будто берет свое начало в самом низу и, наполняя всю грудную клетку, дарит ее хозяину много силы и энергии.
«Так, снова не те ассоциации! Тебя волной подхватывает и уносит. Предупреждаю, вопил разум, тебе будет очень тяжело остановиться».
Однако, продолжая его жадно рассматривать, она поняла, что он ей симпатичен, более того, у них могло даже что-то получиться. Ей всегда нравились мужчины, с которыми можно было говорить днями и ночами. Правда, такие встречались редко и, как правило, были уже в отношениях.
Внешность для нее никогда не была на первом месте, но если жизнь подкидывает симпатичные сюрпризы, как сегодня, то зачем отказываться. Ну и, конечно, ей всегда хотелось видеть рядом стройного, подтянутого мужчину, занимающегося спортом и ведущего здоровый образ жизни. Она всегда относилась к отношениям очень серьезно, может, поэтому их-то и было в ее жизни меньше, чем пальцев на одной руке. И уж если она отдавалась отношениям, то рассматривала мужчину сразу как потенциального отца ее будущих детей.
И, безусловно, ее избранника ну никак не могла миновать участь сравнения с папой, с которым у нее была не просто связь отца и дочери, их соединял неразрывный канат доверия и безусловной любви. Который, между прочим, отец давно готов был разрубить, мудро понимая, что после восемнадцати лет его дитя полностью свободно и должно строить свои личные отношения, искать себе новый источник, к которому она подключится и вольет в него свою лунную энергию. Но, судя по всему, она сама пока была к этому не готова.
Возвращаясь к внешнему виду и формам, стоит отметить, что ее воздушный попутчик был очень даже строен, атлетически сложен, как она любила, ничего лишнего, руки и плечи внушали доверие, и в них хотелось уткнуться.
Рассмотрев Андрея во всех мельчайших деталях, она не остановилась. Зная, что ей будет стыдно еще сильнее, она взяла его книгу. Взяла без спроса, взяла украдкой. Ей было очень интересно, что же он читает. Он ее почувствовал очень тонко: она действительно была крайне любопытна.
Книга называлась «Вишневое варенье для успеха». Она слышала об этом произведении, в нем давался рецепт достижения цели. Ее очень впечатлило, что он не просто читал книгу, а выделял в ней маркером важные для себя части. София знала, что есть как сторонники этого метода, так и противники. Она скорей относилась ко вторым. Потому что считала, что если выделяешь в книге какой-то фрагмент, то это тебя якорит в ней. И в следующий раз, когда ты ее берешь в руки, то, пролистывая, обязательно будешь останавливаться на моментах, которые ты выделил. Однако ты, когда читал ее в прошлый раз, и сегодня, это два разных человека, и, возможно, тогда ты обращал внимание на одно и делал акцент на этом, а сейчас тебе уже важно другое. Но из-за таких маркеров ты «другое» не увидишь. Поэтому она никогда ничего не выделяла в книге, оставляя себя открытой новым возможностям и граням жизни.