Около дороги Лучик добра заметил цветок, который вырос на обочине.
Цветок на солнце раскрыл жёлтые лепестки, и они поблескивали, как счастливые глаза.
Понравился цветочек нашему путешественнику. Этому цветку Лучик подарил своё тепло души, и заметил в ответ, что листики цветка ему помахали: «Привет».
«О, кажется я немного подрос» почувствовал Лучик добра. Обрадовался, взял в свой рюкзачок этот привет, и пошёл дальше.
Тут навстречу ему на дороге появились такие железные большие устройства, с колёсами и блестящими яркими, похожими на глаза, кругами. Это машины, и фары у машин светили ярко, но это было не то.
Это были не лучики добра, а просто яркий свет фар.
Добра Лучик от них не почувствовал, и подумал: «Как-то я так уменьшаюсь! Пора идти от них подальше».
Тогда наш путешественник свернул с широкой дороги на дорожку с травой и цветами. Дорожка привела Лучика в парк. В этом парке ему повезло, потому что он увидел много детей, которые катались на качелях. Как чудесно блестели от радости их глаза, когда получалось взлетать на качелях высоко и смело!
Лучик поделился с ними своим тёплым Приветом, улыбнулся и пошёл дальше по парку. Да, он собрал ещё чувство радости и доброту в свой рюкзачок, и его грела эта радость.
На скамейке в парке сидел человек, немного грустный.
Лучик добра задержался около человека, потому что не видел под очками его глаз.
«Ничего не понимаю» думал Лучик. «Что делать?»
Тут наш Лучик увидел своего знакомого Солнечного лучика, который тёплым лучом скользил по лицу и щеке этого грустного человека.
Вдруг на этом грустном лице что-то неуловимо изменилось: брови не хмурились, губы начали слегка улыбаться, а лицо он поднял навстречу теплу луча солнца.
Лучик добра тоже передал тепло своей души такому человеку который не видел солнце, но чувствовал свет и добро.
«Ого! Кажется, я ещё вырос, когда вместе с другом помогли кому-то,» почувствовал Лучик добра.
Маня Глазейкина (Марина Сиденко)
Голубоглазый Рак-Отшельник
Моим детям
Жило-было море. А на его берегу расположился чудный песчаный Пляж, на пустынном пространстве которого по ночам резвились Малышки-Волны.
«Почему по ночам?» спросите вы.
Днём на Пляже очень тесно и людно и нет места для резвых морских шалунишек. Так вот. Ночью Волны брызгались морской пеной, каскадами накатывались на песчаные просторы, а утром
Утром все было иначе. Мокрый пустынный Пляж просыпался и мечтал о скорой встрече с Солнышком. Начинался рассвет, и просыпался Первый Солнечный Лучик. Он согревал Первую Песчинку, и она становилась жёлтенькой и тёплой. Потом просыпался Второй Лучик, согревающий Вторую Песчинку. И она тоже становилась жёлтенькой и тёплой. Третий Лучик согревал Третью Песчинку
И вот уже Песчаная Горстка, ещё и ещё. К тому времени, когда Солнышко расправляло все свои Лучики, Песчаный Пляж сиял Барханами жёлтого цвета и манил на свои просторы отдыхающих.
В один из таких чудных дней на Пляж прибежала детвора.
Вместе с ними пришли их родители, бабули и дедули, которые улеглись на подстилки и стали греть свои бока. А детвора занялась пескостроительством: замки, тоннели, дороги, горы
Вдруг в песке попалось что-то очень странное.
Малыши сразу поняли: это что-то сказочное. Они позвали на помощь взрослых. Все вместе выкопали из Песка находку, которую долго отчищали от водорослей и нароста, и от удивления замерли Перед ними лежала Морская Раковина весьма внушительных размеров. На внешней стороне её створок не было перламутра, драгоценных камней или королевских символов власти, но детвора поняла, что к ним пришла Сказка. Нужно только немного подождать.
Ещё совсем чуть-чуть. И все стали ждать, но до Вечера ничего не произошло.
Раковина лежала возле самой Воды. Когда совсем стемнело, и наступил Вечер, а надо отметить, что на Морском Побережье темнеет рано, взрослые разожгли Костёр, Язычки Пламени которого были очень похожи на Утренние Солнечные Лучики. Потрескивали Дрова.
Ребята и взрослые пели песни под чарующую музыку Матушки-Гитары. И вдруг все услышали тихий Скрип (так обычно скрипят старые Шкафы и Комоды, но не потому, что они вредные, а просто они слышали очень много историй за свою долгую жизнь.
Детвора и взрослые прислушались: Скрип доносился из Морской Раковины. На берегу притихли и стали ждать. Створки Морской Раковины отворялись медленно. Вскоре Скрип стал тише и превратился в Мелодичный Звон, какой может доноситься из Королевства Сказок.
Детвора и взрослые прислушались: Скрип доносился из Морской Раковины. На берегу притихли и стали ждать. Створки Морской Раковины отворялись медленно. Вскоре Скрип стал тише и превратился в Мелодичный Звон, какой может доноситься из Королевства Сказок.
Из полуоткрытых Створок показался Длинный Ус. Потом ещё один. Узкая Голова с Глазами-Бусинками. И Тело, переходящее в Хвост. Это был пожилой, но очень статный Голубоглазый Рак-Отшельник. Почему голубоглазый? Всё просто: его глаза были голубого цвета.
«Так не бывает», скажете вы.
Бывает.
Дети и взрослые очень быстро познакомились и подружились с Хозяином Морской Раковины. Оказалось, что его возраст гораздо внушительнее суммарного возраста всех присутствующих у Костра, его память хранит бесконечное множество Морских Историй, а его мудрость Мудрость этого Почтенного Жителя Страны Сказок была так тонка, точна, ненавязчива и тиха, что даже Ночной Ветерок не посмел возражать ни малейшим дуновением.
Новым друзьям было уютно рядом. Таинственный незнакомец оказался очень интересным и знающим рассказчиком, а взрослые дети и дети помладше хорошими слушателями.
Его Величество Костёр тоже с интересом слушал Сказочные Истории о Морском Царстве и его Жителях Поленья тихонько потрескивали, Язычки Пламени взвивались Искрами вверх, радуясь и веселясь вместе с остальными. Каждый вечер звучала только одна Сказочная История.
Но её содержание заставляло задумываться, мелодия слов напоминала Мягкий Шелест Волн о Прибрежный Песок, а продолжение манило и звало к Вечернему Костру. Голубоглазый Рак-Отшельник умел так подобрать слова, что все не только слышали, но и видели Её Величество Сказку. Чувствовали её
Маня Глазейкина (Марина Сиденко)
Сказка о Хохломе
Давным-давно, лет 300 назад,
В заволжском селе небольшом
Жили крестьяне, трудом богатые
(Об этом скажу я ещё потом).
Крестьянину главное что?
Стены дома и печь.
Печь, что кормит, греет
И лечь
На полатях поспать можно, ежели что
Давно это было, ребята, очень давно.
Умели тогда, в старину, люди жито растить.
При малом достатке умели счастливыми быть.
Природу любили, и знали, и уважали.
За нею следили, творили
Трудами своими потом восхищались.
(Я вам из кошницы достану орудья труда,
А после урока опять положу их туда.)
Для того, чтоб карбованец в дом заработать,
Семью с пол зимы прокормить,
Нужно было внимательными людям быть.
Ночь, месяц в небе взошёл.
Он похож был на серп.
А серпом, не умеючи, многие резали руки.
И травою осокою резали.
Вот потому, не от скуки,
И назвали травою-осочкою кисти мазок первый!
Дождь по небу ночному прошёл.
А крестьянин подумал:
«Да-к, это же, ведь, хорошо!
Капля, капелька. Следом ещё и ещё.
Хорошо получается!
Быстро, чудно, хорошо!»
Но вот дождик закончился.
В небе забрезжил рассвет.
А крестьянину не было сна.
И под утро покоя нет.
Глянул на реку: волны кривые бегут
С той поры все на промысле стебель узора криулем зовут.
С утра до полдня пашню крестьянин пахал.
Там, где надо,
Он пни и кусты корчевал.
В вечер поздний,
Когда он за промысел сел,
Наш мужик, с удивления, аж обомлел!
Коль осочку и капельку вместе, в едино сложить,
От криуля взять часть усик или завиток
То хороший и пышный тут кустик нам можно взрастить.
И орнамента вот уж немного приближен итог.
Он к жене подошёл.
Говорил ей, что так мол и так
«Погляди-ка! Выходит, что я не дурак!»
Обратила вниманье жена на работу супруга,
Своего ненаглядного, милого спутника-друга.
Улыбнулась с хитринкою, с лавки взяла кузовок
И шепнула:
«А ну-ка сюда загляни, муженёк!
Я сегодня по лесу ходила.
И вот что нашла.
Куст малины тихохонько в кузов обобрала.
Положила сюда же смородинок несколько вряд.
А крыжовник неспел ещё,
Бабы про то ж говорят.
А когда я из лесу уже возвращалась домой,
Солнца лучик, играя, блеснул в кузов мой.
Засияли все ягодки да и запахли все краше»
«Милая! муж ответил ей. Солнышко наше!
Коль мазком я сейчас оживлю твои ягоды вряд,