Петунии на Невском проспекте
В каменной одежде Питера персона.
Днём, взамен горящего в ночи неона
на проспекте Невском яркие вазоны.
О, для украшенья есть всегда резоны.
Звёздочки цветные венчиков Петуньи
распахнулись в вазах словно рты болтуний.
Что, благоухая, запахом дурманят
и, слегка кивая, манят, манят, манят.
В вазе-будуаре цветики толпятся.
Людям с тротуара полюбиться тщатся.
Крики их беззвучны, выпрыгнуть бессильны.
Стоя неподвижно, лишь глядят умильно.
Сонных горожан встречают каждым утром,
что бегут куда-то, тем не менее, шустро.
Съёжившись в дожди, в жару раскрывшись томно,
милые Петуньи светлые на тёмном.
В каменной одежде Питера персона.
Выглядит богато он, определённо.
И как украшение его наряда,
видно, неспроста, Петунии, вы взяты.
В Михайловском саду Петербурга
ПОЭМА
Он не зря зовётся Петербургский сад!
Трудно в нём застать хорошую погоду.
Он как будто посетителям не рад.
Неприветливому городу в угоду
нынче холодно в Михайловском саду.
Ветер хлёсткий в лабиринте троп гуляет.
Липы, что аллейками бегут к пруду,
медоносные бутоны осыпают.
Как же коротка цветения пора
в небогатой на тепло и свет долине.
Мало люди добывают на-гора
солнечных лучей, увязнувших в трясине.
Насладиться чудным запахом цветов
есть у горожан лишь краткое мгновенье.
Но для тех, кто к встрече не готов,
мимо пронесётся лето, к сожаленью.
Лето движется во времени, бежит.
Этот бег с недоумением наблюдаю.
для чего оно так к выходу спешит?
Безответно я пространство вопрошаю.
Для чего спешит покинуть отчий край,
Оставляя нам туманы и прохладу,
унося с собою милый сердцу Рай?
Мёртвый, зимний сад подобен в чём-то Аду.
Ведь и так несовершенен этот мир.
Доказательства? Есть множество примеров!
Не похожа жизнь людей на лёгкий пир:
тяжела она, назойлива не в меру.
Верно, для того и этот старый сад,
чтоб могли утешиться в душе немного
люди, долго терпящие жизни Ад,
ищущие мир отличного, иного.
Летом карнавал в Михайловском саду.
Жмутся клумбы, полные цветов, к тропинкам.
Стаи птиц танцуют самбу на лету.
С крон спадают серебристые дождинки.
Шум дорог доносится из-за оград.
Тишины нет и в самом зелёном царстве.
Топот резвых ног и крики невпопад,
смех и песни полнят праздника богатство.
Хорошо быть вместе, прочь убрав барьер.
Пусть и понарошку всё, как в балагане.
И примерить маски «Дама», «Кавалер»
главных лиц в утопии, в самообмане.
Как в театр прийти из жизни не смешной
и провозгласить местечко райским!
В пьесе, что дают здесь, позитив сплошной.
На кулисах старый сад в цветенье майском.
Если сбросить оземь гнёта вертикаль,
позабыв заботы, утереть с глаз слёзы,
в райском месте всё не страшно и не жаль,
и смешными кажутся угрозы.
К вольной жизни всех уводит лабиринт
вдоль закрученных по саду линий.
Этого аттракциона мирный вид
служит словно бы сюжетом для картины.
Из Музея, оторвавшись от картин,
в окна смотрят люди на красоты сада.
Рвение художников достичь вершин
очевидная для них, пустая трата.
Разве можно красками отобразить
прелесть совершенного, живого мира?
Невозможно душу в копии явить,
разве только слабо очертить пунктиром.
Все картины в Русском говорят о нём:
об утраченном давно цветущем Рае.
Рай присутствует в сюжетах как фантом
даже в городе, где зло преобладает.
О, душа тоскует в городской среде,
ведь имеет камень серые оттенки.
Их унылости не рада как беде
и спешит раскрасить каменные стенки.
Много тратит сил, старания, ума
на художества унылый человек.
У богатых для затей есть денег тьма.
В этом убеждает нас ушедший век.
Чем знатней строитель, тем чудней проект,
он тяжеловесней, шире, круче ввысь.
Словно требует от прочих лиц респект
к тем, кто на вершину забрались.
Замок, ярко выкрашенный в красный цвет,
высится в соседстве с садом пирамидой.
Бедный Павел! И спустя две сотни лет
участь горькая страдальца не забыта.
Петунии на Невском проспекте
В каменной одежде Питера персона.
Днём, взамен горящего в ночи неона
на проспекте Невском яркие вазоны.
О, для украшенья есть всегда резоны.
Звёздочки цветные венчиков Петуньи
распахнулись в вазах словно рты болтуний.
Что, благоухая, запахом дурманят
и, слегка кивая, манят, манят, манят.
В вазе-будуаре цветики толпятся.
Людям с тротуара полюбиться тщатся.
Крики их беззвучны, выпрыгнуть бессильны.
Стоя неподвижно, лишь глядят умильно.
Сонных горожан встречают каждым утром,
что бегут куда-то, тем не менее, шустро.
Съёжившись в дожди, в жару раскрывшись томно,
милые Петуньи светлые на тёмном.
В каменной одежде Питера персона.
Выглядит богато он, определённо.
И как украшение его наряда,
видно, неспроста, Петунии, вы взяты.
В Михайловском саду Петербурга
ПОЭМА
Он не зря зовётся Петербургский сад!
Трудно в нём застать хорошую погоду.
Он как будто посетителям не рад.
Неприветливому городу в угоду
нынче холодно в Михайловском саду.
Ветер хлёсткий в лабиринте троп гуляет.
Липы, что аллейками бегут к пруду,
медоносные бутоны осыпают.
Как же коротка цветения пора
в небогатой на тепло и свет долине.
Мало люди добывают на-гора
солнечных лучей, увязнувших в трясине.
Насладиться чудным запахом цветов
есть у горожан лишь краткое мгновенье.
Но для тех, кто к встрече не готов,
мимо пронесётся лето, к сожаленью.
Лето движется во времени, бежит.
Этот бег с недоумением наблюдаю.
для чего оно так к выходу спешит?
Безответно я пространство вопрошаю.
Для чего спешит покинуть отчий край,
Оставляя нам туманы и прохладу,
унося с собою милый сердцу Рай?
Мёртвый, зимний сад подобен в чём-то Аду.
Ведь и так несовершенен этот мир.
Доказательства? Есть множество примеров!
Не похожа жизнь людей на лёгкий пир:
тяжела она, назойлива не в меру.
Верно, для того и этот старый сад,
чтоб могли утешиться в душе немного
люди, долго терпящие жизни Ад,
ищущие мир отличного, иного.
Летом карнавал в Михайловском саду.
Жмутся клумбы, полные цветов, к тропинкам.
Стаи птиц танцуют самбу на лету.
С крон спадают серебристые дождинки.
Шум дорог доносится из-за оград.
Тишины нет и в самом зелёном царстве.
Топот резвых ног и крики невпопад,
смех и песни полнят праздника богатство.
Хорошо быть вместе, прочь убрав барьер.
Пусть и понарошку всё, как в балагане.
И примерить маски «Дама», «Кавалер»
главных лиц в утопии, в самообмане.
Как в театр прийти из жизни не смешной
и провозгласить местечко райским!
В пьесе, что дают здесь, позитив сплошной.
На кулисах старый сад в цветенье майском.
Если сбросить оземь гнёта вертикаль,
позабыв заботы, утереть с глаз слёзы,
в райском месте всё не страшно и не жаль,
и смешными кажутся угрозы.
К вольной жизни всех уводит лабиринт
вдоль закрученных по саду линий.
Этого аттракциона мирный вид
служит словно бы сюжетом для картины.
Из Музея, оторвавшись от картин,
в окна смотрят люди на красоты сада.
Рвение художников достичь вершин
очевидная для них, пустая трата.
Разве можно красками отобразить
прелесть совершенного, живого мира?
Невозможно душу в копии явить,
разве только слабо очертить пунктиром.
Все картины в Русском говорят о нём:
об утраченном давно цветущем Рае.
Рай присутствует в сюжетах как фантом
даже в городе, где зло преобладает.
О, душа тоскует в городской среде,
ведь имеет камень серые оттенки.
Их унылости не рада как беде
и спешит раскрасить каменные стенки.
Много тратит сил, старания, ума
на художества унылый человек.
У богатых для затей есть денег тьма.
В этом убеждает нас ушедший век.
Чем знатней строитель, тем чудней проект,
он тяжеловесней, шире, круче ввысь.
Словно требует от прочих лиц респект
к тем, кто на вершину забрались.
Замок, ярко выкрашенный в красный цвет,
высится в соседстве с садом пирамидой.
Бедный Павел! И спустя две сотни лет
участь горькая страдальца не забыта.