Вот эта. Беру ее в руки и наслаждаюсь плотностью и гладкостью ткани.
Раиль огорченно вздыхает.
Я знал, что она вам понравится, именно поэтому даже не хотел ее брать.
В чем дело? Хмурю брови, не понимая в чем подвох.
Старик разводит руками.
К сожалению этой куска не хватит на платье.
То ли я здесь одичала совсем, то ли нервы у меня совсем изношены, но еле сдерживаюсь, чтобы не устроить истерику.
Ты издеваешься? Зачем же ты его притащил тогда?
Раиль пожимает плечами.
Взял все, что было, не подумал.
Справляюсь с бешенством и рассматриваю рулон, на первый взгляд, тут на две таких как я хватит. Что-то здесь не так.
Разверни. Показываю пальцем на атлас.
Поверьте старику, он, взмахнув, разматывает сверток, мой глаз лучше любого портновского метра.
Смотрю и продолжаю недоумевать, я, конечно, небольшой спец, но все же, на мой взгляд, ткани больше, чем надо и тут меня осеняет.
А нарисуй ка мне, Раиль, что ты собираешься шить.
Он поднимает с земли палочку и начинает рисовать. Штрих, второй, третий и я понимаю, это не платье, а саван для мумии какой-то. Забираю у него палку и рисую сама.
Вот так.
Портной смотрит на меня, потом на рисунок, затем снова на меня. Вижу, старику очень хочется спросить, в своем ли я уме. Помогаю ему.
В полном уме и даже не пьяна.
И вот тут началось. Он забирает палку и рисует по новой, я стираю все ногой и тычу пальцем в свой рисунок.
Раиль, уже не стесняясь, орет на меня.
Так не делается, плечи должны быть закрыты.
Тебе не нравятся мои плечи?
Я этого не говорил.
Уже три часа, как мы бьемся над эскизом платья. Сначала рисовали на земле, потом мелом на каменных плитах. Затем разругались вдрызг, и мой кутюрье куда-то убежал, но, к счастью, вскоре вернулся и притащил черную, как смоль доску, и мы начали все с нуля.
Мои защитники давно уже уморились, Веронея кемарит здесь же на лавке, а Ристан вообще ушел и вытянулся на ступенях дома.
Никаких отдельных юбок и лифов. Рисую на доске платье с декольте и открытой спиной.
Ваше Высочество, вы уверены? Пальцы Раиля мнут бритый подбородок.
А что тебя смущает?
В таком, мягко говоря, платье не каждая порядочная женщина в спальню к законному супругу войдет, а вы на прием собрались.
Раиль, не будьте ханжой.
Портной упирается.
А грудь, Ваше Высочество, грудь у вас не маленькая, как быть с ней? И ткань тонкая, соски будут проступать, это неприлично.
Начинаю злиться.
Насиловать и убивать вот это неприлично, а со всем остальным сейчас разберемся. Рисую ему вытачки.
Вот здесь потайной шов. А тут возьмите ткань плотнее и вот эту подкладку.
Раиль неодобрительно машет головой, но уже не так яростно. И еще, я чувствую, что, как художнику, ему мой вариант нравится больше, и только старческий консерватизм и вера в незыблемость правил не дает ему со мной согласиться.
Дожимаю его последним и самым важным аргументом.
Главное, что в моем случае ткани хватит и еще останется.
Старый портной вынужден согласиться.
Это да.
Делаю вид, что слышу только «да» и с радостью бросаюсь к нему на шею.
Слава богу, вы согласились. Теперь я счастлива, знаю, это платье будет великолепным, вы сделаете из него настоящий шедевр.
Вот теперь у него нет шансов отказаться.
Старик в очередной раз тяжело вздыхает и начинает складывать свое барахло обратно в сундуки.
Хорошо, буду работать всю ночь, но завтра до захода солнца платье будет у вас, а для вашего спутника у меня есть готовые вещи. Он помолчал секунду. Надеюсь, что подойдут.
Вы чудо, Раиль. Встаю на цыпочки, чтобы чмокнуть его в щеку на прощание.
Старик, смущаясь, подставляет щеку, складывая при этом свою долговязую фигуру пополам.
Карета медленно движется по центральной улице города. Вечереет, но темнота еще не вступила полностью в свои права. Я сижу слева у проема окна, рядом со мной Веронея, Ристан напротив.
Чувствую себя бесподобно, как змея в новой коже. Великолепная и смертельно опасная. Бойтесь, господа, решившиеся на нечестную игру.
Злорадно ухмыляюсь, глядя, как вертится Ристан, постоянно почесываясь и подтягивая чулки. Он выглядит, как и положено выглядеть богатому средневековому мужчине, нелепо, неудобно, но зато дорого.
Вспоминаю, как влетел запыхавшийся Раиль и с ним еще трое, как оказалось, обувщик, парфюмер и ювелир. К тому времени, я была уже на взводе, время выходить, а ничего нет. Накинулась на них, готовая растерзать, но Раиль взмолился, мол, не виноват, сам бы давно уже пришел, но эти, он зыркнул на притихшую троицу.
Вспоминаю, как влетел запыхавшийся Раиль и с ним еще трое, как оказалось, обувщик, парфюмер и ювелир. К тому времени, я была уже на взводе, время выходить, а ничего нет. Накинулась на них, готовая растерзать, но Раиль взмолился, мол, не виноват, сам бы давно уже пришел, но эти, он зыркнул на притихшую троицу.
Откуда узнали, ума не приложу, но с самого утра уже у меня в доме толкутся, возьми да возьми. Вам ведь, Ваше Высочество, все равно понадобятся и обувь, и духи, и драгоценности.
Сейчас, даже представить не могу, как я выпустила это из головы. Точно, одичала совсем. Но теперь, слава богу, все нормально. Вытягиваю руку, широкий браслет из ярко-синих сапфиров перекликается с таким же перстнем и колье на шее. На ногах сабо на высокой платформе, это все, что можно было найти на каблуке. Немного туши на ресницах, тени, помада и самое главное духи. Мне понравился чуть сладковатый пряный аромат, да и времени выбирать уже не оставалось. Перед уходом последний взгляд в зеркало, и мне понравилось то, что я там увидела. Стройная блондинка с отросшей, некогда стильной стрижкой, в обтягивающем темно сиреневом платье до пола. Поворачиваюсь. Открытая спина с гладкой загорелой кожей. Не аристократично, но сойдет. Бедра, конечно, узковаты, но зато рельефная крепкая попка просто загляденье. Еще поворот. Тонкие бретельки, голые плечи, томная ложбинка между двух упругих полушарий, тут все идеально.
Мой кавалер напротив опять заерзал. Короткие панталоны, шерстяные чулки, батистовая рубашка с кружевным жабо и камзол из толстого сукна, отделанный золотом и бирюзой. Ристан во всем этом чувствует себя отвратительно, чем доставляет нам с Веронеей истинное наслаждение. Он еще не прощен.
Перед каретой распахиваются тяжелые ворота, и мы проезжаем к парадному входу. Слуга торопится открыть дверцу и подать мне руку. Это первый мужчина, который видит меня в новом платье, про Ристана не говорю, поскольку по его застывшему навсегда лицу все равно ничего не понять. Эффект сногсшибательный, еле удерживаю руку чтобы не прикрыть бедолаге отвисшую челюсть. Выхожу, беру своего кавалера под локоть, и мы мирно шествуем по лестнице к открытым дверям. Веронея по плану остается нас ждать во дворе с охраной, она должна прикрывать отход, если что-то пойдет не так.
Дневная жара спала, но все равно душно и влажно, придерживаю рукой длинный подол, чтобы не запутаться. Напряжена и контролирую каждый шаг, боюсь грохнуться с платформы своих сабо. За последние месяцы совсем отвыкла от высоких каблуков, но держусь ровно, спина прямая, подбородок задран, взгляд жесткий и надменный.
Высокие резные двери распахиваются, и навстречу бодро выходит пожилая пара с радушной улыбкой на лице.
Мы рады приветствовать наследницу великого Эстриала.
Как дипломатично, ни нашим, ни вашим, просто наследница, умно. Это наверняка хозяева, как его там, Истариэл, а рядом с ним, скорее всего его жена, имени не знаю. Моя голова работает, как хороший компьютер, отслеживая слова, взгляды, движения. Смотрят прямо в глаза, руки не прячут, ладони раскрыты, похоже они искренне рады нашей встрече.
Хозяева слегка оторопели, увидев меня.
Позвольте представить, моя жена Лингерда. Глава лиги с трудом оторвал взгляд от моих оголенных плеч и посмотрел на свою маленькую спутницу. В его взгляде на нее было что-то непередаваемо трогательное, он, словно, просил извинения за секундную слабость.
Мило, ставлю галочку в плюсик, этот здоровяк мне симпатичен.
Женщина элегантно кланяется и тоже с нескрываемым любопытством рассматривает меня. Глухой, высокий ворот ее бордового платья из плотного сукна резко контрастирует с моими голыми плечами.
Двери нашего дома всегда открыты для вас. Она улыбается мне доброй открытой улыбкой.
Не расслабляться! Все они милые, пока не вцепились тебе в горло. Подстегиваю себя и прохожу вслед за хозяевами в большой зал с высокими колоннами и арочным потолком. Четыре огромные люстры где-то под небесами заливают все пространство ровным ярким светом.
Господа! Представляю вам нашу почетную гостью. Хозяин объявляет громко и торжественно.
Глаза всех присутствующих устремляются на меня. Что и говорить, фурор я произвела. Просто минута славы, чувствую себя суперзвездой на провинциальной сцене. Мужчины откровенно раздевают меня глазами, а женщины, к счастью их немного, готовы забросать камнями.
А, что ты хотела? Слышу издевательские интонации Варга. Ты бы еще совсем голой пришла, как бы тебя не арестовали за нарушения норм общественной морали.