Генри стал пробираться к дороге. Самым опасным местом оказался темный проход между домами, где Генри то и дело спугивал очередную парочку, а один раз даже, кажется, на кого-то наступил. На дороге стало чуть светлее, а громада замка вдали отлично указывала путь. Генри шел, задрав голову и глядя на звезды.
Некоторое время он восхищался своим благородным решением. Он смотрел на него с той стороны, и с этой, и снова с той, и находил, что это превосходный поступок, выгодно подчеркивающий его характер. Генри думал о том, как гордился бы им отец, если был бы жив, и как довольна будет мать Тут, правда, Генри понял, что идея взяться за воспитание тринадцатилетней принцессы, временами превращающейся в большую летучую тварь, с точки зрения его матери, вряд ли может называться удачной. Да и отец, скорее всего, затею бы не оценил.
Тогда Генри начал думать, что, возможно, он просто слабохарактерная личность, которую каждый может использовать в своих интересах. Многое подтверждало эту теорию, и некоторое время он грустил о собственной ничтожности и неспособности постоять за себя Тут Генри споткнулся и чуть было не упал, после чего его голова перестала предаваться праздным мыслям и переключилась на более насущные задачи например, как не свалиться в придорожную канаву.
До замка оставалось всего ничего, уже можно было различить линию стен и темный силуэт башни. Генри начал всматриваться еще до того, как понял, что именно ищет, и в тот же момент нашел ряд освещенных окон на самом верху. Генри показалось, что он видит темную фигуру в одном из них, но на таком расстоянии мог и ошибаться.
Когда он подошел к замку вплотную и уже переходил мост, то понял, чего они с Ленни не учли в своем прекрасном плане. Мост, разумеется, был опущен. Но вот чугунная решетка внутри ворот закрывалась каждую ночь. И сейчас она тоже, естественно, была закрыта.
Генри подошел к маленькой дверце сбоку от ворот, ведущей внутрь караульной, через которую только и можно было проникнуть сейчас в замок. После первого стука ничего не произошло. Второй и третий тоже остались без ответа. Лишь послышалось в отдалении мяуканье кошки и лай разбуженной собаки, после чего снова наступила абсолютная тишина.
Генри постучал в четвертый раз, уже без особой надежды, и тут маленькое окошко над дверью распахнулось, и из него высунулось заспанное и сильно заросшее лицо.
Чего стучишь?
Мне нужно войти внутрь.
Ха! Ишь, чего выдумал.
Серьезно. Я здесь живу.
Живешь?! Это королевский замок, бродяга, а не придорожный трактир. Я знаю всех, кто тут живет, а вот тебя нет. Так что проваливай.
Генри начал раздражаться, поэтому заговорил еще спокойней и вежливей, чем обычно.
Меня зовут Генри, лорд Теннесси. Я гость короля, прибыл вчера вечером. Будьте добры пропустить меня внутрь.
Голова внимательно осмотрела его.
Ну нет. Ты похож на лорда, как я на капустную кочерыжку.
«Вообще-то некоторое сходство есть», хотел было сказать Генри, но сдержался.
Кроме того, благородные лорды не околачиваются в одиночку на своих двоих под стенами замка. Так что всего хорошего! на этих словах голова исчезла и ставни захлопнулись.
Генри задумчиво пнул дверь ногой. Конечно, завтра поутру, когда выяснится, что к чему, этому чрезмерно бдительному стражу сильно не поздоровится, но Генри все равно предстояло провести ночь под открытым небом. Не то чтобы он был сильно против, но мысль о теплой постели приятно грела его во время пути. Кроме того, ночи были уже довольно холодными и довольно длинными. Генри вздохнул и с грустью посмотрел на закрытое окошко.
И в этот момент он услышал чей-то свист. Это был очень четкий, окликающий свист, и доносился он откуда-то изнутри замка. Генри осмотрел стены слева и справа от себя, но никого не увидел. Свист повторился. Генри вернулся к началу моста и снова осмотрел весь замок.
Сейчас он ошибиться не мог. В освещенном окне наверху башни действительно стояла фигура, и она совершенно точно махала рукой. Генри пошел вдоль рва и остановился прямо под окном, из которого виднелась голова принцессы.
Лорд Теннесси! окликнула она его громким шепотом. Что это вы там делаете?
Околачиваюсь на своих двоих под стенами замка, как только что выразился ваш стражник.
А почему вы околачиваетесь по ту сторону стен?
По эту сторону нельзя околачиваться под стенами.
Это еще почему?
Это еще почему?
Потому что внутри замка к стенам везде что-нибудь пристроено.
Ах, такой простой ответ явно разочаровал принцессу. Но она не думала сдаваться: А как вы оказались снаружи?
Вышел через ворота.
А почему вы не вошли обратно через ворота?
Потому что они оказались закрыты.
Принцесса задумалась. И наконец поймала его.
А чем вы занимались между тем, как ворота были открыты и тем, как они оказались закрыты?
Это был коварный вопрос. Не то чтобы Генри стеснялся маленькой девочки, но и признаваться, где он был, тоже как-то не хотелось. Поэтому он ограничился полуправдой.
Околачивался. На своих двоих.
Он не мог в темноте разглядеть лицо принцессы, поэтому не знал, поверила она ему или нет. Некоторое время принцесса молчала.
Хотите, я вас впущу? наконец спросила она.
Буду чрезвычайно признателен.
Тогда ждите у ворот.
Он вернулся на мост и прислушался. Долгое время все было тихо. Потом из караульной раздался приглушенный крик, какая-то возня, чей-то шепот, топот ног по лестнице и наконец Капустная Кочерыжка отворил дверь. Вид у него был бледный и взъерошенный. Генри вежливо поклонился и прошел мимо. Ему показалось, что стражник дрожал, но зрение вполне могло обмануть Генри в темноте. За стражником виднелась маленькая фигурка в плаще и с фонарем в руке.
Идемте, тихо велела принцесса.
В узкой улочке, ведущей от ворот к нижнему двору, принцесса обернулась и задумчиво оглянулась на караульную.
Забавно. Мне кажется, он подумал, что я привидение.
Генри критически осмотрел принцессу. Плащ укрывал ее с головы до ног, а лицо, и так довольно бледное, в свете фонаря и в обрамлении большого капюшона казалось совсем потусторонним.
Я бы на его месте тоже испугался.
Она закатила глаза и пошла дальше. Он заметил, что двигалась она почти бесшумно.
Почему вы еще не спите, принцесса?
А вы почему не спите, лорд?
Мне можно. Я взрослый мужчина в том возрасте, когда положено всячески вредить своему здоровью. А вот вам по многим причинам нужен хороший, долгий и крепкий сон.
Он различил в неясном свете фонаря, как она пожала плечами.
Я не могу долго спать.
Давно?
Не не очень, запнулась она. С тех пор, как
Она не договорила, но он понял.
И по утрам чувствуете себя усталой и разбитой?
Вовсе нет, ответила Джоан удивленно. Я вроде даже стала лучше высыпаться. Вот только
Что?
Я больше не вижу снов. Не то, что я их не помню потом, а именно не вижу. Как будто я закрываю глаза, открываю и уже утро.
Он ничего не ответил на это.
Принцесса молча довела Генри до двери в его комнату. Неуверенно остановилась, как будто не зная, что сказать.
Спасибо, ваше высочество, искренне поблагодарил Генри. Вы здорово меня выручили.
Не за что. В следующий раз, когда решите околачиваться ночью, просто предупредите начальника стражи. Вам откроют. Ну а если нет, зовите меня. Я до рассвета не сплю.
Благодарю. Доброй ночи, ваше высочество.
Доброй ночи, лорд Теннесси.
Он потянулся открыть дверь, а когда обернулся снова, принцессы уже не было.
* * *Прошел день после разговора с королем, и еще один, и еще, а Генри никто не трогал и он в конце концов решил, что про его великодушное предложение все успели забыть. Погода после стоявшей жары резко испортилась, и Генри дни напролет сидел в библиотеке, пользуясь случаем, расширить свой кругозор за счет редких и ценных копий, которые мало где еще можно было достать. Генри обычно читал запоем не притрагиваясь к книгам целыми месяцами и потом проглатывая несколько томов подряд. Вот и сейчас он зачитал по-черному, приходя в тихий пустой зал сразу после завтрака и уходя глубокой ночью. Ленни периодически пытался чем-нибудь подкормить Генри, без особого, впрочем, успеха, несмотря даже на феерические истории, которыми он мог приправить любую трапезу. Ленни рассказывал виртуозно, и хотя очень часто в его историях вымысла становилось слишком много, думать об этом не хотелось совершенно.
Спустя неделю король снова позвал Генри к себе. Предложил гостю выпить и, когда тот отказался, начал рассказывать о случае, произошедшем два года назад с одной пожилой фрейлиной. Генри слушал вежливо и не перебивал, как и полагается преданному вассалу, и даже когда история фрейлины плавно перешла в подробное описание сражения, в котором королю удалось поучаствовать еще совсем юным принцем, ни один мускул на лице Генри не дрогнул. Наконец король остановился, покашлял пару раз, сделал одно не очень внятное замечание про погоду, немного помолчал и произнес: