Париж без табу. Секс-рассказы - Марк Довлатов

Париж без табу

Секс-рассказы

Марк Довлатов

Фотограф Lesha Pyx

Фотограф Szilard Szabo

© Марк Довлатов, 2020

© Lesha Pyx, фотографии, 2020

© Szilard Szabo, фотографии, 2020

Париж без табу

Секс-рассказы

Похищение Европы

Михаил Дуридомов сидел на террасе своего номера, курил первую сигарету и смотрел, как восходит солнце над Эгейским морем. Абсолютно белые домики уступами спускались к морю, глубокая, почти вангоговская, синь которого вносила в его душу покой и умиротворение. Одноместные корпуса отеля раскинулись на склоне горы и были похожи на разобранный кубик Рубика: другие номера давали заметить лишь свои крыши, углы, краешки стен  он был один, только солнце его видело да ворона, сидевшая неподалеку. Кожа его уже покрылась бронзовым загаром, ему вспоминались статуи Поликлета, он вытянул ноги, запрокинул голову и закрыл глаза, впитывая в себя золотые молекулы энергии древнего светила. Вот ты и опять на море, Майкл. И говорят, что именно здесь была Атлантида, а потом Санторин взорвался, и она опустилась на дно моря. Поднялась огромная волна, которая уничтожила могучую морскую державу Крита. Остался только лабиринт, в закоулках которого еще долго бродил несчастный Минотавр. Проведать его, что ли. Хорошо там было. Да.

За дверью послышался шорох, он загасил сигарету и вошел в комнату. На широкой белоснежной постели разметала по подушке медно-рыжие волосы девушка, она поворачивала голову из стороны в сторону, переворачивалась с одного бока на другой, двигала ногами, сгибала колени; одеяло сползло на пол и открыло его взору обнаженную золотисто-розовую фигуру, она свернулась калачиком, засунув ладони между бедер. Девушка застонала, перевернулась на спину, потянулась и открыла глаза.

 Привет, Бельчонок.

 Мишка. Я кончила.

 Да я так и понял. Не могла меня позвать.

 Я думала, ты со мной.

 Так прямо и думала.

 Мне сон приснился.

 И что там было.

 Ну он стыдный.

 Ну ты же уже отстыдилась. Рассказывай.

 Ну как такое может сниться. Ужас какой-то.

 Может, не такой уж и ужас?

 До сих пор стыдно.

 Чего?

 Иди сюда. Сними трусы. О, а ты чего торчишь?

 На тебя смотрел.

 Ну падлец ты у меня редкий! Подглядывал, как я во сне

Михаил стоял у кровати, а Бэла ладонями гоняла его член вправо-влево и вверх-вниз, член вибрировал, пружинил и неизменно возвращался в горизонтальное положение, она сдвигала шкурку назад, сжимала головку, трогала вертикальную щель ногтем, перебирала пальцами мошонку.

 Ну красавец! Ложись, поцелуй меня.

 Ну раздвинь ножки.

 Неее, в губы.

 Так и я про губы.

 Ну Мишка!

 Ну покажи.

 Нет! Я девушка скромная. Ты же знаешь.

 Я знаю. Ну дай хоть рукой потрогаю. Мокрая вся.

 Ну мокрая. Что тут такого.

 Да ничего. Это прекрасно.

 Ну ляг на меня. Я хочу тебя поцеловать. Да не пристраивайся туда! Просто полежи. Вот. В живот теперь уперся. Ты меня любишь?

 Ни-ска-жу.

 Ну скажи!

 А ты раздвинь ножки.

 Ладно. Только ты туда не заходи сейчас.

 Ладно. Я посмотрю просто.

 Смотри.

Михаил скатился на левую сторону и сел на постели, девушка забросила руки за голову и раздвинула ноги.

 Какая ты у меня красивая, Белка.

 Там?

 Нет. Я люблю, когда ты так лежишь. Расслабленная. Соски смотрят в потолок. Губы блестят. Ни капли стыда. Как у Венеры.

 Так она бесстыдница была?

 Она была богиня.

 И что, она вот так и лежала все время? Прямо на Олимпе?

 Я думаю, что с тебя можно писать картину. «Отдыхающая Венера, только что соблазнившая Адониса».

 Мишка. Ну это стыдно, такая картина. Где ее повесить.

 Да, Венеру Тициана в Испании завешивали гардиной в присутствии дам. Хотя она там несколько в другом ракурсе.

 Сзади? Лошадкой стоит? А он что?

 Сзади. Со спины. Пытается соблазнить Адониса. Обнимает его.

 А он что, не хотел? Богиню?!

 Да он только о лошадях думал, об охоте.

 Ну что за дурак.

 Ужасный. Зато Шекспир его в поэму вставил.

 Так он ей хоть вставил?

 Нет.

 Так про что поэму-то писать?

 Нууу Неудовлетворенная страсть.

 Ой, это ужасно! По себе знаю. Но сейчас я удовлетворенная. А ты говоришь

 Так может тебе во сне приснилось, что вставил.

 Ну нет! Совсем другой был сон!

 Про что?

 А ты меня не разлюбишь?

 Да никада!

 Мне снилось что я сосала член.

 Чей.

 Ну твой, чей же еще.

 И от этого ты кончила?

 Нет. Не от этого.

 А от чего.

 Ты помнишь тот пляж нудистский, что ты меня возил на Ривьере? Там все голые ходили. И вытворяли всякое. На глазах у всех. Трогали друг друга. И даже сосали. Помнишь?

 Конечно. Но ты же этого не делала.

 Мишка! Ну ты что, правда, хотел, чтобы я у тебя на пляже отсосала?!

 Не знаю, Бельчонок.

 Ну не ври мне, Мишка! Признавайся! А то откручу сейчас!

 Нууу ты понимаешь

 Ну!

 Если бы положить на две чаши весов «хотел-не хотел», то ни одна бы не перевесила.

 Что-то ты намутил!

 Когда я видел, как это делали другие мне тоже хотелось чтобы такая красавица это сделала. А я бы гордился. Я же не Адонис. Я не могу устоять перед Венерой.

 Так ты хотел?!

 Хотел. И не хотел.

 Почему?

 Потому что я бы тогда как бы отдал тебя всем даже просто визуально.

 Так что же делать с чашами? Весов.

 Не знаю, Бельчонок. А почему ты вспомнила.

 Сказать?

 Скажи.

 Поклянись, что ты меня не бросишь.

 Клянусь.

 Потому что мне это приснилось. Как я сосала твой член. На пляже. А ты говорил, что сон  это исполнение желания.

 Вот ты глупая у меня. Это же прекрасно.

 Что?

 Что в тебе есть такое желание. И что ты видела такой сон И кончила от этого. Это же не на самом деле. Что тут стыдного. Фрейд рассказывал, что даже знатным дамам такое снилось.

 Мишка.

 Ну что, маленькая. Не волнуйся, все хорошо.

 Я думаю, я не от того кончила, что член сосала.

 А от чего?!

 От того, что все на меня смотрели. Я сосала сосала а они смотрели смотрели и я

 И тебе это нравилось?!!!

 Да. Но так стыдно было.

 Что тебе это нравилось, стыдно было?

 Нет. От того, что я голая стою на коленях и сосу член, а они все смотрят. А у меня прямо все ляжки мокрые. И они это видят. Как струйки стекают. И трогают свои стручки. На меня. Кошмар! Ну зачем я тебе это говорю?! Ты меня не бросишь?

 Да погоди. Так тебе было стыдно или нравилось?

 Было стыдно. И нравилось. Ужасная я, да?

 Какой афронт!

 Какой еще афронт? Не было у меня никакого афронта. Я просто кончила во сне. И все.

 Я думал, что ты кончила от того, что мой член сосала, а тебе нравилось, как на тебя мужики дрочили!

 Ну Мишутка! Не говори так! Ну я сама уже не знаю. Такой сон дурацкий. Я не виновата. Это все Фрейд твой. Ну конечно, от того! Он же у тебя был такой большой! Такой красивый! Я так хотела! Его. И чтоб остальные от зависти умерли. Со своими крохотными пицундриками.

 Вот ты брихуха малая!

 Ну что ты, мой хороший, ну я правду говорю! Ну иди ко мне, дай мне его. Вот он, мой сладкий, мой торчунчик любимый, иди сюда, ты же хочешь, я вижу, щас мы тебя поцелуем немножко Мишка, я не хочу на коленях сейчас. Давай ты будешь сверху я хочу тебя подоить себе в рот пососать вот давай Ой, ну заляпал всю!

Михаил откатился в сторону, распластался на спине, тяжело дышал, а Белка лежала рядом, опершись на руку, облизывала губы и тихонько шевелила рукой у него в паху.

 Ну вот видишь, все хорошо, теперь и ты расслабился. Нет, он торчит еще. Ну ложись уже, ху*ще мой любимый, бычачий ты конячий, мой вкусный Мишка!

 Что, Бельчонок.

 Я опять захотела! От этого! Видишь! А никого и не было! Давай быстренько ты теперь. Иди вниз. Вот хорошо теперь ты пососи сильней силь ааааааааааа!!! Все!!! Пусти!

Белка сжала бедрами лицо Михаила и задвигала ими из стороны в сторону, потом раздвинула ноги, прижала к себе его голову и, выдохнув, оттолкнула.

 Ой, ну что-то на меня нашло такое сегодня, прямо не знаю, никогда такого не было. Есть хочу! Умираю просто!

 Можно сюда заказать.