Поппер критикует марксизм, прежде всего потому, что исторический материализм, созданный К. Марксом, исходит из возможности научного познания объективных законов исторического развития человеческого общества. По мнению Поппера, в истории нет никаких общих законов: можно говорить только об общей интерпретации событий. А в этих интерпретациях уже заложена определенная точка зрения. Стремление найти и сформулировать общие законы истории Поппер называет «историцизмом». Он считает это ложной установкой. История не имеет смысла, поэтому ход истории прогнозировать нельзя. Он пишет: «единой истории человечества нет, а есть лишь бесконечное множество историй, связанных с разными аспектами человеческой жизни, и среди них история политической власти»22, которую обычно возводят в ранг мировой истории.
Для Поппера история сводится к решениям отдельных людей и их действиям на основе этих решений. Ссылаясь на увеличение роли науки в современном мире, Поппер делает вывод, что ход человеческой истории будет определяться именно научными открытиями, а поскольку заранее их предугадать невозможно, то в принципе невозможно и предсказание будущих исторических событий. Распространение марксизма, по мнению Поппера, было следствием того, что марксисты «выдумали» классовую борьбу и «навязали» ее людям. Обвиняя марксизм в «методологическом коллективизме», Поппер объясняет его роковым влиянием идей Платона и Гегеля. Государство, класс, объективная идея или дух, возводятся «методологическим коллективизмом» в определяющую силу общественного развития, а индивид, отдельный человек «превращается в средство» для достижения некоей предустановленной цели истории. «Критикуя марксизм, я до некоторой степени критиковал и самого себя, поскольку в ранней молодости был марксистом и даже коммунистом», пишет Поппер в предисловии к первому тому книги «Открытое общество и его враги», изданном на русском языке в 1992 году.
В отличие от логических позитивистов, которые резко противопоставляли науку философии, Поппер, по крайней мере, в своих более поздних работах с большим уважением говорит о метафизике и признает ее большое влияние на развитие науки. Он подчеркивает, что почти все фундаментальные научные теории выросли из метафизических идей. А.Л.Никифоров пишет: «Освободив метафизику от обвинения в бессмысленности, признав законность философских проблем, Поппер способствовал возрождению интереса к философии среди философов науки интереса, который почти угас за время господства логического позитивизма»23.
2.2. И. Лакатос и Т. Кун
Одним из наиболее ярких представителей «критического рационализма» был венгерский философ и методолог науки Имре Лакатос (19221974). Он осудил неопозитивистскую установку на чистую логику, логику без истории и начинал свои методологические исследования с изучения истории математики. Лакатос считает, что судить об эффективности методологических установок и концепций в целом можно, только опираясь на реальную историю науки. Методология должна быть «своего рода рационально реконструированной историей».
И. Лакатос стремится обосновать положение, что наука развивается не как монотонное возрастание количества, несомненно, обоснованного знания, но только через непрерывное улучшение догадок при помощи размышления и критики, при «помощи логики доказательств и опровержений». Считая, как и Поппер, что критика является движущей силой развития науки, он не ограничивает позитивную функцию критики очищением науки от заблуждений, а видит ее в усовершенствовании гипотез. В своей концепции Лакатос, пожалуй, впервые в западной философии науки пытался преодолеть метафизическую раздвоенность актов открытия и обоснования нового знания и представить процесс научного познания как единый, где поиски доказательства приводят к открытию, а открытия указывают пути доказательства.
В конце 60-х годов Лакатос разработал универсальную концепцию развития науки, основанную на идее конкурирующих научно-исследовательских программ. Исходным пунктом здесь является не установление фальсифицируемой гипотезы, а выдвижение исследовательской программы, под которой понимается теория, способная защитить себя в ситуациях столкновения с противоречащими ей эмпирическими данными. «Зрелая наука состоит из исследовательских программ, которыми предсказываются не только ранее неизвестные факты, но, что особенно важно, предвосхищаются также новые вспомогательные теории; зрелая наука, в отличие от скучной последовательности проб и ошибок, обладает «эвристической силой»24. В исследовательской программе он выделяет ядро, т.е. основные принципы и законы (в ньютоновской механике это три закона динамики и закон всемирного тяготения) и защитные пояса, которым ядро окружает себя в случаях эмпирических затруднений. Исследовательская программа включает в себя правила двух типов: негативная и позитивная эвристика. Лакатос пишет: «Программа складывается из методологических правил, часть из них это правила, указывающие каких путей исследования, надо избегать (отрицательная эвристика), другая часть это правила, указывающие, какие пути надо избирать и как по ним идти (положительная эвристика)25. Позитивная и негативные эвристики пересекаются. Это предполагает постоянный поиск и прилаживания новых теоретических конструкций, их включенность в эту систему.
Лакатос полагает, что теория никогда не фальсифицируется, а только замещается другой лучшей теорией. Суть в том, что исследовательская программа может быть либо прогрессирующей, либо регрессирующей. Поэтому Лакатос в развитии исследовательских программ выделяет две основные стадии прогрессивную и вырожденную. На прогрессивной стадии, «положительная эвристика» способна стимулировать выдвижение вспомогательных гипотез, расширяющих эмпирическое и теоретическое содержание программы. Однако в дальнейшем, достигнув «пункта насыщения», развитие исследовательской программы резко замедляется. Возрастает число несовместимых фактов, появляются внутренние противоречия, парадоксы и т. д. Тем не менее, наличие такого рода симптомов еще не может служить объективным основанием для отказа от исследовательской программы. Такое основание, по мнению Лакатоса, появляется только с момента возникновения соперничающей исследовательской программы, которая объяснила бы эмпирический успех своей предшественницы и вытеснила бы ее дальнейшим проявлением эвристической мощи, способности теоретически предсказывать неизвестные ранее факты в период своего роста. Главной ценностью любой программы является способность наращивать знания и предсказывать новые факты. Незначительные аномалии никогда не влияют на сохранность программы. Богатую развитую программу всегда можно защитить от любого несоответствия с эмпирическими данными. С другой стороны, эти несоответствия дают возможность существовать конкурирующим программам. Конкуренция программ важный фактор развития науки, прогресса научного знания.
В своей концепции Лакатос предпринял попытку соединить логику науки с ее историей, что было большим шагом вперед от неопозитивистов и Поппера. Методология исследовательских программ должна была стать по ее замыслу, рациональной реконструкцией реального развития науки. Методологическая программа Лакатоса восстанавливает в значительной степени гносеологический статус опыта и эмпирического знания как источника знаний о мире и эвристическую функцию индукции требованием введения в любую методологию «индуктивного принципа». Но Лакатосу в конечном итоге не удалось в должной мере решить проблему эмпирического обоснования знания, как и проблему соотношения логики и истории науки. Ведь когда реконструируется история, методолог подходит к множеству исторических фактов с определенной идеей их отбора и выравнивания в единую линию развития, которая и будет считаться рациональной линией, а все отклонения от нее будут рассматриваться как нерациональные. Отобранные таким образом исторические факты философски осмысливаются и представляются в качестве методологии науки: но каково здесь влияние реальной истории? Почему в качестве рациональной выбрана именно эта линия развития? Получить ответы на эти вопросы от Лакатоса не удается, поэтому предлагаемый им метод рациональной реконструкции содержит в себе опасность фальсификации реальной истории науки в угоду методологической концепции. Как продуктивное средство историко-научных исследований методология Лакатоса оказалась применимой лишь к некоторым периодам развития теоретической науки.
Историко-социологическое направление постпозитивизма более тяготеющее к истории науки, нежели к методологии, ярче всего представлено американским историком и философом Томасом Куном (19221996). Концепция исторической динамики научного знания Куна, выраженная в книге «Структура научных революций», сформировалась в полемике с логическим эмпиризмом и критическим рационализмом. Т. Кун предложил отказаться от господствовавшего в неопозитивистской и попперианской философии образа науки как системы знаний, изменение и развитие которой подчинено канонам методологии и логики. История науки показывает, что на протяжении своего развития «наука включала в себя элементы концепций, совершенно несовместимых с теми, которые она содержит в настоящее время». Поэтому любая канонизация каких-либо научных методов или способов развития науки бессмысленна и вредна, так как реальной научной практикой движут не общие законы, а временные, меняющиеся и локальные традиции. Описание появления, жизни и гибели этих традиций и становится задачей Куна.
Основной единицей методологического анализа Куна является научная традиция, называемая парадигмой. Парадигма это принятые всеми научные достижения, которые в течение определенного времени дают модель постановки проблем и их решений научному сообществу. «Вводя этот термин, пишет Кун, я имел в виду, что некоторые общепринятые примеры фактической практики научных исследований примеры, которые включают закон, теорию, их практическое применение и необходимое оборудование, все в совокупности дают нам модели, из которых возникают конкретные традиции научного исследования»26. Парадигма на долгие годы определяет круг проблем, привлекающих внимание ученых, ее содержание отражено в учебниках, в фундаментальных трудах крупнейших ученых, а основные ее идеи проникают в массовое сознание. К парадигмам в истории науки Кун причислял физику Аристотеля, геоцентрическую систему Птолемея, механику и оптику Ньютона, электродинамику Максвелла, теорию относительности Эйнштейна, теорию атома Бора и т. д. Носителем парадигмы выступает научное сообщество, все ученые, которые работают в рамках данной парадигмы.