«Занавес! Широкий занавес!..»
Занавес! Широкий занавес!
Актёрам надо отдохнуть.
Они измучались, намаялись,
А впереди тяжёлый путь.
И когда сложатся взаимности
До запредельных амплитуд,
Тогда не будет этой милости
Не будет время отдохнуть.
Война случится. За околицей
Застыл коварный силуэт.
Старательно народы молятся,
А утешения им нет.
Непостижимая по логике
Причинно-следственная жуть
Перемешается до толики
В кровавую густую муть.
Осталось время на два действия:
И до, и после про Любовь.
Война безудержное бедствие,
Но, словно в сказках, вновь и вновь
Любовь омоет сопредельные
Водой живою берега:
Сойдутся судьбы параллельные
На Богом данные срока.
VII
(Скрипнула дверь, лёгкие
и тяжёлые шаги возвестили
о возвращении дамы
в сопровождении Степана.
Поручик приветствует их
из кухни, колдуя у плиты.
Туда же проходит Степан.
Екатерина остаётся
в смежной комнате,
борясь с естественным
волнением, и слышит:)
Пришли? А я заволновался,
Чуть было сам не съел обед.
По кухне вдоль окна метался,
Кидая взгляды на буфет:
Во глубине его бутылка
Стоит в пыли четыре дня
Взведём до уровня затылка,
Поднимем истину со дна?
Есть предложение напиться.
(Степан с сомнением,
не зная, как себя вести)
С одной бутылки?
Why бы not?
Веселье пьёт не больше птицы,
Дабы не искривлять полёт.
(Поручик меняет тему)
Как Вам понравилась волчица?
Невесту я имел в виду.
(Степан неодобрительно нахмурился)
Красивая
(Поручик не замечает,
поливая соусом нечто объёмное
на сковородочке)
Готов божиться,
Что без труда с ума сведу.
(Екатерина задыхается от
возмущения, но сдерживается,
не выдаёт своё присутствие)
Придётся, верно, ожениться
И врать на голубом глазу,
Что для меня она жар-птица,
Не удостоит пропаду,
И в том же роде ерунду,
Терзая жалости струну.
А в самом деле,
чего бы Вы ещё хотели?
Коль рассудить, на самом деле
Любовь не выбирает цели,
А подчиняется желаньям
Капризным, может быть, порой,
С молитвой самооправданья:
«Не уходи, побудь со мной.
Вкуси от Дерева Познанья
Его запретные плоды.
Изгнание не наказанье;
Пройдёт вдоль светлой полосы.
Неосторожные мгновенья
Глаза в глаза, в руке рука
Неповторимое везенье.
Любовь отталкивать нельзя».
В теории должно быть так,
А в жизни наперекосяк:
Искусство ловко притворяться
Легко разменивает страсть.
И есть за что любви чураться:
Едва потешится на сласть,
Стремится тут же расквитаться:
На червы пиковую масть
Несёт, чтоб при вистах остаться
И у души покой не красть.
Пижама, тапочки, перина,
Газетный столик у окна,
Жена жемчужная витрина
И средство для ночного сна.
Покой Идиллия Зима
Любовь уходит задарма.
Вполне привычная картина.
Скажи, ведь так, Екатерина?
(Поручик сбрасывает
хозяйственный фартук,
остаётся в полном мундире
и выжидательно оборачивается
к дверям, в которых
застыла Екатерина)
Ты Вы циничная
Машина.
Не засоряйте лексикон.
И сказанное не укор,
А прояснение понятий.
Обозначение границ,
Где планом крайних восприятий
Гримасы выписаны лиц.
Я ждал Вас. Ждал!
(Смышлёный Степан
живо ретируется)
Я удаляюсь.
Пойду у дома послоняюсь.
(Поручик, словно забыв о Екатерине,
обращается к Степану)
Постой, Степан. Прошу подмоги.
На сковородочке рядком
Шипят в жиру бараньи ноги,
Вполне готовые притом.
Бери одну, дарю на вынос.
Но трапезу веди тайком,
Чтоб голытьбе не пригодилось
К нам позже бегать за куском.
Да прихвати с собой бутылку
Пей осторожно, знаешь сам:
Коль что получим по затылку,
Когда прознает Капитан.
Не языком, а помелом
Вас наградил Создатель.
Злом
За предобрейшее мне платишь?!
Учти, Степан, на хлебный мякиш
И полкопейки не подам.
Коль так, бутылку пейте сам.
Не сам, а сами.
Кукиш Вам!
Ишь, придираетесь к словам.
Игра на публику героя?
Уговорили: выпью с горя.
Один, по сути, результат:
Обезображенный наряд,
С утра тяжёлый «котелок»
И качка от неверных ног.
Но с радости принять сподручней.
Хозяин барин, повод случай.
Ты не устал ещё канючить?
Я провиант делю по-братски,
А слышу уличные «ласки».
Нехорошо, Степан, учти:
Грядёт похмелье впереди.
Уж отыграюсь я тогда,
Когда распухнет голова.
(После паузы примирительно)
Эх, Стёпа, Стёпа Как живём!
Причуды так и бьют ключом.
Любые щёлкаем задачки
И молим у судьбы подачки.
А, между тем, её овал
Для нас улыбкой заиграл.
Степан, прошу от всей души,
Уйди, немедленно уйди!
(Степан, прихватив бутылку
и обжигаясь бараньей ногой,
охотно удаляется.
Екатерина стоит по-прежнему
в дверях, а от былого смятения
не осталось и следа)
Я ждал Вас, ждал, Екатерина.
Боюсь, баранина остыла.
Вы мне позволите потом
Кусочек унести тайком?
Да я Вам полноги отдам!
А больше?
Нет. Нуждаюсь сам.
Когда бы знали Вы, с какими
Пришлось боями отступать:
При полной выправке, в мундире
Бараньи ноги отбивать!
У офицерского собранья
Шеф-повар бился до конца,
И капал пот негодованья
С его багрового лица.
«Не доложу лавровый листик,
Сорву термический режим»,
И многое ещё как мистик
Он мне обидно говорил.
Я умолял, кидался в ноги:
«Всё положу да придержу!»,
А он не верил руки в боки,
Мол, по незнанию сужу.
Итог: сошлись на компромиссе
Легла баранина в фольгу;
При многократном перевесе
Стоял шеф-повар начеку.
И в душной дымовой завесе
Он скинул с горла кочергу,
Когда увидел, что на месте
Под ноги мёртвым упаду.
И самый лучший из верзил
Мне лично приготовил пир.
За что ему большой поклон,
А я восстановлю урон
Моральный правом по чести́
Для Вас баранину внести.
Чай, мы родились не в лесу:
Прошу, мадмуазель, к столу.
(Поручик собирает поднос
и вносит его следом за Екатериной
в столовую комнату,
ставит на стол и помогает
Екатерине сесть по всей манере.
Возвращается к своему месту
и блаженно вдыхает, прикрыв глаза)
А запах!
Чудный.
С чесночком, с петрушкой,
Лавровым листком,
Но главное, что с чесночком.