Время шло. Компания двигалась вперед, прибыль была хорошая. Открываются новые офисы, и мы с вами уже видим рекламу по национальному телевидению: «Теперь четкий прием связи по всей протяженности трассы Брест-Москва!» Это очень хорошо.
Попасть на работу туда непросто. У тебя должно быть высшее образование, ты должен быть очень умным, храбрым и настроенным на то, что ты стоишь над всеобщей нищетой.
Забегая немного вперед: регион «Саус», которым является Гомельская область, очень нравится директорам в Минске, потому как очень дисциплинирован, усидчив и приносит много денег в казну компании. А то, что все это на местах добивается тотальным контролем, муштрой и унижением сотрудников прямыми руководителями Гомеля, Минск не интересует в принципе. И это тоже нормально, потому что WeCum коммерческая организация. Просто они стали врать сами себе и особенно своим сотрудникам, которые работают в поле, отделу розничных продаж.
Поначалу страна делилась на три региона. Гродненская и Бресткая области регион «Вест». Минская область регион «Сентр». Витебская, Могилевская и Гомельская области регион «Ист» с руководителем региона Хайпиным в Могилеве. В Гомеле же руководителем являлась легендарная своей жестокостью и дисциплиной Кислова. Я ее не застал, но все те, кто работал с ней, вспоминают ее как властолюбивую карьеристку, которая на данный момент возглавляет в Минске отдел бизнес-продаж. Вот так выглядел штат в Гомеле. Сотрудники могли не спеша пить кофе при клиентах, но если что-нибудь не нравилось руководителю, сотрудник тут же писал объяснительную и жестоко наказывался.
Любой захват власти, даже на работе, сопровождается тем, что руководитель начинает заполнять окружение верными себе людьми. Которым все будет сходить с рук. Так дела, по крайней мере в Гомеле, обстоят и по сей день.
Как же Гомельская область стала отдельным регионам «Саус»? Очень просто. Когда Кислова ушла в Минск, на ее место в Гомеле пришла Муштук. Как вы, наверное, поняли, человек, который тоже любит власть и живет в башне из слоновой кости. И на сегодняшний день это человек уже плохо понимающий рабочие процессы и то, что творится у него в штате. Так вот. После уезда Кисловой Муштук быстро смекнула, что гораздо лучше было бы руководить своим собственным регионом, чем быть на посылках у руководителя из Могилева.
В любой более-менее компьютеризованной компании есть рабочая почта и внутренний сайт. По этой рабочей почте приходят какие-либо новости и указания от руководителей региона. Что же делала Муштук? Она ждала письмо от Хайпина из Могилева, тут же его дублировала со своим коментарием «Коллеги, обязательно к исполнению» и рассылала сотрудникам Гомельской области. И получалось, что вроде как Муштук прямо-таки контролирует рабочий процесс и заботится о сотрудниках родной области. Когда происходил какой-либо косяк, требующий личное присутствие руководителя региона, например в Калинковичах, Муштук звонила Хайпину и говорила: «Зачем вам три часа ехать в Калинковичи из Могилева, когда я из Гомеля доберусь за полтора и все улажу?»
Естественно, Хайпин соглашался. Муштук выезжала в область, все это протоколировала и в один прекрасный момент предъявила вышестоящему руководству в Минск: «Смотрите, товарищ Хайпин не успевает руководить таким большим регионом. Гомельская область на моих хрупких женских плечах. Так если все в Гомельской области все равно делаю я, почему бы область не отдать мне?»
Такие речи в Минске она произносила не раз, настаивая на том, что прямо-таки необходимо отделиться от региона «Ист». Поэтому Гомельская область и стала самостоятельным регионом «Саус» с Муштук во главе. На благо отделения сыграло еще то, что, когда у Хайпина минчане спрашивали: «Так это вы сами не поехали в Калинковичи, а поручили дело Муштук?» Хайпин отвечал: «Да». То, что это была инициатива самой Муштук, мало кого интересовало.
Так Муштук и стала полноправным правителем всей Гомельской области.
«Слишком просто», подумаете вы. Да. Именно так. По ходу книги я буду говорить о многих вещах, которые слишком просто происходят в этой компании.
Стоит отменить, что между Кисловой и Муштук была еще Агапова. Которая тоже ушла в Минск в поддержку бизнес-продаж.
Процесс внедрения
А попал я сюда случайно, и не сразу, и не так просто, как мне казалось сначала.
Так Муштук и стала полноправным правителем всей Гомельской области.
«Слишком просто», подумаете вы. Да. Именно так. По ходу книги я буду говорить о многих вещах, которые слишком просто происходят в этой компании.
Стоит отменить, что между Кисловой и Муштук была еще Агапова. Которая тоже ушла в Минск в поддержку бизнес-продаж.
Процесс внедрения
А попал я сюда случайно, и не сразу, и не так просто, как мне казалось сначала.
Случилось это в 2014-м. Я работал на заводе «ЛКСН-Колос».
Наш социум напоминает общество постапоколипсиса. Все в упадке, все ломается, но люди со смартфонами в руках. Конечно же, они со смартфонами «Самсунг» и «Эпл» в троллейбусах и маршрутках, потому как эти самые смартфоны приобретены в рассрочку. Грех винить людей в этом, учитывая скорость падения экономики и «кризис у вас в головах», сейчас в рассрочку продается даже обувь. Нужно понимать, что 55% населения получает меньше 250$ заработной платы, и в том, что сейчас все продается в рассрочку, нет ничего удивительного.
Необходимо также учитывать, что даже в самые голодные времена (я имею в виду после Великой Отечественной войны), когда есть было практически нечего, а что такое природный газ, люди в селах не имели понятия, и, по словам моего отца, у них пробные включения электричества начались лишь в середине 60-х, люди все равно пытались тянуться к чему-то красивому, к чему-то менее примитивному, чем просто еда, несмотря на эти трудности. И в те часы пробного электричества люди собирались в сельском клубе у радиоточки и молча слушали: «Кажа Мiнск».
В наше время все это успешно заменили смартфоны. Это стало привычкой на уровне пивка по вечерам и сигаретки после обеда. У многих после часа, проведенного без смартфона в руках, начинают потеть и чесаться ладони, как у курильщика, который уже тот самый час не курил. А вы замечали, как многие начинают нервничать, когда держат свой любимый айфон в руках и при этом у них заканчивается интернет? Человек начинает напоминать героинового наркомана. Его реально ломает. Однажды, когда я возвращался из магазина, ко мне подошла девушка со словами:
У вас не будет немного интернета на телефоне?
Интернета? удивился я.
Да, интернета на телефоне.
Как вы себе это представляете? не понимал я.
Вы помните свой логин и пароль от «Вконтакте»? Просто выйдите из вашей учетной записи и дайте мне загрузить свою на пару минут. Я вам дам денег!
Я достал телефон и передал ей. Вы бы видели ее облегченное лицо, когда девушка загрузила свою страницу. Она принялась лайкать новости у себя в ленте, кому-то что-то судорожно писать. Стоит ли говорить, что заняло все это не две минуты, а больше десяти? Телефон я отбирал чуть ли не силой, по несколько раз переспрашивая: «Ну скоро там?» И минут через 1012 я все-таки отобрал его. Ну и, само собой, обещанных денег я не получил.
Раньше телефон просто просили позвонить теперь просят интернета. Будущее наступило. Наша страна как страна постколониальной Африки: на нас свалилась свобода выбора и безграничные терабайты информации. Когда Советский Союз рухнул, к нам пришло все то, что всегда было на Западе. «Сникерсы», «Макдональдс» и образ того самого человека, который «в теме», и при этом он пьет кофе, глядя в свой айфон в том самом «Макдональдсе». А то, что у него дома из всей бытовой техники и есть только этот айфон и вещи он стирает у мамы, это уже другой вопрос. Наше общество, как глубоководный моллюск, который питается всем, что падает на дно от больших рыб сверху, принялось пожирать все то новое, чего не видело раньше. Вы же знаете, для того чтобы заставить молчать трехлетних детей, им сейчас покупают планшет. Планшет практически стал панацеей в детском воспитании. Орет ребенок? Включи ему на планшете «Машу и Медведя». И все. Ребенка будто нет. И нет никаких ограничений. Весь этот детский контроль в «Гугл» никак не остановит ребенка от вайнеров и блогеров на «Ютубе».
Поэтому мы и напоминаем общество из моей любимой игры «Half-Life 2» про постапокалипсис. Со смартфонами в руках ездим в автобусах «МАЗ», молча глядя в экран. Вот только за свободу мы не боремся.
Так как я все-таки попал в WeCum? Как я говорил, я работал на заводе «ЛКСН-Колос», параллельно доучиваясь на юриста в Москве. Как и любой завод в стране, «ЛКСН-Колос» испытывал не самые лучшие времена. На дворе стоял 2014 год: Россия уже была в ВТО, а из 100 заказов 8090 были так или иначе завязаны на России это не могло позитивно отразиться на нашей экономике. Потому что и Китай тоже был в ВТО. И почти все заказы Китай перебил у нас. Немалую роль играло и то, что Крым уже был «их». В общем, объемы заказов падали и работы становилось все меньше и меньше. Это привело к разговорам, не много ли у нас сотрудников на заводе. Уйти в связь мне посоветовала родная тетя, зная положение машиностроения в стране. Она рассказала, куда мне пойти и как заполнить анкету. А идти надо было на проспект Победы. Многие знают, что это головной офис в Гомеле, и все ломятся туда по различным вопросам и проблемам. За всю жизнь как клиент компании WeCum я был в этом офисе дважды. И что я запомнил, так это бесконечную очередь и жару. Каково же было мое удивление, когда через семь лет после моего последнего посещения изменилось а ничего не изменилось! Та же самая жара и огромная очередь, только на этот раз электронная. Пробравшись к двери кабинета руководителя и зайдя внутрь, я обнаружил просторный кабинет, стол с двумя мониторами и собственно саму руководителя Гомеля. Черноволосая девушка приятной внешности. Тогда ошибочно я решил, что ей лет около 28-ми. Немного позже я узнал, что ей почти 40. Вела она себя подчеркнуто небрежно по отношению ко мне.