Вы представляете, к нам на завод приехали на работу несколько семей цыган. На постоянное местожительства.
О, Боже, нам только цыган не хватает! тут же простонала директор, схватившись за голову. Дело в том, что какой-то богатый дядя купил местный, едва дышавший, заводик железобетонных металлоконструкций и развернул там бурную деятельность. Стало вестись строительство жилья. Даже какие-то дохленькие коттеджики построили. И со всех сторон нашей необъятной Родины, к нам потянулись безработные всех областей и ближайшего зарубежья. Кого только теперь в городе нет, разве что якутов, и только потому, что они, наверное, не слышали о такой местной знаменитости. Хозяин грозится в необозримом будущем выйти на заграничный уровень. Хорошо хоть не обещает построить капитализм в отдельно взятом районе, а то это уже проходили. Из всех потенциальных работников многие куда-нибудь опять уезжают, видно за лучшими обещаниями, но многие остаются. Цыгане остались. Мало того, они всё увеличивались и увеличивались. Их становилось всё больше и больше. И вот теперь в некоторых классах учится почти четверть учеников цыган. К чести сказать, особо много хлопот из них доставляли единицы. И всё больше по части прогулов. Воровства, как такового в школе особо не наблюдалось. Как дошло до нас, их цыганский барон строго-настрого запретил всякое воровство на территории школы и городка. Пока особых эксцессов не наблюдалось. Видно боялись они своего барона, или уважали.
Но здесь творилось что-то странное и нехорошее. Даша это нутром чувствовала.
Сбежали они, нигде найти не могут, сказал запыхавшийся молодой цыган.
Это плохо, но пока не до них, ответил коротконогий пивной живот. Сейчас главное Банкир. А с этими потом разберёмся. Он повернулся к серому мышонку. Всё, мы ушли. Иди, посмотри, куда тебе лучше встать.
Я уже присмотрел. Вон там буду, сказал мышонок и показал в сторону, где прятались подруги. Они замерли. Всё, это конец. Что могут две хилые женщины против вооружённого мужчины.
Дашка, не дрейфь, мы сейчас что-нибудь придумаем, в самое ухо прошептала Инга, и исчезла в темноте.
Мужчины разошлись в разные стороны. Серый мышонок направился в нашу сторону. «Всё, это конец», опять подумала Даша. Тут её сильно дёрнула за руку Инга, оттаскивая в темноту. Они стояли, прижавшись к стенке, совершенно не чувствуя холода. Вот из-за угла появилась фигура мышонка. Он остановился, огляделся по сторонам, но, конечно, ничего не увидел. Он же не филин, в самом деле. Надо ждать пока глаза привыкнут к свету. Тут Даша увидела, что Инга тихо подбирается к нему сзади и изо всех сил лупит его по голове какой-то дубиной. Мышонок мешком валится на землю. Дубиной по голове это, конечно банально, но что ещё остаётся делать бедным женщинам. В Дашину ногу что-то ударилось. Она пошарила по земле рукой, ага, что-то такое холодное и гладкое. Даша подобрала на всякий случай. Чисто женское реакция, что не знаю, но возьму, вдруг пригодиться!
Дашка, бежим, быстрее! крикнула Инга. И они рванули вперёд.
Терпи, подруга, вот они родные, Инга показала на светящиеся огоньки такси.
Каштановая, 7. Быстрее, пожалуйста, запрыгнув в такси, выпалила Инга.
Быстрее, так быстрее, сказал пожилой водитель, и включил зажигание.
Глава 2
Они залетели на третий этаж одним махом. Заперев на все замки дверь, Даша привалилась к ней, пытаясь отдышаться. Инга опустилась прямо на пол в коридоре.
Слушай, подруга, у тебя есть выпить? спросила она, немного придя в себя и отдышавшись.
Нет, замотала головой Даша.
Да, как всё запущено! Ну, хоть кофе-то есть?
Кофе есть. Есть растворимый и в зернах, обрадовалась Даша. Я очень люблю кофе.
Тогда, сначала в душ, потом на кухню, скомандовала Инга. Халатик какой-нибудь выделишь?
Они сидели на кухне, и пили крепкий свежесваренный кофе. Дрожать и от холода, и от ужаса они уже перестали.
Инга, а что нам теперь делать? подняла глаза на подругу Даша.
Что-что, не знаю, пробурчала та в ответ. Ох, Дашутка, влипли мы с тобой! И всё я виновата, потащила тебя в ресторан.
Ты знаешь, Ин, а мне понравилось в ресторане. Я же никогда не была нигде. Я имею в ввиду вот такие, как их называют, увеселительные заведения. Я ходила на выставки, была в Третьяковке. Нет, ты не подумай, что я знаток искусства, просто так было надо, поэтому и ходила.
Что-что, не знаю, пробурчала та в ответ. Ох, Дашутка, влипли мы с тобой! И всё я виновата, потащила тебя в ресторан.
Ты знаешь, Ин, а мне понравилось в ресторане. Я же никогда не была нигде. Я имею в ввиду вот такие, как их называют, увеселительные заведения. Я ходила на выставки, была в Третьяковке. Нет, ты не подумай, что я знаток искусства, просто так было надо, поэтому и ходила.
Даш, а кому надо-то?
У меня мама тоже учительница. Отца я не помню совершенно. Он куда-то подевался, когда я была совсем маленькая. Мама воспитывала меня в строгости. Мне нельзя было краситься. Мама говорила, что красота человека должна быть естественной. Вечером гулять мне разрешали только до восьми часов вечера, не говоря уже о дискотеках и барах. Я поцеловалась-то первый раз только после десятого класса. Мама говорила, что всё это глупости, и надо много работать над собой, чтобы чего-то добиться в жизни. И сейчас она считает меня неудачницей, которая не оправдала её ожидания.
Инга присвистнула.
Ну, подруга, теперь я понимаю, почему твой папочка сбежал от твоей маман. Заметь, он не от тебя сбежал, а именно от твоей мамочки.
Мне иногда кажется, что это именно я виновата в том, что отец от нас ушёл, у Даши из глаз закапали слёзы.
Дашка, как же ты живёшь-то с таким грузом?! Нет, тебе ещё повезло, что ты всё-таки вырвалась из цепких лап своей мамочки. А может, тебе стоило попробовать отца поискать?
Зачем, Ин, испугалась Даша.
Как зачем? Он же всё-таки твой отец.
Если бы он хотел меня видеть, то сам бы давно нашёл.
Ну, знаешь ли, в жизни всякое случается, мудро заметила Инга. А не пойду я сегодня никуда. Вдруг решительно заявила она. Ты не против, если я сегодня у тебя переночую?
У меня?! Нет, конечно. Я буду только рада. А как же твой муж, Даша даже немножко поперхнулась на слове «муж».
А что муж? Муж объелся груш! Что-то не хочется мне его сейчас видеть. Пусть немножко отдохнёт от меня. А я от него. Он наверняка сегодня пораньше домой примчался, зная, что я должна деньги привести. Мне хороший гонорар заплатили за одну фотосессию. А он, кобель облезлый, давно у меня иномарку просит. Ему, видите ли, не солидно на нашей родной десяточке ездить! Фиг ему, а не иномарку! Инга закурила. Короче, я ночую у тебя, а дальше будет видно. Завтра воскресенье, ты выходная, а у меня сейчас кратковременный творческий отпуск. Денег у нас куча. Пусть не огромная, но, я думаю, на первое время нам хватит.
Да я вообще в отпуске, отозвалась Даша, Ин, а может, позвонишь мужу. Он же, наверное, волноваться будет.
Ой, Дашка, какая же ты добрая. Как можно такой доброй на свете жить? Ладно, позвоню. Вот только телефон у нас дома с определителем. Придётся с мобильника.
Инга потыкала своим ухоженным наманикюренным пальчиком в кнопочки сотового и вот уже разговаривает с мужем. Нет, всё-таки памятник надо поставить тому, кто придумал такую вещь как сотовый телефон, подумала Даша. А вообще, Даша была совершенно уверенна, что двигатель прогресса лень. Кому-то стало лень ходить пешком, и он придумал велосипед. Надоело крутить педали? Пожалуйста, тебе автомобиль. Болят руки от стирки? А не создать ли стиральную машину? Скучно сидеть дома по вечерам? Надо придумать телевизор! Интересно, а что дальше человек придумает благодаря своей великой лени?!
Да, это я! между тем говорила в трубку Инга. Я знаю, что ждёшь, но приехать я сегодня не смогу. У меня очень важные дела. Да, срочные. Получила. Нет, не знаю когда буду. Ничего, с голоду не помрёшь. В крайнем случае, найдётся какая-нибудь очередная дурочка, которая тебя покормит. Ничего я не имею в виду. Всё, потом поговорим. И Инга отключилась. Вот козёл, с голоду он, видите ли, помрёт. А деньги получила? стала она передразнивать своего мужа. Щасом, так я тебе их и отдала. Хватит, и так почти десять лет на него пашу, как папа Карло.
Тут вдруг ожил Дашин телефон. Инга с Дашей переглянулись. Кто это может быть?
Ин, может не брать? Что-то я боюсь.
Нет, Даш, надо узнать, кто это, бери.
Даша с опаской подняла, вдруг ставшую очень тяжёлой, трубку.
Да? тихо, со страхом сказала она в трубку.
Дашутка, привет, это я Илья, у Даши похолодело в груди, она чуть не выронила из рук трубку, она со страхом подняла глаза на Ингу. У меня сегодня свободный вечер выдался, и ночь к тому же, игриво продолжал Илья. Я сейчас приеду.