Большое спасибо, Володя. С Вашим приездом наш дом посетило просвещённое отношение к женщине. Вы тот мужчина, который не наносит на женское сердце новые грани, а освещает те, что уже есть, ярким светом радости и призывает окружающих полюбоваться радугой цветов.
Вот это да! Первый раз такое от неё услышал. Начиталась женских романов, так теперь ей любой «куртуаз» голову вскружит. Хорошо ещё, что своей работы не имеет на моей шее сидит и никуда, стало быть, с неё не спрыгнет, совершенно беззлобно и добродушно откомментировал Майин муж (-лан). На пошлое по смыслу и форме замечание Вовка уронил к носу брови и промолчал, коротко глянув на Майю.
Она поймала его взгляд, оценила реакцию и с теплотой в голосе повторила:
Спасибо ещё раз, Володя.
III
И началось застолье. Вовка вынул из холодильника всё, что у него было кирпич ржаного чёрного хлеба и большой шматок сала. Стакан водки уже стоял на столе. Часы показывали 7:50, и по незнанию Владимир Иванович решил, что в магазин бежать поздно, да у него и денег японских не было. Первый день как прибыл и в Институте не оформился ещё на денежное довольствие. Всё это его ждало впереди. Просить о добавке к рациону друзей-соотечественников он не стал хорошо знал русское правило: кто хочет, тот сам приносит, а нет и не надо, будем рады тому, что есть.
Квартира была огромная, квадратная по форме. С южной стороны по центру входная дверь, и сразу же за нею маленькая кафельная площадка метр на метр.
Все японцы в этом месте обувь скидывают, даже если в тапочках в гости придут из соседней квартиры. Потом начинается длинный коридор, уложенный дубовым лакированным паркетом на мягкой упругой подушке. В самом начале коридора две двери направо и налево просторные спальные комнаты с трюмо и платяными шкафами. Далее по коридору ещё одна дверь ванная, мини-прачечная и прочее.
Всё это и коридор занимало примерно половину Вовкиного жилого фонда. Заканчивался коридор дверью в апартаменты: справа кухня трамваем, без всяких стенок, а с метровой по высоте перегородкой, и за ней просторная меблированная спальня. Предположительно женская, потому что мужчина должен спать на татами возвышенной площадке, покрытой настилом из соломки бамбука. Углом татами выходил на дверь кухни-трамвая и прохода в дамскую спальню, а внешней стороной в просторный зал, где по центру стоял большой ореховый стол и стулья, а над ними светильник со свисающим цепочкой-шнурком.
Его сейчас Вовка и дёргал, пытаясь понять функциональное значение шнурка и осветительные возможности лампы под потолком. Витька деловито и экономно нарезал чёрный хлеб «блокадными пайками», выложил на мелкую тарелочку, а на дощечке оставил широкие полоски сала с чесночком. Включили телевизор и приготовились начать пить «Столичную». Но тут случилась заминка.
Из полного стакана по двум другим не разлить без потерь. Что делать будем? спросил Витька. Майю в этом деле тревожило другое:
Из этих стаканов японцы пили? Тогда их вообще трогать нельзя всё в рыбе. Перебьёт даже водку мой, не мой.
Может, я за нашими стаканами сбегаю? предложил Витёк.
Смысла нет без потерь не перельём, помрачнел Вовка, понимая, что придётся покупать ещё и средство для мытья посуды из-за этих японцев.
Оставьте ваши глупые мучения. Будем пить из одного стакана. Это символично и романтично!
Майка молодец. Правильно предложила. Умница, хоть и красавица. Кто начнёт? Может быть, даму вперёд пропустим «пропустить»?
Что ж, если это случится, то будет в первый раз за все десять лет знакомства.
Уважаемые господа, позвольте высказаться и предупредить спор. Дилеммы нет, и даму вперед к стакану не пропускают: первый тост всегда за них. Значит, нам и пить, а дама тогда уж потом, но это никак не может её обидеть.
Спасибо, Володя. Вы опять всё красиво и со смыслом разрешили.
Подожди, Майя, ты после нас, а кто первым из нас?
А из нас тебе и начинать. Я как хозяин гостям рад, но моё слово второе, а ты выразишь даме, что она для тебя значит. Тем более случается это нечасто, как можно заметить. Начинай!
Майя, be sexy, everywhere and forever! (будь всегда и везде секси-привлекательной)
Спасибо, Витя, обязательно буду, пообещала мужу Майя и взглянула из-под опущенных век на Вовку. Витька отпил и потянулся к салу и хлебу. Собрал всё в кулак, кусал и жевал, охая от удовольствия. Майя продолжила банкет:
Теперь, вы, Володя.
«Ну, вот, опять приходится напрягаться и выдумывать изящества словесной глупости. Выпить по-людски не умеют: всё им со смыслом надо», думал Вовка, но вслух сказал другое:
За милых дам; за то, чтобы наши смелые надежды всегда находили в их душах бухту спасения!
После слов Владимир Иванович взял эстафетный стакан, поставил его на ладонь левой руки, отвёл в сторону локоть, поднося стакан к губам и придерживая правой ладонью ближе к низу. Сделал умеренный глоток, и, сдерживая напряжёнными бровями реакцию на горечь спиртного, потянулся к пайке чёрного хлеба, отщипнул кусочек, положил сверху полоску сала и элегантно отправил всё по назначению.
Офранцузился вконец. И пить, и есть разучился. Дамский угодник.
Вовка отвлекаться на замечание не стал: молчание возвышает, когда хула у всех на слуху. Он стоял напротив молодой, красивой, счастливой семейной пары, и в первый раз своего холостяцкого бытия позавидовал им. Не конкретно, а всем кряду: женатым и счастливым.
«Сколько бы я перед ней кораллы не развешивал, а спать пойдёт в другой дом. Свой дом. С шеи не спрыгнет А с ума? С ума её, пожалуй, спрыгнуть можно. Она умна, романтична и доверчива. Клюёт на уважение в ней красивой личности. А с женщинами совсем не как в музее: если женщина одета как экспонат, то руками трогать можно и нужно. Строго рекомендуется. Важно суметь тонко внушить ей, что именно для тебя она в этот день не зря вот так оделась. Убеждение должно прорасти в ней самой, с мелкими глотками красивой лжи до полного опьянения. Когда комплексы проснутся, пора уже будет домой идти, в семью и к детям. Даже провожать не потребуется. Вот с Витькой что делать? Всё-таки он мне приятель Ну и чёрт с ним. После меня, подлеца, она его ещё крепче любить будет за простоту и глупость. Принято: начинаем атаку до проникновения в сердце и под него».
Теперь и Вы, Майечка, не забудьте про бочонок с ромом, что стоит рядом с Вами.
Умеренность это моё кредо, тем более, когда есть с кем поупражнять свою голову.
«Вот тебе и на. Во-первых, умеренность. Первое входное значение. Во-вторых, она тоже считает себя на охоте. Что такое женская охота на охотника? Это испанское танго: буйство страсти на грани закипания внутри и спокойствие тореадора снаружи. Вот тебе и второе входное значение. Так, теперь обратимся к следствию. Умеренность ограничивает меня снизу. Причём буквально. Сверху путь открыт: через голову к сердцу и далее везде. Умеренность женщины это метание между Лаэртом и Гамлетом. Если Лаэрт упорствует, а Гамлет молчит, то быть ей Офелией, сходящей с ума по запретной любви. Если Лаэрт сам кутит, а Гамлет ищет и находит путь к сердцу, она Лаура. Смотрим на Лаэрта: пьёт большими глотками, с Майей он как Фальстаф и желает, чтобы она как можно лучше смотрелась, была соблазнительной и оттеняла для него ценность обладания ею. Такой Лаэрт и сам к другому за руку отведёт. Было бы кому подсказать. С умеренностью все ясно будем опускать до уровня Винзорских насмешниц вместе с трусишками, если она их вообще одела. Что следует из факта танго: нельзя терять ритм, единство жестов и звучания. Обладание это последний логический аккорд, и его играют только вдвоём».
Скажите для нас что-нибудь приятное или лучше откройте глаза на непонимание вас, женщин, предложил Владимир с тайным корыстным умыслом.
Все знают, что в женщинах мужчины ценят загадку. Тонкий кавалер обязательно подчеркнёт, что она у его дамы есть, но никогда не назовёт ответ вслух. Если его догадка правильная, то дама даст ему о том знать, наградив свыше щедрости тем, чем богата. За мужчин, которые, постигнув загадку женского сердца, не раскрывают вслух секретов и оставляют его с благодарностью.
Так, ладно, я ничего не понял, но вижу, что остаётся на один мой большой глоток.
Ну, так и выпей его. Последний всегда за хозяев, а я тебе подарочек пока соберу, бросил небрежно Владимир Иванович и поспешил к холодильнику.
Как скажете. За гостеприимную Японию! и допил стакан. Майя и Володька растерялись: ожидалось, что пить будут за обладателя жилого фонда, где проходило веселье.
Ты за кого выпил?! За Владимира надо было пить, а ты и капельки на него не оставил! упрекнула мужа Майя. Виктор стоял и растерянно, но с удовольствием жевал хлеб и сало.
А я сразу и не понял. Что ж теперь делать?