Я бы на твоем месте, не делала этого!
А-а?! подняла взгляд Малия.
Он вчера, подсев ко мне, слишком распускал свои руки, за что схлопотал пощечину!
И не одну! снова раздались смешки Тара.
Да друг мой, хорошо, что ты ничего не помнишь, а то я бы на твоем месте сгорел бы от стыда! подметил Тар.
Это и к лучшему! вмешалась Луиза.
Иначе бы вам пришлось обоим объяснять, почему у него фингал под глазом!
Что?! поднял руку Пик, к глазу. Нащупав его, мышонок прошипел от боли:
А раньше не могли сказать?! То-то я смотрю, все на меня косятся, и хоть бы хны! Постойте, так это ваших рук дело?! встал Пик.
Тош и Тар переглянувшись, отвечали хором:
Это все он! показали они друг на друга.
Понятно! усмехнулся Пик.
Ну ладно, я заслужил! Как в прочем и ты, вправе отвесить мне пощечину, как раньше. подставил он щеку Малии, но она не посмела это сделать.
Девушка обняла мышонка крепко-прикрепко, и нежно прошептала:
Я прощаю тебя, Пик. Ведь я люблю тебя! И не смотря ни на что, останусь тебе верной и любящей спутницей жизни!
Ох, Малия, я тоже люблю тебя! Не знаю, что на меня нашло, в меня как будто бес вселился Но теперь все прошло, я здесь, с тобой
Через десять минут корабль был полностью укомплектован экипажем, на него были погружены припасы, на несколько месяцев пути, а также несколько ящиков с судна Августа.
Что это?! подошел к ним Тош, когда их заносили Тимур и Август в его каюту.
Лучше не спрашивай, а помоги!
Твои ящики, вот и неси их сам. Лучше бы взяли с собой капитана Клина, чем это борохло!
А чем тебе не нравиться наш нынешний капитан?! спросил сквозь зубы Тимур.
Во-первых он крыса!
Я все слышу! послышался голос Горла, мимо которого как раз в данный момент и проходили они.
А во-вторых, он бывший работорговец!
Тош, рабство вчерашний день! Я позаботился об этом, отвечал на это Тимур.
Легко вам говорить, вы не знали, что такое быть живым грузом.
Уймись лучше и помоги! покачнулся Август.
Тошу ничего не оставалось, как кинуться им на помощь. Все они втроем исчезли в трюме.
Жаль, очень жаль Эйриния, что ты не видишь всего этого великолепия белоснежного города, говорила Луиза, взяв девушку за руку, а стоявшая рядом с ними Ноча, отвечала:
Ей ни к чему видеть то, что она прекрасно чувствует своим сердцем.
Спасибо вам подруги, но прошу не жалейте меня. Я уже свыклась с тем, что никогда не увижу морской волны. Но мой слух, обаяние, осязание и чувства, не обманывают меня там, где даже вы своими глазами не замечаете подвоха.
Так держать Эйриния. Не вешай нос, нисмотря ни на что!
Ноча, не видя твоего лица, я чувствую, что ты фальшивишь!
Прости, я не хотела обидеть тебя!
Обидеть, никогда! добавила Луиза.
Эх вы, врунишки! обняла она их обоих, и на глазах всех троих засияли чистые искренние улыбки.
Малия, ты уверена, что не хочешь, чтобы я поплыл с вами?! спрашивал ее отец, после крепких объятий.
Папа, я очень хотела бы, чтобы ты был с нами. Но я не могу просить тебя об этом. Наше путешествие может затянуться, и мы сами не знаем, чем оно может обернуться для нас всех. Тем более, город нуждается в тебе, без тебя все зачахнет!
Эх, дочка, ты, как и твоя мама, не умеешь лгать! тяжело вздохнул Григ, у которого на глазах наворачивались слезы, а на языке так и крутились другие слова. Но он ни как не мог пересилить самого себя.
Я прекрасно понимаю все твои опасения Я хочу сказать, что, несмотря на мое здоровье, подкошенное годами заточения, я еще полон сил!
Па-па, я вовсе
Ладно, ладно дочка. Иди сюда. Дай-ка я погляжу на тебя!
Отстранив от себя Малию, Григ глубоко вздохнул:
Ах, моя Малия, ты с каждым годом все прекраснее и прекраснее И все больше стала походить на свою мать Марию! тяжело произнес Григ, и по его щеке скатилась слеза.
Не плачь папа, я обязательно вернусь. Обещаю!
Я знаю, дочка, знаю, снова обнял он ее, и немного успокоившись, поцеловал ее в лобик.
Не спеша, крайне не охота, Григ спустился с трапа на берег. Корабль начал медленно отчаливать от берега. Желая хоть как-то утешить свою Малию, чьи плечи задрожали, к ней подошел Пик, и прокричал ее отцу:
Не беспокойтесь Григ. Я позабочусь о ней!
А если посмеешь посмотреть в сторону, мы поможем тебе вернуться в русло! улыбаясь, тихо прошептал Тар, гладя свой кулак.
Не беспокойтесь Григ. Я позабочусь о ней!
А если посмеешь посмотреть в сторону, мы поможем тебе вернуться в русло! улыбаясь, тихо прошептал Тар, гладя свой кулак.
Пик обняв Малия, ответил улыбкой на улыбку. Все они втроем помахали Григу, прощаясь не только с ним, но и с землей, которую они знали. Отныне их путь лежал в те далекие края, где редко можно было увидеть след мыши на песке. Где даже сам воздух пропитан запахом крыс, и где им придется надеяться только на себя.
Мало кто заметил, что как только корабль отошел от пристани, Григ положил руку на сердце. В ответ ему ответил тем же капитан Горл, все это время не сводивший с него пристального взгляда.
Прости дочка, я не смог тогда, не смогу и сейчас, тихо прошептал Григ, упустив голову, смахивая со щеки горькую слезу
IX Записки Терриуса: Начало
Пс-с-с! послышалось тихое шипение позади Малии.
Обернувшись, она увидела сияющие в темноте трюма глаза змеи. Девушка как бы невзначай отойдя от края корабля, оставила по-прежнему стоящих Пика и Тара, не как не наглядевшихся на отдаляющийся родные берега. Затем потихоньку спустилась в открытый люк вниз. Где ее ожидала змея, явно чем-то взволнованная, и которая тихо прошептала:
Малия, я хотела поговорить с тобой, на счет Пика.
А что не так? проговорила мышка, оборачиваясь.
Малия, с ним твориться что-то неладное, я чувствую это своим чутьем.
Брось Ма, это просто пустые опасения.
Его рука, она просто огнем горит!
Сегодня ночью он обжег ее, и нет ничего удивительного, что ты уловила перепад температуры в его теле.
Но Малия
Хватит Ма! Мы отправляемся в долгий путь, и мне совсем не хочется волноваться по пустякам. Довольно с меня невзгод, дерганий и бессонных ночей. Пик наконец-то стал снова нормальным, и я не хочу разрушать это чувство!
Даже, если оно скоротечно и ложно!?
Прости Ма, я знаю, ты прежде всего, желаешь мне и всем нам добра, как и мы тебе. Но мы вовсе не хотим, чтобы ты вмешивалась в нашу жизнь! говорила Малия.
Ма не веря своим ушам, уставилась на не обескураженным взглядом
Мы теперь на одном судне, в окружении друзей, и ни что страшного с нами здесь не случиться. Еще раз прости Ма, я, как и все, желаю тебе добра, быстро закончила Малия, и направилась наверх.
Ма остановила ее, прошипев:
А я-то думала, что это Пику нужна помощь.
Спасибо тебе ответила на это Малия, на доли секунды остановившись.
За заботу! бросила она ей на прощание и вышла из трюма, оставив Ма одну, наблюдать за тем, как к ней подскочил Пик, и завел разговор:
Малия, Малия, Тош и Тар рассказали мне про истинную цель нашего путешествия, и я с удовольствием помогу тебе в поисках подсказок в записках Терриуса. Луи всем нам дорог, а Луиза и тем более. Мы просто обязаны помочь им всем, чем сможем.
Пик я уже пыталась найти хоть что-нибудь, что могло бы нам помочь начать поиски, но
Малия, не стоит отчаиваться! Путь наш не близкий, и поэтому я считаю, стоит начать с самого начала. К тому же это будет очень познавательно для нашего племянника.
Спасибо Пик
Нет Малия, это тебе спасибо. Ты единственное, что заставляет меня не сдаваться и продолжать жить
1*****1
«Когда в чужой дом, пусть даже по соседству приходит беда, мы порой считаем, что она нас не коснется. Мы не подаем ей вида и частенько и вовсе пропускаем мимо ушей
Возможно, именно по этой причине, несколько пограничных стычек далеко на юге нашего мышиного мира, нашего общего дома Эйринии, и переросли в самую жестокую и кровопролитную войну, что видел наш век. Я бы ни за что не хотел пережить ее вновь, и вспоминать о ней очень больно для нас всех. Если бы только, моя история, которую я хочу поведать тем, что когда-нибудь возьмутся за мои записи, не смогли бы стать поучительной для будущих поколений.
Не будем больше вдаваться в предисловия и начнем с самого начала, не начало, конечно, всего сущего, а начала моей истории. Истории, которая, так или иначе, будет тесно переплетаться с ходом событий, которые не зависели от нас.
Мое имя Терриус, или просто Тер, как называли меня родители, будь они живы. К моему глубочайшему сожалению они умерли еще в моем детстве, от страшной чумы, пронесшейся по всей Эйринии, и унесшей более половины всех ее жителей. С тех самых пор, как я остался один, меня растил и заботился обо мне мой дядя. Не совсем еще старик, но строгий и очень быстр на расправу мышь. Отчего я к своему отрочеству, прекрасно освоил, что значит послушание и дисциплина. Но каким бы строгим и сухим он ни казался, я всегда знал, что он любит меня, хоть и очень хорошо скрывал это.