Но эта стрела, не летит она, нет, не летит.
Сказала ехидно Кикимора, что он женат
И любит жену свою, стоит ли ждать его снова?
И стрелы чужие к ней нынче оттуда летят.
Литовский король и влюблен, и красив, и взволнован.
Но ждет она снова того, кто дарован судьбой,
И верить не хочет, что сказки ее обманули.
Царевна, не плачь, если лес заповедный с тобой,
То спустятся боги с небес, и к Купале шагнула,
Ты в лунную ночь принеси ему белый цветок.
И пусть очарует его этот мир первозданный.
Царевна- лягушка, расцвечена звездами ночь.
Была ты такою прекрасной, такою желанной.
И бог с ней с стрелою, сам Велес срывает цветы..
Стоит очарован он этой красою чудесной.
И там хоровод, да и песня летит с высоты,
Но как же грустна и протяжна прекрасная песня.
Смотри-ка, царевич, явился, стоит и молчит.
Чего он желает, о чем он сегодня жалеет.
Цветок чародейский, стрела его снова летит.
Но ты не поймала, ты больше герою не веришь.
А сказка иная, в печали и дивной красе.
И тайна болот тебя снова во мраке хранила.
Купала шагает к тебе в этот мир по росе.
Ты юного бога, родная моя, получила
В звездопаде несбывшихся снов. Ночная бабочка
И купалась она в звездопаде несбывшихся снов,
И искала защиты у призраков, таявших где-то.
Разноцветный и яростный мир отторгал ее вновь.
Но она танцевала, забывшись, с тобой, до рассвета.
Этой музыки бред придавал ей уверенность, но
Силы таяли вновь, ничего ей уже не осталось.
Только мальчик красивый, от спеси и славы хмельной,
Только тихая боль ее рядом и вечная жалость.
Звезды таяли там, где Ярила восходит опять.
И веселый Даждьбог заполняет собой этот мрак.
И устала она в эти страсти наивно играть.
И с другой он ушел, и не стал ничего объяснять.
Закружилась в тиши и у озера долго ждала.
Но шантаж не поможет, не терпит твой бог шантажа.
И тогда, улыбнувшись, и ты к Водяному ушла.
От рассветного холода, или от страсти дрожа.
Вот и кончилось все. И тонули осколки звезды.
И пьянящая боль так страшна, что ее не осилить.
И остались во мраке от прошлых печалей следы.
И остался Ярила прекрасный, высокий и сильный.
Этот мир остается, когда мы уходим во мрак.
Эти дали лесные не терпят тоски и уродства.
Завершается нынче одна из несыгранных драм.
Пусть уходит она, этот мир, этот свет остается.
Он не терпит истерик, отчаянья, боли, нытья.
Новых бабочек стая летит к нему радостно снова.
И все снилась чужому улыбка и песня твоя.
Этот мир изменился, а ты не сумела по-новому.
Разноцветный и яростный, мир отторгал ее вновь.
Но она танцевала, забывшись с тобой, до рассвета.
И купалась она в звездопаде несбывшихся снов,
И искала защиты у призраков, таявших где-то.
Гибель бабочки прекрасной
Круги на воде- это глупая бабочка снова
Решила на миг отдохнуть и уже не взлетает.
Вода не отпустит, а мир и красив и взволнован,
И звезды сияют, и падают в бездну и тают.
Но как тяжелы, как надежны лихие оковы.
И в полночи грозной лишь тени ложатся на лица.
А что это там, это бабочки кружатся снова.
В печали и неге недолго им, нежным, кружиться.
И черная полночь их снова и снова глотает.
Но новую стаю нам ветер небрежно приносит.
Какая беспечность, и в танце веселом порхают
Последние бабочки близится дивная осень.
Вернется Кощей, и до срока они побелеют.
Костлявой рукой он сотрет эти дивные краски.
И вспомнив о лете, художник их мой пожалеет.
И мы остаемся у снов и мечтаний во власти.
Они замирают навеки на дивной картине
Они остаются в эскизах, совсем как живые.
И мрачную полночь украсят и будут отныне
Метаться в иллюзия наших, и чувства стихия
Их снова забросит в незримые дали романа.
И грустная женщина только на миг улыбнется.
и яркая бабочка чуда любви и обмана
На воду опустится, в страсти своей задохнется
Власть сказки
И чтобы пыл властителя умерить,
и прекратить и ярость, и сраженье
Должна в себя сначала ты поверить,
потом в него, и этот свет ученья
И сказки вязь, она еще витала,
над городом, над миром, и над ним.
И где-то там забытая сияла
его звезда: И вместе мы сгорим.
его звезда: И вместе мы сгорим.
Ты в эти ночи, стать могла любая
для вас последней, но в тиши луна
Опять твои сомненья освещает.
И сказка лишь, когда душа больна
Ему еще поможет, это право,
должна ты нынче снова заслужить.
Соперница твоя глядит лукаво.
И ей он дарит в суматохе жизнь.
Что Аладдин, и Синий Джин и дева,
куда дорога их опять ведет.
Сначала дерзко, а потом несмело,
к тебе по углям он теперь идет.
И ждет его забытое сказанье,
которое должна ты сочинить.
И свет звезды, мигнувший на прощанье,
улыбки спесь старается хранить.
И в сумерках, и в эпоху звездопада,
властитель твой почти спокойно спит
Устав смертельно, ждет Шахерезада,
когда звезда последняя сгорит.
Время тает, как сон
Время тает, как снег на ладони у Доли моей.
И лютует Недоля, и шлет мне опять испытанья.
И кончается ночь, и проходит она все быстрее.
Что еще остается, лишь хмурого дня трепетанье.
Что еще нас волнует, лишь спесь и печали друзей.
Возникают они, и врываются в жизнь виновато.
Вот и кончился век, и в закате немых площадей
Остается лишь миг, а потом наступает расплата.
И стоим мы с тобой в тишине у лесного костра
Слышим песни русалок и видим незримые дали.
То ли Велес опять говорит, что собраться пора,
И мигает огонь, и вернуться в реальность едва ли.
Время тает, как сон, позабытый в момент бытия.
И в сиянии звезд он ненужная миру стихия.
Только звуки имен, и улыбка и радость твоя
В эту даль заповедную снова меня уносили.
Я боялась, что там и останется с ними душа
И уже не вернется к усталому бренному телу.
Потому подхожу я к окну в эту ночь, не дыша,
В эту черную бездну, в провал я взираю несмело.
С кем-то девочка там, то смеется, то плачет в тиши.
И спокойна старуха, как будто бы вечность в запасе.
И мой ангел кружится и требует снова: «Пиши»
Время тает как сон, есть иллюзия трепета в страсти..
Там внизу наши дети, им страсть и себя подавай
Эта ночь откровенье для них и мечта и отрада.
Я ловлю в черном небе какие-то фразы, слова.
И слетают они, словно звезды, в момент звездопад
Сон о птице-тройке
Тройка быстрых коней обгоняет усталое время,
И сияет на небе пустом одиноко звезда.
И иду я к костру, откровеньям печальным не внемля,
И из мира людей я опять возвращаюсь сюда.
Что еще остается звезда, ее свет негасимый,
Даже если во мраке сгорела она без следа.
Тройка резвых коней, и куда меня боль уносила,
Но я верила твердо, не вернуться мне больше сюда.
И опять возвращалась, нарушая былые запреты,
В тихом озере грез, растворялась почти без следа.
И осталась любовь, как и творчество все под запретом.
Тройка резвых коней уносила в тот лес навсегда.
Пусть расступится тьма, и звезда все яснее во мраке.
И усталое время сдается в порыве мечты,
Что написано нынче, какая-то вечная драма.
Заставляет на миг замереть у опасной черты.
И лететь или падать? Неведомо это до срока
И луна серебрится, над лесом повиснув опять.
И усталые кони, они улетели далеко.
Не вернуться оттуда, и тебя мне уже не обнять.
Дриада. Чарующая мир
Когда костры погасли в час рассвета,
И юноши отправились домой.
Дриада, как веселая комета,
Кружилась над уснувшею землей.
Она еще побеги чаровала
И помогала бабочкам порхать.
Она еще, забывшись, колдовала.
И так хотелось ей самой понять.
Откуда эта страсть и эта нега
Рождается, и хочется взлететь
И странный мир, где пух-подобье снега,
Ей помогал и колдовать и петь.
Какие-то незримые создания
За ней стремились в этот дивный час,
И где-то там прощенье и прощанье
Вдруг окрылено проступали в нас.
О, дивная, о чудная природа,
Своих богинь ласкает и живит
Души уснувшие радость, до восхода
Дриада над землей моей кружит.
И рыжая пленительная дева
То с Паном разговаривает вновь.
То юношу, идущего несмело, обнимет
И пленит его любовь.
И он уже не ведает какая
Иная сила может нам помочь.
Но Гелиос спокойно выступает,
И раздраженно отступает ночь.