Александр Скориков
Беда с этими честными
НАД ЧЕМ МЫ СМЕЯЛИСЬ ДО ПЕРЕСТРОЙКИ
БЕДА С ЭТИМИ ЧЕСТНЫМИ
Когда даже обычный человек начнёт вести себя с вами честно, то и тогда хлопот не оберёшься. А если честным окажется врач
Вот, например, сделали пару лет назад моей жене операцию. Сама завотделением резала, умница, кандидат наук. А потом, когда жена пришла поблагодарить её, эта самая докторша цветы взяла, а от духов, которые я с таким трудом через Яна Владимировича достал, отказалась. Мол, принципиально не беру подарков.
Мы с супругой от такой честности две ночи не спали, у неё обострение началось.
А что оказалось? Через знакомых выяснилось, что духи хоть и французские были, но врачиха пользуется другой маркой.
Так ты же интеллигентный человек! Намекни заранее. Нет, они не могут, они честные, скромные.
А мы с женой, как оплёванные были, все в нас пальцами тыкали. Супруга ревела, ревела, а потом работу поменяла, чтоб в другую поликлинику ходить.
Теперь на днях вот я сам попал в хирургию с аппендицитом, прямо из института привезли. Виталий Николаевич молодой такой, симпатичный доктор, часа четыре в моём животе копался.
Сейчас лежу я в палате, через несколько дней выписка, и всё размышляю: какой ему презент преподнести. Теперь я учёный, понимаю, что нельзя это дело на самотёк пускать.
Стал советоваться с соседями по комнате. Один говорит: «Чего тут рассусоливать? Если врач баба, то цветы и духи, если мужик коньяк».
Я как про духи услыхал, мне сразу нехорошо стало.
Второй сосед худой такой язвенник отговаривает: «Какой коньяк? Чтобы твоя супруженция запела, если бы ты каждый день с работы бутылку приносил? Тут надо что-нибудь для семьи, чтоб и жена рада была. Хрусталь, например».
Запомнил я пожелания, а сам решил к главврачу сходить: кому же ещё лучше запросы своих подчинённых знать?
Главврач мужчина солидный, вопросу моему не удивился, понимает, что не из праздного любопытства. Вслух стал размышлять:
Виталий Николаевич? Хоть он и молод, но из первого периода, когда берут всё, что дают, коньяк, например, уже, конечно, вышел.
Слава богу, думаю: попёрся бы с бутылкой, как осёл.
А окончился ли у него второй период хрусталя и прочих безделушек, право, наверное сказать не берусь, засомневался главврач. Сам-то я музыкой увлекаюсь, пластинки коллекционирую.
Вышел я от него, на всякий случай в записной книжке пометку о пластинках сделал. А что не последний раз болеем.
Но с медиком моим всё равно никакой ясности. Может, ему по-простому в конверте дать?
Ловлю я тогда нашу нянечку.
Родной ты мой, успокаивает она меня, это только мы рублёвками берём, а у докторов за семь лет учёбы латынь все нормальные чувства вытеснила. Про Виталия Николаевича узнать можно, почему нельзя. Только тяжело, завздыхала она, ох, тяжело!
И я полез в карман, где лежали специально наменянные женой рублики.
К вечеру выяснилось, что хрусталём у Виталия Николаевича забита вся квартира, но хобби он себе ещё не выбрал, а потому лучшей благодарностью было бы какое-нибудь простенькое украшение для его жены: перстенёк с бриллиантиком или ещё что
Я, конечно, сейчас же подключил супругу и вскоре уже показал нянечке ожерелье из натуральных камней. Та одобрила, а я на свою беду поинтересовался, как у Виталия Николаевича с честностью.
Очень, сказала нянечка. Просто кристальный человек. Во всей больнице, пожалуй, такого честного не сыщешь.
Мне б, дураку, уже б тогда от такой рекомендации насторожиться.
Настал день выписки, захожу я в кабинет. Посмотрел Виталий Николаевич ожерелье, вздохнул:
Очень красивая вещь, но я не могу её принять. Понимаете, оправдывается, не заслуживает этого моя работа
Ну, это уж позвольте нам решать!
Всучил я ему, за дверь выскочил, пот со лба вытираю.
Взял? спрашивает нянечка. Добрая душа, за меня болеет.
Взял, отвечаю облегчённо, едва уговорил.
Я же предупреждала, что он очень честный.
Да, говорит, моя работа не достойна такого
Само собой, поддакивает нянечка. Если бы он у тебя аппендикс чикнул и всё, а то он, ведь, и желудок тебе скальпелем пропорол: повозиться пришлось, зашивать. Нет, редкой совести человек, теперь таких почти и не осталось
БЕРМУДСКИЙ ТРЕУГОЛЬНИК
Плотный, коренастый мужчина в рабочей спецовке приоткрыл дверь с табличкой: «Директор»:
Можно, Иван Иванович?
А, Кашкин, заходи! Директор радостно зашагал из-за стола, захлопал вошедшего по плечам. Как семья, дети, здоровье как? Ты, говорят, в армии водолазом служил, есть ещё порох?
Кашкин в смущении кивал. Директор подвёл его к окну: весь заводской двор был уставлен недоукомплектованными тракторами.
Вася, сказал директор, показывая за окно, ты родному заводу помочь можешь?
Так это, замялся тот.
Нужно съездить и добыть запчасти.
Ну нет, запротестовал Кашкин, там надо трали-вали разводить, жлобов всяких охмурять. Это не по мне.
Да ты вообще дела с людьми иметь не будешь, успокаивал директор. Нужно просто будет достать и привезти.
Да? А далеко ехать-то? К празднику обернусь?
От тебя будет зависеть. Но одних только командировочных даём тебе тысячу долларов.
У Василия округлились глаза.
Это куда же на Колыму, что ли?
При чём тут Колыма? скривился директор. Успеем ещё. Он обернулся и ткнул пальцем в карту на стене за своим креслом. А посылаем тебя вот сюда в Бермудский треугольник.
Кашкин онемел. А директор поднял лежащую на столе газету, где одна из заметок была обведена красным, и доверительно разъяснил:
Там на днях теплоход с запчастями для тракторов затонул. Так что тебе всего-то и надо будет Нырнуть. Найти. Достать. И привезти.
А А это не находил слов Кашкин.
А что делать? развёл руками директор. По нынешним временам это всё равно будет и надёжнее, и дешевле. Тут главное чтоб не перехватил никто.
БИЗНЕС
Завсектором НИИ Перегудову и старшему инженеру Чучкину выпал жребий навестить своего забюллетеневшего коллегу Мамедова. Правда, сам он болен не был, у него что-то там с бабушкой, но ведь это даже лучше, вы не находите?
Была припасена ёмкость, содержимое которой должно было, если уж не поставить старушку на ноги, то, по крайней мере, поднять настроение у замордованного в конец внука, ибо бабушка у Мамедова хроник: болеет, чуть ли не семь дней на неделе.
Пришлось заскочить ещё на рынок: надо же и больной что-нибудь подкупить, неудобно всё-таки. Прямо морока с этими бабушками: попробуй придумай, что им принести. Да и ужасно нерентабельны эти все апельсины ну, сами согласитесь, какая из них закуска?
Но когда страхделегаты очутились в рыночной толчее, то увидели там Мамедова. Бабушки, правда, видно не было, да и внучек интересовался всё почему-то особами молодыми и юными.
Он перехватывал очередную, шептал что-то на ушко, и уводил за киоск. И уже через пару минут девушка выпархивала оттуда вся сияющая, запихивая в сумку наимоднейшие сапоги.
Рассчитывать, что за киоском лежит в инвалидном кресле умирающая бабушка, было, по меньшей мере, глупо. И страхделегаты воспылали справедливейшим гневом: они тратят рабочее время, чтобы навестить этого нахала, а он здесь обделывает свои делишки. Ему нипочём сорвать общественное, запланированное месткомом мероприятие. Представьте себе, если бы они просидели полдня под дверью этого негодяя? С пересохшим конечно, от волнения горлом!
Товарищ Мамедов! окликает официальным тоном Перегудов своего подчинённого. Вы же отпросились у меня с работы, потому что у вас больна бабушка!
Конечно, невозмутимо соглашается Мамедов, даже не очень смущённый появлением начальника, но она в Баку.
У Перегудова от такой наглости отнимается язык. Увидев это, Чучкин берёт инициативу в свои руки.
Вы знаете, как называется то, что вы делаете? восклицает он, пиная ногой огромную сумку Мамедова с «товаром».
Тс-с! перебивает тот и, наклонившись, шепчет: Это бизнес.
Перегудов приходит в себя:
Вы, кандидат наук, получаете двести сорок рублей в месяц
П-ф-ф! Да разве это деньги? презрительно сплёвывает Мамедов и доверительно сообщает: Я вот здесь день проторчу и оклад у меня в кармане.
Эта мысль вклинивается в голову Перегудова как томагавк, а Чучкин, ничего не замечая, продолжает напирать грудью на «бизнесмена», норовя в очередной раз поддеть ногой сумку:
А где вы берёте столько?
Из Баку подсылают.
Больная бабушка?
Но Перегудов прерывает обличительный запал Чучкина, беря его за локоть:
Но если за день месячная зарплата, то, сколько же это выходит в месяц?
В месяц? не сразу находится Чучкин, проморгав, что мысль начальника свернула на боковые рельсы.