У меня ее крик до сих пор в ушах звенит, заявила та и покосилась на пылающую румянцем Шуйскую.
Враги множились, сбивались в стаи и пугали слаженностью выступлений.
Да, ладно, Крис! не поверил Филимон. С чего это ты стала такой нервной?
Все пришли в движение. Графин, как настоящий проводник, пошёл первым. Даша потянулась следом, каждую минуту оглядываясь на душку Филимона. Её пристальное внимание заставляло последнего отворачиваться, заслоняясь от яростного прожектора, и Даша отложила на время изучение любопытного объекта.
Эдик догнал Филимонова и протянул ему руку.
Эдик. Давно тут?
Два с половиной часа, как приехали, ответил парень, пожимая руку. Наши палатки на соседней поляне.
Алиса обнаружила, что всё это время она держала светловолосого парня за руку. Честь ему и хвала, он не стал отбирать у неё ладонь, а повёл за собой вверх по тропинке. Припадая на обе ноги, она брела за спасителем и глубоко страдала: кроссовки хлюпали с неприличным звуком, она вела себя как истеричка, комары путались в волосах и с жужжанием лезли в глаза. Ко всему прочему, надо было устанавливать палатку и спать в ней целую ночь!
Короткую процессию замыкала брюнетка Крис. Она тоже вооружилась фонариком. Жёлтый луч уткнулся в спину Алисы, прочертил прямую линию, осветив растрепанные светлые волосы, а после извилистым путем опустился вниз, оценив рост и параметры этой бледной поганки.
В деревянной колоде, что покоилась в центре поляны, торчал огромный топор Филимона, а его колоритный хозяин подбрасывал ветки в угасающий костер. Наконец, огонь ярко разгорелся, осветив поляну с примятой травой, небольшую кучу хвороста и копошащихся туристов, рядом с вывернутыми рюкзаками. Даша сняла со лба фонарик и поправила волосы и взялась за осаду Филимона.
Ваш костер не потухнет? заботливо осведомилась она, кивая на кустарник, сквозь который проблескивали едва заметные оранжевые сполохи.
Разожжём. Будем на ты?
Будем! Давай!
Филимон не удержался и засмеялся в ответ. Он потянулся к брезентовому мешку, который пылкая девица страстно прижимала к груди.
Помочь? Чуть склонился и шагнул вперед. Даша ринулась навстречу.
Два одиночества встретились, столкнулись головами иразбежались. Громова прикрывала лоб, а Филимон зубы, причем чехол с палаткой странным чудом оказалась в левой руке последнего.
Шуйская улыбнулась, покосившись на поглупевшую физиономию подруги, и вытащила из рюкзака полиэтиленовый пакет с вещами. Краем глаза она видела, как большой и маленькая сошлись во втором раунде. Раздался женский возглас, смех и глухие мужские извинения.
Алиса опустилась на колоду рядом с топором, вознамерившись стянуть мокрые кроссовки. Она возилась с насмерть затянутыми шнурками и шепотом причитала. Сегодня даже кроссовки решили испортить ей жизнь.
Парень-спаситель присел рядышком. Если первому приятному впечатлению он был обязан одеколону и полотенцу, то вторым замечательным открытием оказался его рост, который колебался в районе ста девяноста сантиметров. Это привело Алису в прекрасное настроение.
Меня зовут Данила, для друзей Даня.
Алиса. Чем занимаешься, Даня?
Я студент, этим летом подрабатываю проводником. Вон привёз ваших соседей по лагерю. Давай развяжу.
Он как-то быстро справился с мокрыми шнурками, за что Алиса была ему безмерно благодарна. Второй раз выручает.
Натёрла, констатировал спаситель.
Глядя на оторванные пластыри и волдыри, она заставила себя улыбнуться.
Немного. Больше устала с непривычки.
Бедненькая, из темноты шагнула готическая девица и швырнула в огонь толстую корявую палку. Столб искр взметнулся в небо, заставив Алису и Данилу отпрянуть в разные стороны.
Племянница, веди себя прилично, спокойный голос Филимона притушил эмоции. Мы родственники, объяснил он коротко.
Конфликт не имел продолжения, потому что к чужой родственнице подступил младший Громов. Вдохновленный любовными перспективами, он пригладил рыжие вихры и затеял знакомство.
Меня зовут Эдик. А тебя как?
Никак! отрезала эмоциональная племянница и пошла к берёзке, под которой курил Графин.
Алиса прищурилась: размытые силуэты и красная точка в темноте. Поодаль Даша и Филимон раскатывали в траве палатку, причём эти двое действовали столь слаженно, что, казалось, они давным-давно работают в связке.
решили не напрягаться. Отдохнули в Караганде, проехали с ветерком двести с лишком кэмэ, отметились в Каркаралинской управе и сюда. Пока палатки поставили
На чём с ветерком ехали? Громова разогнулась и с недоверием уставилась на рассказчика.
К Филимону подступил Эдик с колышками.
Как зовут вашу племянницу?
Кристина, ответил тот, аккуратно расправляя палатку, и обернулся к Даше. На мотоцикле ехали, и снова к Эдику. Девица с вывертами. Вроде неглупая, но упрямая. В июне вместо того, чтобы сдавать сессию в университете, связалась с готтами и ушла в отрыв. Теперь переэкзаменовка осенью, иначе, махнул рукой.
На мотоцикле, повторила Даша ошеломлённо и захлебнулась эмоциями. Этого быть не может! Ты байкер? Твою мать! Что за агрегат?
Алиса оглянулась на вопли взволнованной подруги.
Сузуки.
Откровенная радость слегка удивил Филимона, но он сосредоточил внимание на палаточных растяжках.
Даша поднялась с колен и принялась с воодушевлением отбирать колья у брата. Тот сопротивлялся, не желая потворствовать новому увлечению сестрицы.
Японец, представляешь?! с придыханием шептала та. У меня башня съезжает. Сузуки в лесу!
Отобрав колья, покачалась с ними в обнимку, повернула бейсболку козырьком назад и сделала признание:
Я тебя люблю, Филимон. Крепко.
Крепко любимый ухмыльнулся и направился к колоде, из которой без усилия выдернул такой необходимый топор. Небрежно перекинул из левой руки в правую «не иначе, отрезвить обухом дурочку хочет» и вернулся к палатке. Надеясь достучаться до разума сестры, Эдик ткнул пальцем ей в лоб и неудачно попал в свежую шишку. Даша зашипела от боли и, возжаждав мести, танком двинулась на братца.
В своем репертуаре, попенял он ей. Алиска скоро под колодой уснет, а у тебя с башней непорядок. И хватает же энергии!
Эдик выдернул колышек из рук сестры, из рюкзака достал маленький топорик и стал забивать в землю угловую растяжку. Оболваненная Даша пометалась между братом и Филимоном, а потом приняла решение и взялась подавать колышки новому избраннику.
Графин докурил сигарету и отправил окурок щелчком в костёр.
Ловко ставите. Он прошелся рядом. Молодцы. А царевна пускай отдыхает. Главное, чтобы не мешалась под ногами.
Кристина намеренно громко засмеялась, разворачиваясь к Алисе. Однако ей совершенно не понравилось то, что она увидела. Данила сидел на колоде рядом с белобрысой немочью, поднося поочередно пачку салфеток, кружку, бутылку с водой.
Чтоб ты захлебнулась! прошипела девица и отлетела в темноту.
Проходивший мимо Филимон нечаянно задел племянницу рукой.
Между тем, пол у палатки был надёжно закреплен. Эдик приподнял обеими руками брезентовый верх, а Даша, нацепив на лоб прожектор, нырнула внутрь с двумя опорами. Сначала она установила заднюю, потом появилась из палатки и вставила в распорку переднюю стойку.
Алиска у нас и, правда, царских кровей, неожиданно заявила она. И фамилия у нее не абы какая, а Шуйская. Прапрабабка Алиски я её хорошо помню умерла, когда мы учились во втором классе, и было ей лет сто. Может, больше. Аделаида Шуйская так звали прапрабабку была воспитанницей Смольного института, танцевала на балах с кадетами и водила дружбу с великими княжнами. Эдик, не тупи, забивай колышек! Это я к чему? Она нахмурила лоб и почесала шишку. Великосветского потомка следует беречь и охранятькак памятник архитектуры.
Графин развел руками, тем самым признавая право Шуйской являться памятником архитектуры.
Сидела бы дома, не выдержала Кристина. Зачем сюда?
Громова с прищуром рассматривала девчонку. Пока мужчины забивали колышки, она подошла к Кристине и очень душевно попросила:
Хорош психовать, подруга? Сейчас палатки поставим, чайку попьём, покосилась на Алису, байкерского и подружимся по-соседски навек.
Глава седьмая,
в которой наступает утро раннее и доброе
Утро наступающего дня трудно было назвать добрым. Алиса проснулась четверть часа назад и поняла, что смертельно больна. Еще подумалось, что агонию она бы предпочитала пережить в одиночестве, а не в соседстве с довольно посапывающей Громовой. Умереть мечталось в тихом, живописном уголке, под цветущей, сладко пахнущей черемухой или липой. Слева, пусть будет для умиротворения души, альпийская горка, а справа белый лилейник.