Но поезд приехал к её станции, как и обычно, спустя лишь полчаса. Она облегченно вздохнула, когда прозвучал барахлящий голос, сообщающий её станцию. Алина вышла с вагона с толпой, которая подхватила её, подобно волне. Как только они вышли, в вагон зашла следующая толпа, которой нужно было ехать ещё дальше.
На секунду она сбилась с привычного шага. Но быстро его восстановила, вместе с толпой выходя из метро.
В том, как люди сменяют людей в вагоне, вызвало у неё отголоски каких-то мыслей. Она даже не могла их разобрать, но они вызывали горечь. Ей захотелось сделать шаг в сторону, чтобы выйти из толпы. Но ей нельзя опаздывать на работу. А дома её ждет муж и ребенок. Ей нужно приготовить им ужин.
Все в их мире подчиняется времени. Даже их шаги напоминали один большой механизм. Алине казалось, что, если закрыть глаза и слушать шаги толпы, в которой она шагала, она сможет представить, что это секундная стрелка отбивает ритм. Они все пытались не сбиваться спеша куда-то. У каждого в этой толпе, наверняка, светилось черное не меньше десятка лет, но они все спешили. Им не хватало времени.
Она скучающе скользнула взглядом по афишам, что всегда было так много в метро, пока стояла на ступеньке эскалатора. Алина немного повернула голову, разглядывая заинтересовавшую её афишу, но спустя несколько метров она повторялась и теперь девушка смогла нормально её рассмотреть.
На яркой афише, за которую так и цеплялся взгляд, были изображены музыкальные инструменты, а в центре улыбаясь стоял молодой мужчина, имя которого была в самом вверху крупными буквами.
У Алины была парочка его песен на телефоне, она бывает слушает его, когда готовит ужин или убирает. И она тут же воодушевленно загорелась мыслью пойти на концерт. Наверняка она попадет в толпу, но та почему-то не воспринималась так остро негативно, как толпа в метро, которую она переживает каждый день.
Девушка разочарованно вздохнула, когда увидела день концерта. В этот день она едет с мужем и Надей к свекрови. Они оговорили все ещё месяц назад и она просто не может не поехать. У той будет День рождение, и они уже купили ей подарок, выбирал, разумеется, Максим.
Алина чувствовала себя потерянным ребенком в супермаркете во всем, что касалось её свекрови. У неё даже не было мыслей, что может быть нужно этой женщине. Для Алины она была как стереотипный придаток и она даже не рассматривала её как самостоятельную личность. Для неё она ограничивалась званием «свекровь».
Впрочем, Алина тоже не пользовалась особой любовью у матери своего мужа. Та говорила с ней с каким-то пренебрежением, но никогда не высказывала своего предвзятого мнения ей в лицо. От того Алина даже не знала, чем не угодила женщине. Чем-то конкретным или просто своим существованием.
Но Надю она любила. Всегда целовала в румяные щечки и ласково называла «Наденька».
Алина поджала губы, она проехала афишу, будь её воля она бы променяла поход к свекрови на концерт. И не важно, что она не была фанатом этого исполнителя. Её приводила в восторг одна мысль о том, чтобы петь какие-то слова из песен вместе с толпой, прыгать и кричать на особенных моментах. Но для женщины её возраста такое поведение недопустимо.
Дальше висела красочная реклама какого-то телефона с зазывной надписью о рассрочке и самой низкой цене. Но цена и вовсе не была низкой. Алине бы пришлось полностью отдать несколько своих зарплат, если бы она пожелала купить такой телефон.
Реклама курорта с красивой девушкой с идеально откорректированным в фотошопе телом. Реклама часов, которые блестели своими золотыми ремешками. Они красовались на запястье красивого мужчины в идеальном костюме и с восхитительной улыбкой.
Алина работала в отделе рекламы. Кому как не ей понимать смысл всего этого? Система потребителей. Каждый из людей, что едет с ней это кошелек. А их задачи сделать такой слог и картинку, чтобы выманить у них как можно больше денег. Внушить мысль, что им необходима очередная дорогущая, по сути бесполезная, вещь.
Она проскользила взглядом по толпе. Ей казалось, что их лица сливаются в одно сплошное ничего. Как на фотографиях, когда ты размываешь фон. И только сейчас она заметила, что на ступеньке ниже стоит молодая девушка, которая говорит по телефону.
Алина бросила на неё взгляд через плечо. Лицо у той было искажённо какой-то мукой, как будто она страдала от постоянных ноющих болей. У той были розовые волосы, короткий топ, открывающий впалый живой, плечи, руки и декольте.
У них принято скрывать запястья. Время твоей оставшейся жизни казалось чем-то личным, но эту девушку как будто это вовсе не волновало. Она не отвлекалась от телефона, а её голос, на удивление, в отличии от выражения лица, был спокойным, даже холодным.
Я тоже так думаю, говорила она.
Девушка замолчала, Алина понимала, что она слушает, что говорит ее собеседник.
Прекрати, сказала девушка, а её губы задрожали, так бывает. Любовь заканчивается.
Вновь наступила тишина и Алина со смущением поняла, что стала свидетелем расставания. Но большую неловкость она чувствовала от того, что стала свидетелем «той стороны». Голос был непоколебимым, но лицо оставалось полным страдания. И Алине казалось это чем-то до невозможности особенным и личным.
Заткнись, больше не хочу говорить, сказала девушка, прервав разговор.
Как только это произошло она сдавленно вздохнула, и Алина подумала, что эта девушка заплачет, но она уставилась пустым взглядом на стену, как будто действительно интересовалась содержанием множества ярких афиш.
Алина боковым зрением увидела что-то мелькнувшее и опустила взгляд на запястье девушки. Черный браслет цифр в одно мгновение сократился до семнадцати минут. Это был первый раз, когда она могла наблюдать такое стремительное обрывание чье-то жизни. Она с ужасом смотрела на тикающий таймер, не в силах отвести взгляда.
Этой девушке осталось семнадцать минут?
Впрочем, почему это её должно волновать? В мире каждую секунду умирает четыре человека. Каждую секунду. Но она никогда не чувствовала из-за этого такого ужаса, как сейчас, когда видит секунды, что утекают водой сквозь пальцы.
Чего нужно, тетенька? Алина дернулась от холодного голоса девушки.
Та заметила, что на её время бессовестно пялятся, как на собственный таймер Алины недавно пялился какой-то парень. Но девушка казалась совсем спокойной, как будто не ей вовсе оставалось жить семнадцать минут.
Она даже не вздрогнула, когда увидела таймер, а Алина горделиво отвернулась, как и все.
Она вышла с эскалатора и её дальше понесла толпа. Она обернулась, стараясь рассмотреть девушку с розовыми волосами, но та растворилась, не оставив за собой и следа.
А если я последняя, кто заметил её перед смертью, с ужасом подумала Алина, вздрогнув от этой мысли. Она находила что-то ужасающее в том, чтобы быть последним кому человек скажет хотя бы слово. В этом было что-то, что напоминало разговоры с призраками. Так же жутко, оставляющее холодок на коже.