«САМ ПРЫГНУ В МОГИЛУ
В субботу 18 августа программа «Телекурьер» громогласно пригласила жителей города к референдуму по поводу предложения перенести прах В. И. Ульянова (Ленина) в некрополь «Литераторские мостки». У меня ещё за несколько недель до передачи было предчувствие, что кто-нибудь выступит с таким предложением. Я ожидал, что до этого, наконец, додумаются в Смольном, но уважаемое Лентелевидение дало сто очков вперёд партийным тугодумам.
Чего же нам ждать в случае переезда «святых мощей» в наш город? Во-первых, Кремль облегчённо вздохнёт его политические маневры уже не будут связаны неудобным соседством с краеугольным идейным камнем нашего государства. Заодно логично будет избавиться и от мрачных обитателей кладбища, в которое большевики превратили Красную площадь, особенно от уже клеймённого сатаны Сталина. Во-вторых, торжественная похоронная церемония позволит вылить на наш сентиментальный и доверчивый народ ещё ушаты елейной лжи о «великом гении всего человечества». В-третьих, кто осмелится после этого требовать возвращения нашему городу его истинного наименования Санкт-Петербург? А если и осмелится, то ещё неизвестно, что покажет проведённый энергично и спешно вслед за этой шумихой референдум шансы продолжения «Ленинградом» узурпации имени города возрастут, по крайней мере, пока не уйдёт из жизни обманутое и несчастное поколение «ленинградцев».
Таким образом, за эту блестящую идею большое спасибо Лентелевидению от большевиков! Запахом идейного формалина так и веет из открывающихся провалов Мавзолея. Заодно можно показать народу, что КПСС и православие едины, а при проведении масштабных строительно-монтажных работ на кладбище по устройству новой усыпальницы можно снести несколько могил малоизвестных деятелей серебряного века русской культуры.
Нет уж! Пусть герои самой преступной страницы истории лежат напоказ в назидание нашему народу и всему человечеству на том месте, откуда они совершали свои злодеяния. Нет на земле более поучительного и страшного мемориала, чем Красная площадь! И нет большего наказания главному злодею от Бога, чем лежать не погребённым и служить экспонатом исторического музея подобно мумии какого-нибудь фараона-изувера. Вспомните фильм «Покаяние». Вот вам гримаса истории планировали возвеличить, а выставили на позор!
А тем, кто ещё долбит, что Ленин, несмотря ни на что, всё-таки гений, я напомню: «Гений и злодейство две вещи несовместные!». В течение своей бурной жизни он, конечно, написал немало текстов, старательно подшитых почитателями, но количество томов ещё не причина считать его литератором, чтобы положить рядом хотя бы с Надсоном.
Так что не будем в очередной раз поправлять историю и помогать мимикрирующему режиму прятать концы в воду (т.е. в землю). Я заявляю, что сам скорее прыгну в могилу, заготовленную для Ильича, чем допущу этого грешника в святую землю нашего города. Прошу всех, кому дорог свободный дух Санкт-Петербурга, поддержать меня.
Б. Гуанов, народный депутат горсовета,
заместитель председателя Фрунзенского районного Совета».
Периодически вопрос о захоронении мумии Ленина будировался в прессе, но до реальных шагов дело не доходило, и, на мой взгляд, правильно. Вспоминался нашумевший в годы перестройки грузинский фильм «Покаяние», в котором труп диктатора выбрасывали из могилы. Дело, конечно, не в том, где лежит труп в земле, в мавзолее или в музее, а в отношении к его бывшему насельнику. Можно ему поклоняться, можно глумиться над ним. А можно всегда помнить о его преступлениях, чтобы они никогда не повторились.
Первые сессии Ленсовета ХХI незабываемое зрелище. Перед началом заседания на депутатских местах лежали пакеты документов, предлагаемых на голосование, иногда по несколько альтернативных проектов по одному вопросу с пояснительными материалами. Каждая сессия открывалась и закрывалась исполнением Гимна Великому городу Глиэра.
С момента открытия заседания перед микрофонами в проходах выстраивались длинные очереди из депутатов, желающих внести свой пункт в повестку дня в дополнение предложенных Президиумом. Записавшимся предоставлялась трибуна для выступления по повестке. Потом предложенные пункты повестки и новые предложения голосовались. На первых порах, кстати, не было электронной системы голосования, и подсчёт голосов вели члены счётной комиссии по поднятым рукам депутатов. Повестка дня утверждалась в целом.
По каждому вопросу выступали несколько депутатов по записи. Каждый проект ставился на голосование. Проект, получивший необходимое большинство голосов, принимался в первом чтении. Объявлялся приём поправок. Через неделю-другую все поступившие поправки ставились на голосование опять-таки после их обсуждения и выступлений депутатов. Принятые поправки редакционной комиссией включались в текст, утверждённый в первом чтении. Ещё через неделю-другую отредактированный текст с включёнными поправками ставился на голосование в целом, естественно, опять пройдя через жернова депутатских выступлений. Даже после всех этих родовых мук проект решения мог и не быть принятым в целом. Тогда вопрос обнулялся, пока его снова не поставят в повестку дня.
Какие страсти кипели при обсуждении многих вопросов, какие взаимно противоположные мнения высказывались! Ведь Ленсовет ХХI это вам не стадо послушных овечек депутатов прежних созывов, когда на голосование предлагался единственный проект, обычно вышедший из недр Смольного, а выступавший оратор, пробубнив короткую речь, предлагал депутатам проголосовать «за», и все тянули руки единогласно. Вот была благодать!
А тут с пеной у рта дюжины депутатов рвали свои глотки и с трибуны, и с микрофонов в зале по каждому мало-мальски значимому вопросу. Правда, мордобоя в Ленсовете никогда не было. Не было среди нас ни одного Жириновского. В перерывах кучками собирались фракции, и депутаты обсуждали в оперативном порядке, каким образом они будут консолидировано голосовать по вопросам предстоящей повестки дня.
Иногда и в дворцовую столовую, кстати, обычную столовую самообслуживания, забежать не удавалось. Во время перерыва на выходе из зала заседаний обычно можно было увидеть кого-либо из депутатских вождей, дающих интервью телевидению. Во время заседания депутаты вовсе не сидели на своих местах как прикованные. Зал был в движении, депутаты ходили, советовались друг с другом, разговаривали с присутствовавшими журналистами. Любимым местом во время отлучки была лестничная площадка, где коромыслом стоял табачный дым, и в этих кулуарах так же горячо обсуждались всё те же вопросы.
Вход в Мариинский дворец был открыт для всех. Поэтому по коридорам бродило много всяких маргинальных типов. Один из них, простой рабочий, пришёл как-то ко мне с объёмистым трудом, опровергающим теорию относительности Эйнштейна. Оказалось, к тому же, что он жил в одном доме со мной на Белградской. Я, прочитав этот «труд», в котором была всего одна формула из трёх букв, написал отзыв, в котором советовал ему почитать сначала популярную литературу по теме. Забирать свою рукопись он не собирался, и мне пришлось по дороге отнести её к нему на квартиру. На какой взрыв негодования я нарвался! Еле ноги унёс от потока оскорблений.
Заходили к нам люди и посерьёзнее. В комиссию по воспитанию и народному образованию обратилась известная по всему миру, а у нас тогда неизвестная организация церковь Муна с предложением в виде благотворительной помощи организовать и оплатить поездку массы наших школьников на Южный берег Крыма в весенние каникулы 1991 г.. Причём для школьников это была бы ещё и практика общения на английском языке с живыми носителями языка.
От столь заманчивого предложения в те нищие времена трудно было отказаться. Из многих школ города собрали команду учителей и контингент школьников с приличным знанием английского, с ними поехал и я как представитель Ленсовета. Набрался не один вагон весёлых ребят и педагогов. Организаторы-муновцы разместили нас в каком-то доме отдыха в Алуште. В Крыму уже цвели абрикосы, и мы перенеслись из ленинградской слякоти как бы в земной рай.
Главной целью муновцев, а это были, в основном, американцы, была вербовка в свои ряды наших школьников и преподавателей. Как я узнал уже позже, церковь Муна может быть, самая могущественная тоталитарная секта в мире. Но тогда в Крыму всё выглядело вполне невинно. Они проводили с нашими школьниками и учителями занятия, в основном, в виде хоровых спевок американских песенок с религиозным содержанием, в том числе пели даже известную песню Биттлз «Let it be». Кроме занятий, были и экскурсии, например, поездка к Ласточкину гнезду. Вообще, организацией быта и питанием все остались очень довольны.
Я снял себе комнатушку в частном доме и не очень часто ходил на мероприятия муновцев. Честно говоря, позволил себе немного отдохнуть за счёт секты. Не знаю, удалось ли муновцам кого-нибудь завербовать, но вряд ли думаю, они ещё не сталкивались с таким убеждённым воинствующим атеизмом, воспитанном большевиками в наших учителях и даже школьниках. Зато много наших детей и их воспитателей получили прекрасный недельный отдых, и я не жалею, что использовал такую возможность. На групповой фотографии в Алуште мою физиономию ищи в левом верхнем углу. Позже, в июле 1992 г. ко мне пришла открытка из Литвы от какой-то муновки, некоей Susan, которая желала со мной встретиться на аналогичной программе в Прибалтике и готова была даже позже приехать в Петербург, но я не ответил, опасаясь попасть в паучьи сектантские сети.