Пройдя главную улицу, свернули в проулок, проехали несколько прижавшихся друг к другу ветхих домов. Едва не перевернувшись, скатились с косогора, повстречав навстречу вусмерть пьяного пастуха. Он мычал, пытался что-то показать, грозил кулаком, но не смог даже подняться с колен. Пейзаж стал быстро редеть, последние строения, уже давно брошенные, исчезли за деревьями, сменяя вид на еще более унылый, обреченный. Поднимая до неба клубы едкой пыли, повозка миновала границы поселения, въезжая в пустынные земли.
Ардус благодарно осенил себя святым знамением, облегченно вздохнул, вдруг почувствовав радость что покидает этот богом забытый городишко, в котором пришлось ему провести всего лишь одну ночь. Знал бы что тут будет его ждать, навязался бы с ходоками лишнюю сотню лиг пройти. Сделал крюк, но добрался бы в душевном спокойствии.
«Это было испытание», внезапно словно бы из ниоткуда пришла в голову мысль. «Испытание веры».
Ардус оглянулся, внимательно всмотрелся в плывшие мимо однообразные пейзажи. «Всё, что ни случается с нами испытание нашей силы. Силы преданности и веры», вспомнил он начальные слова из Третьего Завета.
«Пусть будет так», согласился сам с собой парень, откинулся на тюк и, рассматривая кристально голубое небо, вдруг почувствовал, что проваливается в его глубину, не в силах что-либо поделать с собой. Прошлую ночь выспаться на каменном матрасе не удалось и теперь сон медленно подступал к глазам. Парень начал зевать и клевать носом.
А ты сам откуда будешь? нарушил тишину Куцый, ловко правя повозкой меж камней и ухабов.
Лугад, лениво ответил Ардус.
Ого! присвистнул почтальон. Дык это же почти у самого Чернокрая будет!
Так и есть, кивнул головой парень, вновь зевая. Но ничего в этом нет такого жуткого. Обычный городишко. Придумали просто всяких слухов про него.
Ну не знаю, покачал головой Куцый, забивая трубку. Может и придумали, а может и Не мне решать. Но много чего толкуют, все больше плохого. Не даром же те места Чернокраем кличут.
Так зовут, потому что там кругом угольные шахты. Все дома в пыли угольной. Вот и назвали так. Не более.
Куцый долго раскуривал трубку, пыхтя и сплевывая табак, наконец, когда из чаши занялся сизый густой дым, как следует затянулся и с довольным видом выпустил клубы дыма.
Не мне судить, но я вот думаю, что коль назвали Чернокраем места те, то не просто так. Народ ведь истину подмечает.
Почтальон пыхтел трубкой, жевал нижнюю губу, все не решаясь спросить мучивший его вопрос. Ардус тоже молчал, наслаждаясь столь редкой для такой компании болтливого человека тишиной, и не спешил давать новый повод для очередного потока болтовни.
Но умиротворение длилось не долго.
А что, и в правду говорят, что у вас на угольных шахтах мертвецы, ожившие работают? спросил старик, подгоняя лошаденку. Будто бы их местные некроманты оживляют и используют?
Ардус улыбнулся.
Нет, не правда. Нет у нас никаких некромантов, сказки все это. И мертвецов оживших тоже не имеется. А на шахтах заключенные трудятся. Каторжники. Убийцы да насильники всех мастей. И правильно, туда им и место!
Видать, брешут про мертвецов-то, задумчиво с какой-то тоской сказал Куцый, глядя вдаль.
Брешут, махнул головой парень, выискивая в своем заплечном рюкзаке чего-нибудь перекусить.
Нашел краюху хлеба, повертел в руках, колеблясь. Спрятал обратно. Терпимо еще, чтобы последние запасы подъедать. А до ближайшего поселка кто знает сколько еще пути? Куцый все как-то уклончиво отвечает и тему переводит.
Я давно, еще по молодости, улыбаясь, продолжил почтальон. До того, как почту подвязался тут доставлять, уголь этот самый возил. Но только не с самой шахты. Туда никого не пускали из посторонних, тем более с других земель. Вывозили лиг за двадцать, к самой границе, ссыпали горами огромными на просеках, да оттуда уже и мы и волокли. Дадут тебе накладную грамоту на полную телегу, вот и везешь себе, едва оси не ломаешь. Разное бывало. Уж и руки человеческие в угле этом находили, и прочие конечности. А пальцы практические в каждом обозе имелись. Жуть! Видать оттуда и пошла эта байка. А иначе как такое могло там оказаться?
Ардус, хоть и не доводилось ему ни разу быть в самих шахтах, часто слышал от взрослых истории о том, каким нелегким трудом добывалось горючее. Бывали истории и совсем уж жуткого толка.
Телегами отрывает, пояснил парень. И рубилами.
Телегами?! не смог скрыть удивления Куцый. Как это так? Это же под землей они роют, как туда телега то пролезает?
Так и пролезает. По её размерам и роют шахты. Когда рабочие вниз спускаются, то на них порожних едут, а обратно, когда обозы полные угля, уже пешком топают, возле. Проходы маленькие, телеги груженные, тяжелые, вот и задевает людей, и подминают под себя.
Во дела! присвистнул Куцый. А ты откуда знаешь?
Отец работает там, нехотя ответил парень. Надзирателем. Далеко еще ехать? стараясь сменить тему, спросил он. Перекусить бы не мешало.
Не мешало бы, это точно, охотно кивнул старик. Я вот табачком это дело, хорошо голод притупляет, а все равно пустота в животе уже ощущается. Да только долго еще ехать. Считай кладбище еще даже не проехали.
Какое кладбище? насторожился Ардус.
Человеческое, просто ответил тот. Хитро прищурился: А ты что же, боишься, небось?
Ничего я не боюсь!
Это правильно. Я считаю так коль умер человек то и конец. А все эти сказки про душу, про небесные наслаждения ерунда! Ну какая душа? Разрежь человека, загляни к нему внутрь нет там никакой души.
А вы заглядывали? спросил парень.
Куцый запнулся, прикусил язык. Поняв, что сболтнул лишнего, торопливо ответил:
Нет, конечно же! Это я так, образно говорю. Образно. Всем известно беспокойство человеческой плоти после её смерти карается законом.
Смертной казнью карается! уточнил Ардус с нажимом. Ему приятно было смотреть на замешательство и растерянность спутника. Ничего, пусть поволнуется, полезно ему будет. Может быть, теперь он заткнется?
Смертной, закивал тот головой. От греха подальше быстро раскурил уже было потухшую трубку и стал пускать клубы дыма, дабы не сболтнуть еще чего.
Миновали небольшой проселок, съехали в широкую низину, пахнущую болотом. Лошадь заметно занервничала, начала брыкаться.
Чего это? не удержавшись, спросил Ардус.
Чует животина.
Что чует?
Да что мимо кладбища едем.
Да где же тут кладбище? оглянулся парень.
В округе, кроме густо поросших мхом валунов да скрученных больных деревьев, оплетенных удушающей травой, ничего не было. Сидя на прошлогоднем валежнике, хлопая крыльями, хрипло ухала какая-то птица, изредка взвизгивая, заливисто, с захлебыванием. Место больше напоминало заросшую падь, навевая нехорошие чувства. Ни плит, ни знаков покойных нет.
Нету, кивнул Куцый. Потому что тут грешный люд испокон веков хоронили. Им по церковным делам не положено ставить покойные знаки.
Знаю, хмуро произнес парень.
Почтальон натянул вожжи, громко скомандовал:
Пр-р-р! Стой, Хромая!
Зачем мы остановились? еще больше напрягся Ардус.
Куцый хохотнул.
Да ты не переживай, если мысли какие дурные тебя одолели. Я же не грабитель, такими делами не промышляю. Сейчас отдам полагающийся налог за пользование дорогой и дальше поедем.
Какой еще налог? Нет таких налогов.
Куцый вздохнул.
Это у вас нет. А у нас есть. Местный, так сказать, налог.
Бандиты? догадался парень.
Ну да. А как иначе? Житья же не дадут. Ну хватит разговоров, сидит тихо! Неча их понапрасну злить.
Как же?..
Цыц сказал! шикнул почтальон, сам начиная заметно нервничать. Бандиты, не бандиты какая тебе разница! Малой еще чтобы соображать и размышлять по таким темам! Я же не со своего кармана плачу. Еще бы со своего платил! Ха-а! А ты лучше бы спрятался от греха подальше. Мало ли. Они чужаков не любят.
Куцый! гаркнул кто-то вдали.
О! И вам доброго здоровьица, Гиафий! Как ваша селезенка? Не болит ли нынче? Не давит ли? Уж очень, говорят, для этого дела хорошо помогает настойка из крапивы. Непременно попробуйте! Если хотите, я в следующий раз захвачу.
Деньги привез? оборвал его тот, кого Куцый назвал Гиафием.
Конечно же, привез, а как иначе? Вот тут у меня, в кармашке, всё как положено. Монетка к монетке. Сейчас достану. Извольте.
Ардус, спрятавшийся в крытой части обоза, попытался незаметно сквозь щель разглядеть незнакомца. Голос показался парню знакомым. Рассмотреть не получилось, но как только тот вновь заговорил, парень с ужасом узнал его.
Что-то не в настроении сегодня вы? спросил Куцый, протягивая плату.
Не твое собачье дело! А будешь нос совать куда не надо, я тебе его живо тесаком укорочу. Хочешь?