В западной науке помимо понятия «агапэ» используют множество синонимичных терминов[11]: «сострадательная любовь», «безусловная любовь», «милосердие», «беграничная любовь». Линн Андервуд дает следующее определение альтруистической любви, используемое во многих исследовательских проектах, проводимых фетзеровским институтом: «альтруистическая любовь это любовь, которая сосредотачивается на благе для других людей, бескорыстная, жертвенная любовь»[12].
В мировой науке существует множество направлений, позиций и взглядов на любовь. Это общие богословские, историко-богословские и историко-философские работы, в которых наряду с другими вопросами рассматривается и учение о любви в эпоху патристики или ее определенные аспекты. К этим трудам относятся работы Самуилова В.[13], Скурата К. Е.[14], прот. Иоанна (Мейендорфа)[15], архим. Киприан (Керн)[16], Попова И. В.[17], Фокина А. Р.[18], Пеликана Я.[19], В. Лосского[20].
К зарубежным исследованиям по латинской патристике общего характера относятся труды А. Армстронга («История поздне-греческой философии и ранней Средневековой философии»)[21], А. Грильмаера («Христос в христианской традиции»[22]), Г. Престижа («Бог в патристическом мышлении»[23]), Н. Вольфсона («Философия отцов Церкви: вера, Троица, Воплощение»)[24], Морескини К. («История патристической философии»)[25]. В этих трудах учение о любви представителей латинской патристики анализируется в контексте других их учений: христологического, догматического, экклезиологического, этического, антропологического и др. Основополагающей статьей по теме люви в католической традиции является работа Карла Рахнера «Размышления о единстве Любви к ближнему и любви к Богу», которая содержит ценную иллюстрацию некоторых типичных достоинств и недостатков римо-католического учения о любви. Главным недостатком этого учения является неспособность решить вопрос о приоритетах в любви[26]. Фундаментальным трудом, где представлен сравнительный анализ эроса и агапэ является уже ставший классическим труд Нигрена («Эрос и агапэ»).[27]
Значительное количество западных трудов посвящено учению о любви отдельных представителей латинской патристики. Так, учение о любви первого латинского христианского богослова и писателя Тертуллиана представлено в трудах ряда западных ученых таких, как, А. ДАлэ («Богословие Тертуллиана»)[28], Э. Эванс[29], Э. Осборн («Тертуллиан: первый богослов Запада»)[30], Р. Канталамесса («Христология Тертуллиана»)[31] и др.
Разные стороны осмысления единой любви в богословии блаженного Августина представлены в работах Бумаби Дж. («Любовь Божия: учение св. Августина о религии»)[32], Порталье Е. («св. Августин»)[33], А. Пессака («Богословие Слова св. Августина и св. Фомы»)[34], Э. Жильсона («Введение в изучение св. Августина»)[35], Ваноорта Дж., Орта Дж. («Иерусалим и Вавилон: изучения Града Божия Августина и источников его учения о двух городах»)[36], Одонована О. («Проблема эгоистической любви у св. Августина»)[37], Каннинга Р. («Единство любви к Богу и к ближнему по св. Августину»)[38]. Отдельно необходимо упомянуть работу Дж. Салливэна «Образ Божий: доктрина св. Августина и ее влияние»[39], посвященную антропологическим аспектам богословия блаж. Августина в связи с его учением о любви и влияние этого учения на развитие средневековой богословской мысли. Интерес представляет и книга Э. Тезелле «Августин богослов»[40]. Ч. Гербер устанавливает в своем труде «Дух раннего богословия св. Августина»[41] тесные связи учения о любви блаж. Августина с другими разделами его богословия: учением о св. Троице, христологией, пневматологией, мариологией, антропологией, учением о спасении. В данном труде прослеживается эволюция богословия в ранний период творчества Августина (386391 гг.).
Намного меньше исследований посвящено учению о любви свт. Амвросия и блаженного Иеронима. Как правило, к ним относятся богословские труды общего характера, где учение о любви рассраматривается фрагментарно и частично раскрывается по ходу изложения триадологии, христологии пневматологии или других разделов богословского знания. Богословию Амвросия Медиоланского посвящены труды Вильямса Д. Х. («Амвросий Медиоланский и конец Никео-цареградских конфликтов»)[42], Дэвидса Дж. («св. Августин и св. Амвросий»)[43], Корселя П. («Плотин и св. Авмросий»)[44], Дадден Х. («Жизнь и время св. Амвросия»)[45]. Богословие Иеронима Стридонского раскрывается в трудах МакДермотта В. С.[46], Келли Ж. Н. Д.[47], Хакендахла Н.[48]. Также издано несколько сборников эссе и статей по богословию блаж. Иеронима[49]. Специфических исследований по учению о любви Иеронима Стридонского или Амвросия Медиоланского не проводилось, что также обуславливает актуальность и необходимость обращения к данной тематике.
Намного меньше исследований посвящено учению о любви свт. Амвросия и блаженного Иеронима. Как правило, к ним относятся богословские труды общего характера, где учение о любви рассраматривается фрагментарно и частично раскрывается по ходу изложения триадологии, христологии пневматологии или других разделов богословского знания. Богословию Амвросия Медиоланского посвящены труды Вильямса Д. Х. («Амвросий Медиоланский и конец Никео-цареградских конфликтов»)[42], Дэвидса Дж. («св. Августин и св. Амвросий»)[43], Корселя П. («Плотин и св. Авмросий»)[44], Дадден Х. («Жизнь и время св. Амвросия»)[45]. Богословие Иеронима Стридонского раскрывается в трудах МакДермотта В. С.[46], Келли Ж. Н. Д.[47], Хакендахла Н.[48]. Также издано несколько сборников эссе и статей по богословию блаж. Иеронима[49]. Специфических исследований по учению о любви Иеронима Стридонского или Амвросия Медиоланского не проводилось, что также обуславливает актуальность и необходимость обращения к данной тематике.
Западная традиция предоставила нам образец рационалистического понимания любви, ярко выраженного в следующих словах. «Любовь помогает нам понять, когда и как сохранить и использовать рациональность, даже в жесточайших обстоятельствах, посредством увеличения самосознания наших пристрастий, предрассудков и «белых пятен», и установления объективного взгляда на наши достоинства и недостатки»[50]. Выявляемый современной западной наукой социальный смысл любви «демонстирует, как политическое, экономическое, организационное развитие, социальные и интернациональные отношения могут быть трансформированы через радикально-отличную форму рациональности»[51], мотивирующую дела жертвенной любви. Рациональность любви, по мнению западных ученых, должна быть внедрена в те социальные структуры и подсистемы, функционирование которых имеет существенное значение для существования всех успешных обществ.[52] Это рассмотрение любви сквозь призму рациональности[53] есть отличительная черта западного учения о любви. Мы сознательно отмежевались от западного взгляда на любовь из-за его сухой рационалистичности и спекулятивности и основываемся всецело на святоотеческом наследии, к которому обращались отечественные богословы и философы.
В фундаментальном труде А. Ф. Лосева «История античной эстетики» немного внимания отводится учению о любви Августина, где устанавливается связь между триадологическим и каритативным учением блаженного[54]. Аналогичная скудость в этом отношении наблюдается в крупном труде Г. Г. Майорова «Формирование средневековой философии: Латинская патристика»[55], в которой всего несколько страниц посвящено августиновскому учению о любви. Богословию Августина просвящены работы отечественных исследователей Попова И. В.[56], Скворцова К.[57], П. Верещатского[58], Плакиды (Дезея), архим.[59], Г. Зяблицева[60] и др.
Богословие Амвросия Медиоланского анализируется в трудах И. И. Адамова («свт. Амвросий Медиоланский»)[61] и А. Р. Фокина («Амвросий Медиоланский»)[62]. Учению блаженного Иеронима посвящены монография[63] и статья А. Р. Фокина[64].
Разные ракурсы рассмотрения любви прослеживаются в русской религиозной философии, а именно в трудах Н. О. Лосского, В.C. Соловьева, П. А. Флоренского, С. Л. Франка, Н. А. Бердяева, И. А. Ильина, Б. П. Вышеславцева, А. Ф. Лосева[65], и др. Тема любви в христианском контексте рассматривается в работах современных отечественных исследователей С. С. Аверинцева[66], С. С. Хоружего[67], Р. В. Светлова[68], В. В. Бычкова[69] и др. Особо отечественных исследователей интересовала любовь как моральный принцип в этике[70]
Богословский анализ феномена любви проводится в ряде отечественных диссертаций, из которых наиболее близкими к нашей теме являются следующие. В отечественном богословии конца XIX века написан ряд богословских работ по данной тематике. Например, Д. Тихомиров в магистерской монографии «Св. Григорий Нисский, как моралист. Этико-историческое исследование»[71] (1886) осуществляет подробный и тщательный анализ нравственного учения свт. Григория Нисского, в частности учения о любви к Богу. В современном богословии был защищен ряд кандидатских диссертаций по патристике IVV вв. П. Е. Михалицын раскрыл образ Иисуса Христа у свт. Григория Богослова в кандидатской монографии «Образ Господа Нашего Иисуса Христа в трагедии свт. Григория Богослова «Страждущий Христос» («Χριστός πάσχων»). А. А. Ашмарин изложил основные богословские взгляды преп. Марка Подвижника в кандидатской монографии «Богословие преподобного Марка Подвижника». А. Горайко защитил в Санкт-Петербургской Духовной Академии диссертацию на тему «Церковь в общественной жизни Антиохии и Константинополя по трудам Святителя свт. Иоанна Златоуста», где раскрыл экклезиологию свт. Иоанна Златоуста.