Да, конечно, Джейн была до глубины души благодарна подруге за её помощь, но ей бы очень хотелось, чтобы сейчас кто-нибудь подошёл к ней, обнял и сказал: «Всё будет хорошо. Я рядом, и я помогу тебе». Но никого, кто бы мог её успокоить, или хотя бы банально её понять и поддержать, рядом не было. Она была одна, посреди пустыни. Одна, в плену своих мыслей и опасений. Араба Джейн в расчёт не брала.
Араб, подумав, что Джейн скучно таращиться на песок решил просветить её, рассказывая всё, что он знал о чае.
Он говорил обо всём: о том, какие листья чайного дерева на ощупь и какого они должны быть цвета для идеального чая. Он рассуждал о том, как долго их нужно перемалывать, или же заваривать цельные листья, и в какой таре хранить. Он назвал, наверно, более полусотни разных сортов этого напитка.
Также он рассказал про то, что его занятие (помимо гостиничного бизнеса) заключается в торговле чаем, и его бизнес имеет такой большой успех, именно благодаря его знаниям. Он рассказал всю историю возникновения чая и способов его приготовления от японцев средневековья до англичан двадцатого века. Он рассказывал так, как будто каждый сорт чая был отдельной личностью со своим характером. И араб уделял внимание каждому из них, обращая особое внимание на различие между ними, которые делали каждый сорт особенным. Для араба любой из сортов словно был личностью со своей родиной, характером и историей. Но рассказы араба лишь сбивали её с мысли, и она просто терпела его монолог, надеясь, что он когда-нибудь закончится, хотя, араб ведь хотел как-то успокоить её, так что Джейн была очень благодарна ему за всю его помощь, и всячески пыталась показать, что история чая ей очень интересна.
Глава 4. Это просто форс-мажор.
Они летели ещё минут пятнадцать, смеясь и рассказывая друг другу разные истории, как вдруг с вертолётом стало твориться что-то странное. Двигатель сзади заискрился, как бенгальские огни, и тут же запахло палёной пластмассой. Араб сильно испугался, но попытался взять себя в руки, чтобы всё исправить. Параллельно с этим, араб, чтобы показать, что он держит всё под контролем, старался объяснять Джейн, что могло вызвать эти неполадки, используя разные термины, вроде слова фюзеляж.
Внезапно у араба резко потемнело в глазах. Когда зрение араба восстановилось, он увидел, что у всей системы вертолёта сбились все настройки, да и двигатель разгорался сильнее. Араб, не понимая, что происходит, пытался как-то всё исправить, но чем больше он что-либо предпринимал, тем хуже становилась ситуация. И это было не от того, что араб не разбирался в управлении, нет, он, наоборот, понимал всё достаточно неплохо и имел большой опыт в этом деле. Как будто какая-то сила взяла контроль над вертолётом инад мыслями араба?
Внутренний голос араба твердил ему, что нужно делать. Не было ещё случая, когда из-за подобной ситуации, араб терял самообладание. Но к этому голосу будто примешался ещё один, шипящий, тихий, но настойчивый голос, перебивающий всякие рассуждения разума. Как будто кто-то завладел душой несчастного старика и теперь гипнотизировал его изнутри, пытаясь полностью подчинить себе его действия.
Сопротивляться было просто невозможно. Как будто сама реальность и все силы Вселенной способствовали этому странному гипнозу. Уже через минуту араб не мог отличить приказы «пришельца» от своих собственных мыслей.
Его разум был затуманен, хотя араб даже не отдавал себе в этом отчёт. Он напрочь забыл всё, что случилось с ним за эти пару минут, полностью став рабом этого жуткого невидимого манипулятора, полностью отдав всё своё существо ему в распоряжение. Араба словно будто больше не существовало, словно он сам превратился в это существо, так нагло вселившееся в его душу.
Существо тихим голосом приказывало повернуть один из рычагов, и затем, повернуться к Джейн.
Араб безропотно повиновался, словно будучи куклой-марионеткой, он словно от ударов, скорчивался каждый раз, когда существо заговаривало с ним, но вдруг его ноги словно сбросили с себя оковы, которые, как теперь казалось, были до этого настолько тяжёлыми, острыми и мешающими, что араб опешил от внезапной лёгкости, которая теперь была присуща каждому его шагу, каждому движению.
«Что это было?» хотела спросить девушка, но застыла с открытым ртом. Во взгляде араба что-то изменилось. Джейн не могла понять, что происходит.
А араб посмотрел на девушку так, словно перед ним была сумасшедшая. Или даже так, будто перед ним стоял убийца его детей: во взгляде араба скользила холодная ненависть, словно образ простодушного торговца был всего лишь маской, под которой скрывался опаснейший из мафиози, наконец-то нашедший свою жертву, которую он выслеживал несколько лет. Взгляд араба ледяными иглами стрелял в Джейн, заставляя её съёжиться от противного чувства, всё сильнее окутывающего её, как туман, ползущий по мокрой от дождя земле. Араб усмехнулся, и Джейн представила, как он злорадно смеётся внутри. И это был вовсе не смех милого простодушного старичка. Этот смех больше подошёл бы маньяку-убийце, радовавшемуся, что ему снова удалось уйти от полиции. Смех, который, даже смехом было сложно назвать, так как это было ликование, полное ощущения, что «всё идёт по плану», словно араб задумал какое-то масштабное злодеяние, и теперь, ему, наконец-то, удалось сделать первый шаг, выполнить первый пункт его задумки, которая чёрным пламенем зародилась у него в душе.
Эта ситуация была похожа на те сцены со злодеями из мультфильмов, когда главные герои попадают в передрягу и злодей, весь фильм старающийся им помешать, торжествует. Правда, в мультфильмах, герои всегда выбирались живыми и невредимыми, и потом все их беды воспринимались уже как плёвое дело. Они побеждали злодея играючи, показывая наглядно смысл пословицы «а ларчик просто открывался». Но сейчас это была не сцена из мультфильма, это была сцена из триллера или даже из фильмов жанра «ужасы». Джейн смотрела на него изумлёнными глазами, рукой пытаясь нащупать в кармане складной нож.
Бренден с детства пытался научить дочь самообороне, ведь пустыня, стихия опасная, и мало ли что может случиться. Он тренировал Джейн, учив её секретным и сложным приёмам самообороны с оружием и без, захватам и броскам, ударам и уклонениям. И, прежде чем они впервые отправились вместе с Сахару, Бренден подарил дочери свой складной нож, не раз спасавший его жизнь. Теперь этот нож должен был спасти жизнь самому дорогому человеку в жизни Брендена Аддерли.
Но Джейн словно позабыла всё, чему учил её отец. Нож удобно лёг в руку, готовый последовать за любым движением своей хозяйки, но Джейн рискованно медлила с ударом, словно подавшись какому-то необъяснимому гипнозу, который заставлял её сердце биться в хаотичном ритме.
Вертолёт летел над гигантским районом зыбучих песков, а зыбучие пески от обычного песка Джейн научилась различать ещё в детстве. У Джейн всё внутри похолодело, но это дало ей сигнал к действию. Спрятав нож за спиной, она мельком глянула на двери вертолёта, словно хотела открыть её и посмотреть на ландшафт, над которым они пролетали. Девушка лихорадочно думала, что же она будет делать дальше, в таком маленьком пространстве в котором даже толком развернуться негде, да и в её планы совершенно не входило убийство араба, ситуация выглядела безвыходной.
Злорадное выражение лица араба сменилось на безумно довольное. Словно принимая у кого-то из рук письмо, он схватил Джейн за запястье. Рука араба теперь была сильной, как если бы вместо него сейчас дрался кто-то другой. Джейн вырвалась и в панике вскочила с сиденья, открыв дверь. Она надеялась, что за это время вертолёт достаточно снизил высоту, чтобы у неё был шанс Но вертолёт летел очень высоко, и едва не сорвавшись вниз, девушка впала в ступор. Однако в следующую секунду араб толкнул её сзади и уже через мгновение она летела вниз с огромной высоты навстречу своей погибели.
Джейн летела вниз. В голове было пусто, не было ни одной мысли. Только ветер свистел в ушах. Укоризненно, холодно, он ругал девушку за промедление, и за всю эту ситуацию в целом. Вдруг все чувства вернулись к Джейн и теперь мысль сменяла одна другую со скоростью света. Она поборола панику, нащупала на груди кулон. Анх, символ жизни Его ей тоже подарил отец, но, по всей видимости, талисманы действовали на Джейн буквально противоположным образом.
Вот так её приключение должно было закончиться, даже не успев ещё толком начаться
Вдруг девушку окутал вихрь песка, и она почувствовала, как её подхватывает чья-то сильная когтистаялапа? Джейн медленно спускалась на землю, её держало на руках странное, появившееся не пойми откуда существо. Сквозь песчаный вихрь, она могла разглядеть только силуэт этого человекоподобного существа. У этого незнакомца были когтистые лапы, или, скорее, даже руки, ибо они выглядели как обычный человеческие руки, с длинными заострёнными чёрными когтями. Также у него были длинные, будто обрезанные сверху уши осла или другого подобного животного. В остальном его силуэт был вполне человеческим, кроме ещё одной детали: длинного хвоста с раздвоённым, как язык змеи, концом. Это существо как-то ехидно улыбалось, словно карточный шулер, выигравший миллион благодаря своей хитрой уловке. Окутанное вихрем песка, оно медленно опускалось вниз, держа Джейн на руках.
Когда ноги его встали на твёрдую поверхность, существо поставило Джейн на ноги, снова заухмылялось и исчезло, как будто было оно было сего лишь миражом пустыни. Вихрь, созданный существом, вмиг рассеялся, и в пустыне снова стало до жути тихо, безветренно и однообразно.
Джейн упала на песок. Она столько пережила за эти несколько минут, что у неё совсем не осталось сил. Что это было за странное существо? И что случилось с арабом? Джейн ничего не могла понять. Она лежала на песке, закрыв глаза. А вертолёт мафиози-торговца стремительно улетал, всё снижаясь и снижаясь.