То, что под давлением обстоятельств он всё равно поступил бы так, как велит ему долг, вопрос другой, но ради совершения многих поступков ему приходилось преодолевать себя, переступать черту, шаг за шагом искореняя в себе человека.
Убивая другого, ты невольно убиваешь в нём частицу себя, даже если убиваешь полную мразь, поедающую на завтрак грудных младенцев. Когда убийство перестаёт быть чем-то табуированным, когда смерть не является более чем-то сакральным, когда, как в том старом анекдоте, на вопрос «Что вы чувствуете, стреляя в людей?» ты искренне отвечаешь: «Отдачу», ты уже другой.
Вроде бы: то же тело, то же лицо, те же глаза. Но того человека, который когда-то существовал, больше нет. Взгляд уже не тот. Это взгляд того, для кого убийство стало ремеслом: он берёт в руки оружие точно так же, как художник кисть, или уборщик метлу, и просто занимается рутиной.
Неважно, насколько заслуживали смерти подонки, жизнь которых ты забирал, будь ты хоть двести раз прав, это оставляет на тебе неизгладимый отпечаток. А если же нет то ты и не был человеком изначально.
Пожалуй, это и есть настоящее самоубийство. Ведь смерть это состояние души. Категория сознания.
Ли Лунмэнь, как он теперь представился принимающему терминалу, двигался естественно и неторопливо. Судя по всему, он съел наживку, поверив, что обошёл охранные системы сканирующего модуля космопорта.
Что ж, интересно, что происходит там, в этой искусственной голове? Какие мысли порождает позитронный мозг? Какие чувства живут за пустым взглядом микросхемированных глаз? Быть может, он способен перехватить сообщения даже с кодированной волны?
Синтет повернул голову в сторону гравикара инспектора, и на какое-то мгновение офицеру показалось, что машина читает его мысли, хотя понимал бредовость подобного предположения.
Нет, конечно же, Пси-Комиссариат разрабатывает проект по созданию синтетических экстрасенсов, но пока что эти идеи ещё далеки от воплощения.
Достав из нагрудного кармана пиджака серебряный портсигар, синтет закурил. Косит под человека? Зачем? Или это такой сигнальный знак? Вот ведь удобно: говорят, его датчики способны регистрировать и воспроизводить всё то же самое, что ощутил бы в подобном случае обычный человек, что подтверждается опытом достижений в кибертрансплантологии в целом и обитателей Трансгуманистической Коммуны в частности. И, главное, ни тебе рака лёгких, ни ещё какого дерьма, разве что запах не сразу выветрится.
Тем временем за его спиной прошла довольно шумная пара женщина с плачущим ребёнком. Офицер не слышал подробностей их оживлённого разговора (да, впрочем, и не пытался в это вникать), однако же заметил, как ребёнок с досадой отшвырнул что-то на тротуар, и этот странный предмет, по странному стечению обстоятельств, упал прямиком возле ног синтета.
Проводив мамашу с орущим дитём холодным взглядом, Лунмэнь, не вынимая сигары изо рта, присел, неторопливо поднял сравнительно небольшой блестящий предмет.
Это уже было интересно.
Переключив внимание на дисплей, Тантопулас приблизил изображение и, получив отчётливую картинку, задумчиво прикусил нижнюю губу.
Игрушка. Обыкновенный карманный автоматон. Только поломанный и нефункционирующий. Однако не следует судить о книге по обложке: быть может, что-нибудь интересное находится внутри, раз уж передачи, которую жандармы намеревались перехватить, пока не слышно.
Четвёртый, проследите за женщиной и ребёнком, на всякий случай инспектор счёл нужным перестраховаться.
Есть! коротко ответил наушник.
«Куклы. Я их уже перерос, а у тебя, наверное, и детства-то никогда не было. Ну что же, сыграем», не сводя взгляда с дисплея, размышлял про себя Тантопулас.
Однако ничего интересного не происходило. Во всяком случае, если синтет и собирался извлекать что-либо из игрушки то явно без посторонних глаз.
Докурив, синтет зашвырнул окурок в энергоконвертирующую урну и убрал автоматона в карман пальто, накинутого поверх пиджака.
Развернувшись, он направился в сторону живописного парка, предназначенного, в первую очередь, непосредственно для туристов, где, согласно наводке, и должна была состояться встреча Лунмэня со связным.
Игра началась, промолвил над ухом незнакомый голос.
Вздрогнув и едва не словив инфаркт, мужчина на автомате выхватил своё табельное пульсовое оружие и резко обернулся.
Вздрогнув и едва не словив инфаркт, мужчина на автомате выхватил своё табельное пульсовое оружие и резко обернулся.
На заднем сиденье гравикара удобно располагались два незнакомых человека в чёрном. Один широкоплечий и приземистый смотрел в окно, будто бы и не замечая присутствия инспектора, в то время как второй высокий и нескладный со снисходительно приветливой улыбкой глядел в направленное на него дуло пистолета.
Создавалось впечатление, будто они сидели здесь уже давно, гармонично вписываясь в антураж полицейской машины.
Нулад но, гос подин инспьек тор, с причудливым акцентом промолвил незнакомец, буквально насилуя нормальную человеческую речь (ненужные паузы, неправильные ударения, резкие перепады тембра), Вьи простанье можьетьенас уубить.
Депар тамент Галак тической Безо пасности, по-прежнему не глядя на Тантопуласа, второй продемонстрировал руку, на которой имелся специальный перстень.
Такие печатки выдают только особым сотрудникам, действующим в интересах Пангалактического Альянса в них имеются мемодиски, содержащие огромные пласты информации, и сами перстни, в большинстве случаев, способны сохраниться в самой неблагоприятной среде, чтобы можно было опознать останки агента.
Посторонний тоже не сможет их надеть без вреда для здоровья: у них имеется встроенная защита, выявляющая генетический маркер, или как-то так, инспектор знал об этом исключительно понаслышке.
Разумеется, Тантопулас, как и все, был хорошо наслышан о них: галактическая полиция, формально подчиняющаяся непосредственно Консультативному Совету Пангалактического Альянса, по факту закрытая структура, элита которой подотчётна одним лишь аймурам, наиболее древней из известных на данный момент рас.
Столько противоречивых легенд и мифов связано с ними: они не люди, не представители других известных видов, а вообще непонятно что, не то созданное аймурами, не то сами аймуры, принявшие для разнообразия подобную форму; они способны материализоваться из волн, не то принимая любые удобные для них в данный момент вид и форму, не то внушая их; их не берут никакие оружия; они способны проходить сквозь стены; свободно читать чужие мысли, как свои; неожиданно появляться в любом месте и также стремительно исчезать
Да и много вообще всего настолько противоречивого, что сложно отделить: где здесь правда, а где вымысел.
Но иметь с ними дело непосредственно прежде не доводилось. Во всяком случае теперь представилась возможность подтвердить или опровергнуть справедливость некоторых предположений.
И одно уже выявлено возникли они и вправду весьма эффектно.
Голос предательски дрогнул, срываясь на крик, и прозвучал весьма неуверенно, а сердце бешено колотилось, не успев отойти от недавно пережитого шока:
Мать вашу щупальцами! Вы кто?! Откуда?! Зачем?!
Мы уже пред ставились, флегматично заметил приземистый. Ес ли хотите под робнее: инспек торы Тау и Сигма. Семь сот второе отделе ние. Пер вый уровень допуска!
Мы зъдъесь по дьелу, всё с той же раздражающей улыбкой заметил первый.
«Собачьи дети. Так и не ответили на вопрос», постепенно приходя в чувства, заметил про себя Ий.
Вьерно, кивнул высокий.
В смысле? Что верно? вновь растерялся инспектор.
В смыслье да, кивнул тот снова.
Так Я не понял, вы что, ещё и мысли мои читаете?! с возмущением воскликнул Тантопулас: подобное ментальное сканирование являлось грубейшим вторжением в личное пространство, частную жизнь, да и вообще вопиющим нарушением его основных гражданских прав.
Право неприкосновенности мысли!
В этом ньет необходимости, тем временем заверил его высокий непрошенный гость. Вы простоочень громко ду маете.