А это что за красавица!? Ты кто же такая будешь, что за птица, откуда к нам залетела? поражённый Маришкиной красотой, залюбовавшись её грациозной походкой, изумлённо спросил Никитушка.
Как это кто? Вот те на, здрасьте вам! Вчера меня из шатра вытаскивал, от чиха спасал, а сегодня он меня уж и признавать не хочет! Ну что же ты за богатырь такой, коли, у тебя память коротка! игриво кокетничая, весело шутя, откликнулась Маринушка.
Да неужто ты та самая служанка-замарашка и есть? Ну и дела! Так вот оказывается, какая ты на самом деле! Ох, и хороша девица, ох, и пригожа! не в силах остановиться от восхищения запричитал Никита.
Это что же ты меня служанкой-замарашкой называешь, какая я тебе замарашка? я нашей барыни горничная, и между прочим образованная. Вот пришла узнать скоро ли пироги для барыни будут готовы, а то она сейчас поспать прилегла, а после сна её очень-но на пироги тянет, привычка у неё такая, после дремоты пирогов откушать хитро усмехнувшись на его причитания, заметила Марина.
Ну, извини, попутал маненько, по мне так ты ни на служанку, ни на горничную не похожа, вон какая ты ныне царевна! Ты уж прости меня, что сразу в тебе красоты такой не признал, не заметил, может я смогу чем-нибудь загладить свою вину, может, чем угодить тебе смогу? широко от всей души разулыбавшись и искренне надеясь на продолжение их разговора, предложил ей Никита.
Ха! Может и сможешь, вот только дай-ка я подумаю чем, уж и не знаю, чтобы мне такого замыслить, дабы я тебя простила! А может, ты сам чего подскажешь? хитро прищурившись, весело переспросила Маринушка.
Я даже не знаю, что подсказать, а давай я тебя пока на прогулку приглашу, там-то ты мне прощенье и придумаешь, а? тоже хитро прищурившись, откликнулся Никита.
Прогуляться говоришь, а что давай и пройдёмся! Всё равно барыня пока поспать прилегла и я ей сейчас не нужна, так что до вечера я свободна. Ну что же, пошли, придумаем, как мне тебя простить совсем уж развеселившись с радостью, согласилась Марина, ведь ей и самой уже скорей хотелось уйти из шатра и остаться наедине с Никиткой.
Ну и чудесно, мне тоже только к вечеру надо сюда вернуться, выходит и я свободен! Вот и пойдём по речке, по бережку пройдёмся, ну а я, чтобы тебе легче меня прощать было, про себя расскажу да мельницу свою покажу. Уверен, что тебе будет интересно посмотреть, откуда для твоей барыни мука берётся. Кстати, а как тебя величать? Меня-то ты знаешь, как называть, а я вот твоё имя не ведаю обрадовавшись возможности познакомиться со столь прелестной девицей, спросил Никита.
А зовут меня, э-э-э, как и барыню нашу, Марина! чуть замешкавшись, лукаво ответила Маринушка.
Ну и прекрасно, так идём же скорей, мне уже не терпится показать тебе свою мельницу и вдоволь наговориться не замечая Маринушкиной лукавинки, откликнулся Никита и, взяв её за руку, быстрей вывел из шатра.
Ой, и о чём же мы с тобой говорить будем? на ходу смешно ойкнула Марина.
Да обо всем, о чём только душе угодно! увлекая её за собой, задорно ответил Никитушка и они, засмеявшись, побежали к речке.
Ух, понеслись касатики, ох полетели милые, ну словно голубки, ах какие же они ладные выглядывая из шатра, умилённо пустив слезу, молвила им в след нянюшка. Но ребята этого уже не слышали, они преисполненные друг к другу светлыми чувствами, были полностью поглощены своей приятной беседой. Говорили, о чём хотели, и о погоде, и о ценах на муку, и о речке, и о шатрах на её берегах, заговорили даже и о графской стройке, а потом дошли и до самой графинюшки.
А что, правда твоя барыня из моей муки пироги любит? Вон, ты всё бегаешь на кухню о них справляться весело пошучивая, спросил Никитушка.
Ох, и любит, и ест их с утра до ночи так же весело пошучивая, отвечала Маринушка.
Эх, она, наверное, и толстощёкая же твоя барыня, коли столько пирогов за день поедает весело балагуря, опять спросил Никитушка. Ну а Маринушка вновь ему что-то шутливое ответила, а Никитушка снова её о чём-то спросил, так они и пошли по бережку, слово за слово, задорно беседуя, уже почти влюблено поглядывая друг на друга.
Но вот впереди показалась знакомая излучина, а там уж и мельница стала видна. Вот только в её виде Никитушку что-то насторожило. Что-то в ней не так было, что-то неладное. Хотя снаружи всё вроде бы спокойно, а вот внутри непонятно что твориться. Шум какой-то странный стоит, и подозрительно половицы скрипят.
Но вот впереди показалась знакомая излучина, а там уж и мельница стала видна. Вот только в её виде Никитушку что-то насторожило. Что-то в ней не так было, что-то неладное. Хотя снаружи всё вроде бы спокойно, а вот внутри непонятно что твориться. Шум какой-то странный стоит, и подозрительно половицы скрипят.
Это кто же там у меня балует!? А ну Маринушка пойдём-ка быстрей, сейчас я этим непрошеным гостям покажу, кто в доме хозяин! заметив такой раскардаж, воскликнул Никитушка и прибавил шагу. А уже буквально через минуту они были возле мельницы. Никитушка с силой пнул дверь и вскочил вовнутрь, Маринушка же за ним кинулась. То, что они там увидели, поразило их до бескрайности.
Трое уродливых, хвостатых гоблинят прыгали по мельнице и устраивали в ней страшный кавардак. Они явно искали что-нибудь такое, чем бы им можно было поживиться. Мешок с зерном, чтобы его утащить, они уже приготовили, и теперь собирались забрать ещё и муку. Никита так стремительно ворвался на мельницу что они, не успев на это отреагировать, ещё некоторое время так и продолжали бесноваться, прыгая подле мешков с мукой.
Ах вы чёртово племя! Вот же повадились воровать да грабить! Ну, я вас сейчас! вскричал Никитка, и лихо, схватив увесистую подпорку под дверь, замахнулся ей на гоблинят.
Ой-ой-ой, постой не бей нас! Какое это мы тебе чёртово племя, мы вовсе не ваши черти, а мы гости зарубежные, мы гоблины прелестные! Так что бить нас не положено! Нас уважать и привечать надо! заметив занесённый над их головами подпор, запричитали гоблинята, а сами быстрей к окошечку поближе продвигаются, тачаться в него да безнаказанно выскользнуть норовят.
Это, какие же вы для меня гости, что вы мне тут голову морочите! Я вас что, к себе звал? Нет! Ну, так и пошли вон! Ишь понаехало вас супостатов чужестранных, людям от вас продыху нет! Слышал я, что вы есть такие, чудища поганые, и что воровством промышляете, да вот только руки у меня всё не доходили приструнить вас! Ну, ничего сейчас, пожалуй, и возьмусь, отобью вам охотку по чужим сусекам лазить! Ох, отобью и не пожалую! преграждая гоблинам, путь к побегу, сурово наступая, прикрикнул на них Никитушка.
Ой, не надо! Ты что же нас беззащитных такой огромной дубиной бить станешь, мы же маленькие, да ещё и при девице красной, зачем же ты нас перед ней-то колотить будешь надеясь на жалостливость Марины, заныли, запросили прохиндеи хитрые, видя, что у них нет выхода.
Ну ладно уродцы хвостатые, уговорили, не стану я вас дубиной бить! Однако вину вашу вам искупить всё же придется, высеку-ка я вас хворостиною по одному месту, дабы вам впредь неповадно было по чужим домам шастать! Ну а потом и отпущу по добру по здорову, но уж в другой раз вы мне не попадайтесь, тогда отхожу по-настоящему! ухмыльнувшись незлой улыбкой, воскликнул Никита, схватил гоблинят за их хвосты, взял ивовую хворостину, что в углу стояла, да и высек каждого негодника по причинному месту. Но не сильно, а так лишь для проформы. Ну а, наподдав им, сейчас же и выпустил на волю. А гоблинята бестии хитрющие, выскочили из мельницы, но убегать никуда не торопятся. Трусливо отскочили на безопасное расстояние, и тут же давай Никитку оскорблять да угрожать ему.