Иногда мне кажется, что любовь к звездам самая сильная. Любить что-либо больше просто невозможно. Они гаснут и мерцают, пересекают бесконечную черноту в мгновение ока, унося за собой десятки тысяч желаний. Возможно, падающие звезды не гаснут и не исчезают, путешествуют из одной вселенной в другую, так же, как люди сменяют свое место жительства, или путешествуют по миру, так и звезды не могут подолгу находиться на одном месте. Иначе как объяснить появление новых, и угасание старых? Глядя на звезды, хочется мечтать и верить в то, что мир вокруг действительно прекрасен, и состоит эта красота не из больших вещей, а из маленьких деталей.
Кинув рядом туфли, ложусь на прохладную траву со сладковатым запахом, подложив руки под голову и позволяя глазам наполниться самым прекрасным блеском, который они только видели, позволяя телу, наконец, расслабиться, успокоиться, вдохнуть полной грудью. Я досконально изучила карту звездного неба и теперь с легкостью могу найти любое созвездие в западном полушарии. Ночами я лежу здесь, на этом самом месте, слушая симфонию цикад и находя созвездия, считая количество небесных светлячков в каждом, приводя свои мысли в порядок. Вот то самое место, где мне нравится находиться больше всего на свете. Этот Холм мой второй дом.
Я не ненавистница людей и общества, просто мне нравится быть наедине с собой. Быть немного замкнутой не плохо и не странно. Это нормально быть погруженной в свой мир и пытаться сохранить его. Да, я держу людей на расстоянии и очень редко кого подпускаю достаточно близко, даже родных, но это не значит, что я социофоб. Я могу открыться, только когда почувствую легкий толчок в груди и услышу шепот: «Не бойся, тебя поймут. Все будет хорошо.» Я не открываю душу многим просто, потому что люди разучились слушать и по-настоящему понимать, не пытаясь сделать, пустую попытку утешить других людей, а есть и такие, кто просто посмеется в лицо, притворившись на минуту другом. Люди разучились быть настоящими. Лицемерные, двуликие статуи все больше и больше заполоняют нашу планету.
Я беспечно плыву по синей воде среди звёзд уже достаточно долго. Конечно, остаться ещё на какое-то время не составит труда, я бы с удовольствием, но путь до дома Гиллисов тоже отнимет примерно час ходьбы, может даже чуть больше. Сменив лежачее положение сидячим, чувствую тягу вновь лечь и поплыть с умиротворяющим течением в неизвестность, она так и манит, поэтому как можно быстрее надеваю туфли и встаю. Глубокий вдох и выдох, омывающий лёгкие. Прикрытые на секунду глаза. «До завтра, Холм».
Спускаюсь вниз с небольшой горки, размышляя над тем, вернулись ли уже с вечеринки Холли и Ария, или ещё нет, и если вариант «нет», то, как попаду в дом, ключа нет и родителей подруги тоже сегодня нет.
Где-то вдалеке слышится приглушенный вопль, заставляющий напрячь слух и идти медленнее. «Кого-то убивают!» выбрасывает инстинкт самосохранения. «Разворачивайся и делай ноги, пока не поздно!» «Вдруг кому-то нужна помощь?!» начинает частичка альтруизма. «Интересно, что там происходит?» протягивает непоколебимое любопытство. На самом деле, все те ночи, что я здесь была, ни убийств, ни ограблений, ни даже спящих на скамейках бродяг тут не было. Эти крики первая подобная вещь, происходящая здесь. И, тем не менее, сердце мастерски отбивает чечетку в груди, то сжимаясь, то разжимаясь, мурашки пробегают по спине, желудок скручивается в узел. Что-то заставляет меня чуть нагнуться, идти осторожнее, словно крадущийся хищник. Я могла бы убежать, но любопытство и есть та вещь, которая когда-нибудь не приведет меня ни к чему хорошему.
Чем дальше отхожу от холма, тем громче и четче становятся слышны звуки, напоминающие истошные вопли, под завязку наполненные страхом. Нахмурив лоб, ускоряю шаг и следую дальше.
Вдали появляется черный силуэт, быстро увеличивающийся в размерах и движущейся в мою сторону. Кажется, это тот самый человек, источник шума, и он бежит со всех ног. Расстояние между нами было не больше ста метров, когда слова стали различаться:
Эта собака меня сейчас порвет! Помогите! А-а-а!
Парень чуть-чуть отклоняется, и тогда я вижу, что за ним гонится массивный ротвейлер, разинув огромную пасть и клацая белыми зубами, от чего слюни разлетаются по обе стороны рта.
Беги! Беги! орет бегун, почти что настигнув меня.
Ощутив укол страха, и почувствовав слабость в ногах, разворачиваюсь и со всех ног бегу в обратную сторону, точно как велел инстинкт самосохранения в начале. Впереди есть забор, там собака точно не достанет, вспоминаю на ходу. Задыхаясь из-за сбитого дыхания, стараюсь делать рывки с помощью рук как можно больше. В висках стучат барабаны, ветер путается в волосах, пока легкие разгораются жгучим пламенем. Визжу, запнувшись о камень, но добавляю скорость, пусть большой палец ужасно болит. Первым на забор прыгает парень, карабкаясь до самого верха и подавая мне руку.
Вдали появляется черный силуэт, быстро увеличивающийся в размерах и движущейся в мою сторону. Кажется, это тот самый человек, источник шума, и он бежит со всех ног. Расстояние между нами было не больше ста метров, когда слова стали различаться:
Эта собака меня сейчас порвет! Помогите! А-а-а!
Парень чуть-чуть отклоняется, и тогда я вижу, что за ним гонится массивный ротвейлер, разинув огромную пасть и клацая белыми зубами, от чего слюни разлетаются по обе стороны рта.
Беги! Беги! орет бегун, почти что настигнув меня.
Ощутив укол страха, и почувствовав слабость в ногах, разворачиваюсь и со всех ног бегу в обратную сторону, точно как велел инстинкт самосохранения в начале. Впереди есть забор, там собака точно не достанет, вспоминаю на ходу. Задыхаясь из-за сбитого дыхания, стараюсь делать рывки с помощью рук как можно больше. В висках стучат барабаны, ветер путается в волосах, пока легкие разгораются жгучим пламенем. Визжу, запнувшись о камень, но добавляю скорость, пусть большой палец ужасно болит. Первым на забор прыгает парень, карабкаясь до самого верха и подавая мне руку.
Скорее!
Озверелый ротвейлер находится всего в метре от меня, и когда я делаю рывок вперёд, цепляясь пальцами за режущую кожу решетку, чувствую горячее дыхание на ноге. Переполненная проносящимися по венам адреналином, взбираюсь на верхушку, намертво вцепившись в металлическую трубку. Сердце бешено колотится, предупреждая, что вот-вот выпрыгнет из груди.
Пес злобно лает на нас, задрав свою здоровую морду, тяжело дыша и брызжа слюной во все стороны. Я и незнакомец тихо сидим на верхушке, слышно лишь наше тяжелое дыхание, но через пару минут раздается громкий смех, начавшийся так внезапно, словно выстрел из пушки.
3
Мы сидели на заборе около получаса. Все потому что собака не уходила, а носилась из стороны в сторону и безостановочно лаяла на нас, как на кошек на ветке дерева. Первые пятнадцать минут мы оба молчали, только чуть позже начали перекидываться редкими репликами. Вроде: «Когда он уже закончит? Дурацкая трубка отдавила мне ногу» А потом кинула на нас горящий ярым пламенем взгляд и исчезла так же быстро, как и появилась. Первым с забора спустился парень. Он с минуту постоял, озираясь по сторонам в поисках собаки.
Можешь слезать, обратился он ко мне. Похоже, пёсику надоело попусту бренчать и растрачивать свой запас слюней, парень, видимо, попытался пошутить. Но упрямости у него не занимать!
Я спустилась по сетке на землю, отряхивая одежду и руки, как будто бы могла замараться, сидя на заборе.
Ты как, в порядке?
Не могу сдержаться, чтобы не усмехнуться. Нет, я не в порядке! Я испугалась до чертиков! Конечно, собаки моя любовь, но не когда они собираются разодрать тебя на кусочки, как тузик грелку!
Нормально.
Отлично. Хлопнул в ладоши парень. Ну и вечерок выдался, надо же.
Откуда взялась эта псина? почувствовав легкий укол гнева и раздражения, я скрестила руки на груди. Мне действительно интересно, с чего вдруг за ним увязался громадный ротвейлер.
Бегун от громадных устрашающих собак протянул:
Ну В общем, я шел через парк, и он за мной увязался.
Просто взял и увязался? Без причины?
Да, кивнул тот, но я все равно не поверила, продолжая стоять в прежней позе с неизменно изогнутой бровью. Он прекрасно видел, что я ему не верю, поэтому обреченно выдохнул: Нет. Он был в одном из дворов, а там калитка была не закрыта
В одном из дворов? засомневалась я.
Идти по тротуарам обычным путём скучно. Через дворы намного веселее. Кто знает, что увидишь во дворах у других людей.
Брюнет пожал плечами и завершил свою пламенную речь широкой улыбкой, приподнимающей щеки, из-за чего стало казаться, будто бы его глаза тоже улыбаются. Молчу. Смотрю на него непроницаемым взглядом, пытаясь понять, шутит он или нет, и как может быть веселым добираться куда-то через чужие дворы, законно ли это вообще. Впервые слышу, чтобы кто-то так делал. У меня уже сложилось небольшое мнение об этом парне:
1. Ненормальный.
2. Странный.
3. Абсолютный псих.
Нет, ну кто будет улыбаться и радоваться после такого? Ответ: только псих.
Ты больной, сообщаю ему интереснейший, возможно, даже неожиданный для него факт, разворачиваясь и уходя.
Ну, может по шаркающим шагам было ясно он плетется сзади. Его речь резко обрывается, сменяясь криком: Господи, пёс вернулся!