По версии следствия, все они являлись «участниками антисоветского военного заговора и в целях срыва снабжения и вооружения флота радиовооружением по заданиям иностранных разведорганов занимались контрреволюционной деятельностью»64. А далее в обвинительном акте говорилось, что эта их вредительская деятельность подтверждается показаниями арестованных Н. Е. Ростовцева65 и П. К. Стржалковского66. Показания против А. И. Берга дал также Н. П. Суворов67, его однокурсник по Военно-морской академии. Он, в частности, показал на допросе: «Вредительская работа Берга А. И. сводилась к тому, что он расширял работу отделов НИМИСа по созданию максимально большого числа образцов связи и специальной аппаратуры, создавая этим впечатление интенсивной работы института, но не доводя образцов до полной законченности и окончательных испытаний для возможности передачи их на вооружение флота».
А вот выдержка из протокола допроса М. А. Крупского:
«Вопрос: Расскажите, что Вам известно о деятельности Берга в НИМИСе?
Ответ: Во-первых, несколько слов о Берге, как о работнике. То, что он способный работник, в этом нужно отдать ему должное. Но у него получалось так, что он брал на себя столько заведований и обязанностей, которые, конечно, физически выполнить не мог. В последний период, в 193536 годы, он, Берг, был: начальник НИМИСа; начальник кафедры Морской академии; профессор ЛЭТИ; преподаватель ВЭТА. Плюс к этому каждый год Берг посылался на 23 месяца в заграничные командировки. Отсюда, как следствие, то, что работа в НИМИСе имела ряд недостатков в области прямого технического руководства, и в этом в первую очередь повинен Берг»68.
Под давлением следствия, которое применяло в отношении Берга «специальные меры», он также дал признательные показания о вовлечении в контрреволюционную вредительскую деятельность ряда сотрудников института: начальника V отдела А. И. Пустовалова, начальника VI отдела Р. Б. Шварцберга, начальника VIII отдела Г. М. Керига, и др. Так, на очной ставке с Керигом, своим бывшим сослуживцем по подплаву69, Берг заявил: «По моему заданию Кериг проводил контрреволюционную вредительскую работу в области срыва строительства нового радиовооружения на флоте»70.
Дело по обвинению А. И. Берга, шитое белыми нитками, в суд передавать не решились. Оно было направлено на рассмотрение Особого совещания при НКВД СССР. Но и там его прекратили дальнейшим производством за недостаточностью собранных улик.
28 мая 1940 года Берг оказался на свободе.
Намного раньше, еще в мае 1938 года, был освобожден Крупский, «в связи с тем, что свое участие в военно-фашистском заговоре отрицал, являлся племянником Н. К. Крупской, в свое время проживал вместе с В. И. Лениным»71.
А. Н. Гриненко-Иванову, наоборот, вменялось в вину его участие в составе одной из групп, сформированных по указанию Временного правительства с целью розыска Ленина. Поэтому 17 января 1938 года постановлением наркома внутренних дел и прокурора СССР («высшая двойка») он был приговорен к высшей мере наказания и расстрелян.
В годы войны инженер-контр-адмирал А. И. Берг возглавлял кафедру Военно-морской академии, был заместителем наркома электропромышленности, заместителем председателя Совета по радиолокации. Он внес большой вклад в развитие радиотехнического и радиоэлектронного вооружения, возглавлял программу по созданию советских радаров, занимался практической радиолокацией. В своем дневнике он сделал запись: «Радиолокация, радиолокация и еще раз радиолокация вот что нужно сегодня. Особенно меня волнует положение на флоте. А чем можем мы похвастать? Станцией Редут-1, установленной в начале 1941 года на одном из крейсеров Черноморского флота? РУС-1, созданным еще в 1939-м? Ну, еще несколькими типами станций, в свое время бывших весьма совершенными. Все это уже устарело!»72.
Наметившееся в этой области отставание, образовавшееся в том числе и по причине необоснованных арестов ученых, А. И. Берг пытался преодолеть, занимаясь в 50-е годы организацией научных исследований на постах заместителя Министра обороны СССР по радиоэлектронике и первого директора Института радиотехники и электроники.
5. «Военно-фашистский заговор» на Северном флоте (дело А. В. Витковского и др. 19381940 гг.)
Наметившееся в этой области отставание, образовавшееся в том числе и по причине необоснованных арестов ученых, А. И. Берг пытался преодолеть, занимаясь в 50-е годы организацией научных исследований на постах заместителя Министра обороны СССР по радиоэлектронике и первого директора Института радиотехники и электроники.
5. «Военно-фашистский заговор» на Северном флоте (дело А. В. Витковского и др. 19381940 гг.)
Становление на Севере самого мощного подводного флота России до сего времени остается малоизвестной страницей истории. Это связано, в частности, с тем, что ее основные действующие лица были подвергнуты необоснованным репрессиям. И даже те, кто выжил и был возвращен в ВМФ из тюремных застенков, не оставили воспоминаний.
Зарождение флотилии, а потом и флота положил переход с Балтийского в Баренцево море трех подводных лодок: «Декабрист» (командир Б. А. Секунов), «Народоволец» (Л. М. Рейснер) и «Красногвардеец» (К. Н. Грибоедов).
Переход осуществлялся летом 1933 года по Беломоро-Балтийскому каналу. Причем, еще до его официального открытия. А в 1937 году формируемый Северный флот пополнили первые «Щуки». В переходе с Балтики участвовали четыре подлодки: Щ-401 (командир И. А. Немченко), Щ-402 (Б. К. Бакунин), Щ-403 (И. Е. Ефимов) и Щ-404 (И. А. Колышкин).
Дивизион этих новых лодок возглавлял А. В. Витковский. К этому времени Александр Вацлавович уже имел десятилетний опыт службы в подплаве: штурманом ПЛ «Большевик» (Рысь), минером на ПЛ «Товарищ» (Тур), помощником командира ПЛ «Большевик», командиром подлодок «Товарищ» и «Ерш». Он был одним из тех морских командиров, кто осваивал первые «Щуки», вошедшие в боевой строй ВМФ в 1933 году73.
Через несколько месяцев в феврале 1938 года на Северном флоте была сформирована бригада подводных лодок. Местом базирования определили порт Полярное. Первоначально в состав бригады входил дивизион ПЛ типа «Д» и дивизион ПЛ типа «Щ» («Щука»).
В историческом формуляре бригады подлодок немало легендарных и героических страниц. Одна из первых участие в том же феврале в операции по спасению первой в истории научно-исследовательской арктической станции «Северный полюс».
Бригада стала первым соединением подводных лодок, удостоенным орденов Красного Знамени и Ушакова 1-й степени. Но до этого личному составу прославленного соединения пришлось пережить немало трагических событий. В их водоворот оказались втянутыми многие военморы, в том числе подводники, награжденные в декабре 1935 года орденами Ленина: А. В. Витковский, К. Н. Грибоедов, Л. М. Рейснер, Б. А. Секунов.
Командира 2-го дивизиона подводных лодок капитана 3 ранга А. В. Витковского 21 ноября 1937 года уволили с флота «за утрату политической бдительности», а затем арестовали по обвинению в совершении контрреволюционных преступлений. К тому времени, по аналогичным абсурдным обвинениям под следствием находилось уже несколько его сослуживцев.
В числе первых среди подплава Северного флота арестовали командиров подлодок: «Д-2» капитана 2-го ранга Л. М. Рейснера, «Щ-403» капитан-лейтенанта И. Е. Ефимова и ПЛ «Щ-401» старшего лейтенанта И. А. Немченко.
Лев Михайлович Рейснер был сводным братом знаменитой участницы гражданской войны Ларисы Рейснер, близкой к Троцкому, что возможно и явилось одной из причин его ареста.
Конт-адмирал И. А. Колышкин писал о Рейснере: «подводник он был отличный, в море, в сложной обстановке владел своими нервами куда лучше, чем на берегу. Умный, образованный интеллигент, свободно говоривший и по-немецки, и по-английски, он очень много работал и приучал к этому подчиненных»74.
Начальник политуправления флота П. М. Клипп также характеризовал Рейснера как опытного подводника и пионера подводных плаваний в Баренцевом море. При этом, отмечал, что он мог бы считаться образцовым и перспективным командиром, но этому препятствовали его взгляды. В частности, Рейснер «говорил, что мы в области морской культуры должны кое-что взять у старого флота» и допускал «недооценку партийно-политической работы»75.
Летом 1937 года Л. М. Рейснер принял под свое командование новую ПЛ типа «К». А 22 сентября 1937 года его арестовали. Обвинение было предъявлено по статье 5810, ч. 1 (антисоветская агитация) УК РСФСР. В 1940 году военный трибунал Северного флота осудил его по этой статье на 7 лет лагерей. Но, вероятно, приговор наверху посчитали мягким. В ходе доследования Рейснеру добавили статью 586 (шпионаж) и 6 мая 1941 года военный трибунал повторно приговорил его к 15 годам исправительно-трудовых лагерей, с поражением в правах на 5 лет. 17 ноября 1941 года он умер в лагере.