Вот в том-то и дело, что вам всем легче прикрываться устаревшими принципами, а не самим диктовать новые правила! Всё плачетесь, мол, мы так устроены, мы в этом ни виноваты! Но я не так устроен! и я ни за что не прощу наглому леопарду гибель моих родителей! Он нарушил все договорённости и заплыл в нашу гавань, такого не делают даже морские слоны! а уж они-то гораздо опасней леопарда! Да вы только посмотрите, как вы живёте!? так жили наши отсталые предки, безразлично прячась от опасности и не помогая друг другу! А вот я не стану прятаться! Вы сами сказали я весь в отца, и я буду готовиться дать отпор врагу! Я отважу наглого леопарда нападать на нас! гордо задрав свой клювик, поклялся Почемучка, и ни слова более не говоря, отправился на край скалы, откуда открывался удивительный вид на пингвинью гавань.
Отсюда с высоты был виден каждый уголок гавани, каждый её уступ и мысок. Совсем недавно, всего каких-то четыре дня тому назад, Почемучка тоже приходил сюда, но не один, а со своим отцом. Тогда отец показывал ему, где наиболее выгодно ловить рыбу, куда её лучше загонять, где самые густые заросли водорослей, в которых прячется криль, и в каком месте лучше всего устраивать на него засаду. А ещё пояснял, как быстрее и безопасней проходить тот или иной грот, как прятаться от бушующих волн, и как преодолевать острые уступы утёсов. И это было так замечательно, отец и сын вместе.
А теперь Почемучка стоял один и вспоминал всё то, что тогда говорил ему отец. Сейчас каждое сказанное им тогда слово, каждая буква была ценнее всех фраз на свете. Ведь теперь, то мимолётное пояснение превратилось в самое важное и самое мудрое напутствие отца сыну. И так уж получилось оно же вышло и последним. Сейчас Почемучка остался, предоставлен самому себе, и вся его последующая жизнь зависела только от него самого. Таким самостоятельным он ещё никогда не был. Его жизнь вмиг изменилась, и сейчас её нужно было начинать с какого-то нового рубежа, с какой-то решительной отметки. И Почемучка начал, не растерялся, и первым его решением стало тщательное изучение гавани.
Пожалуй, это сейчас для меня самое главное, ведь если я сумею найти себе убежище и пропитание в нашей гавани, то я выживу и смогу продолжать свое дело! Однако в воде мне надо быть очень осторожным, ведь я намного меньше любого взрослого пингвина и если я вместе с ними стану нырять за рыбой, то они меня запросто раздавят! Тут и леопарда не потребуется, я погибну от давки собственных сородичей! А тренироваться плавать и добывать себе пропитание мне всё же надо начинать, я не могу сидеть здесь наверху и просто ждать, как другие птенцы, когда кто-нибудь принесёт мне поесть! Ну а раз со всеми вместе днём я нырять не смогу, то буду учиться ночью, когда в гавани пусто, ночью сюда никто не заплывает! Отец говорил, что даже акулы, эти ночные охотники, не осмеливаются сунуться в гавань, мол, они боятся в потёмках налететь на скалы. Ну а я сунусь, мне боятся нечего, это моя стихия! совершенно правильно рассудил Почемучка и стал ждать ночи. Но при этом он ни на минуту не переставал наблюдать, как и какими тропами, другие уже взрослые пингвины возвращались с охоты и поднимались наверх к гнёздам. Это, посчитал Почемучка, сейчас для него самое важное наблюдение.
4
Но вот настал час, начало смеркаться. Водная гладь опустела и лишь кипучие волны продолжали биться о скалистый берег. Вскоре на небе взошла луна, высыпали звёзды и осветили своим млечным светом все уголки засыпающей гавани.
Ну что ж, пора, пришло время вспомнить всё, чему учил меня отец, и стать полностью самостоятельным, не зависеть ни от кого, даже от своих старших собратьев! почти по-взрослому рассудил Почемучка и начал потихоньку спускаться со скалы вниз на большой уступ, с которого взрослые пингвины как раз и ныряли в море. Он не раз видел, как это происходит и сейчас старался точь в точь повторить все движения своих взрослых сородичей. И на удивление у него это неплохо получилось. В скале сохранились крохотные, вытоптанные тысячами пингвиньих ножек следы, вот по ним-то Почемучка и спустился. Не прошло и нескольких минут, как он уже стоял на уступе готовый нырнуть в море.
Уф-ф-ф, ну, вот он момент истины, вот он мой новый рубеж, с него-то и начнётся моя взрослая жизнь, теперь главное не растеряться и всё делать верно полный решимости подумал Почемучка и кинулся вниз. Море тут же приняло его и обняло со всех сторон, словно тёплое, мягкое одеяло. Почемучка попал в свою стихию. Быстро шевеля лапками и ловко отталкиваясь крылышками, он практически сразу понял, как надо правильно плавать под водой и глубоко нырять. Спустя всего пару минут он уже крутился и вертелся в разные стороны так скоро и умело, будто делал это всю жизнь.
Уф-ф-ф, ну, вот он момент истины, вот он мой новый рубеж, с него-то и начнётся моя взрослая жизнь, теперь главное не растеряться и всё делать верно полный решимости подумал Почемучка и кинулся вниз. Море тут же приняло его и обняло со всех сторон, словно тёплое, мягкое одеяло. Почемучка попал в свою стихию. Быстро шевеля лапками и ловко отталкиваясь крылышками, он практически сразу понял, как надо правильно плавать под водой и глубоко нырять. Спустя всего пару минут он уже крутился и вертелся в разные стороны так скоро и умело, будто делал это всю жизнь.
Радость подводного полёта и свободного парения охватила Почемучку. В гавани кроме него никого не было, все пингвины давно уже выбрались на берег и сейчас спокойно спали. Теперь только он один царил среди гротов, утёсов и скал. Он проносился по гавани, словно ракета, рассекая водную гладь, освещённую мерцающими звёздами и луной. Это было завораживающее зрелище невероятной красоты.
Но вскоре первая радость свободного парения сменилась лёгкой усталостью и Почемучка почувствовал усиливающийся голод. Как говорится, красота красотой, а кушать хочется всегда. Вот и Почемучка, вдоволь нарезвившись, подумал о еде. Он уже знал, что мелкий, но очень вкусный криль водится в зарослях ламинарий, и потому сходу направился туда. Оказавшись в зарослях, он тут же нашёл чем перекусить. Криля кругом было столько, что он, словно горох в стручках, гроздьями висел почти на всех водорослях.
Практически мгновенно утолив голод, Почемучка стал присматриваться к заводи, где он так вольготно устроился. Сначала всё здесь показалось ему знакомым и уютным, точно таким, как ему рассказывали родители. Но оглядевшись получше он пришёл к выводу, что ночью тут гораздо необычней и романтичней. Шёлковистые листья водорослей приятно щекотали бока, лёгкий прибой ласково качал на волнах, а нисходящий, лунный свет придавал этому месту загадочный ареол.
Да-а-а, вот это настоящее чудо, как же прекрасно оказаться ночью в море, видеть всю эту красоту и не думать ни о чём плохом. Ах, если бы не эти проклятые хищники, то лучшего места, чем наша гавань и не найти. Так бы всю жизнь и прокачался здесь на волнах, но из-за этого леопарда придётся всё менять думая о хорошем, но, не забывая и о плохом, блаженно размышлял Почемучка, и даже не заметил, как справа от него, чуть поодаль, зашевелилась огромная тучная тень. Сначала слегка и робко, однако уже в следующую секунду резко и напористо. От такого шевеления Почемучка испуганно вздрогнул, и уже было собрался пуститься наутек, как вдруг тень заговорила с ним.
Ох, прости меня, маленький пингвинёнок, но я больше не в силах сидеть затаившись и притворяться, что меня здесь нет. Ух, я уже стар и не могу подолгу быть неподвижным, придётся мне нарушить твоё одинокое наслаждение охая и ухая, пробормотала тень и оказалась огромным, старым моржом-секачом.
Ой! я вас даже и не заметил! Будь вы морским леопардом, то давно бы уже поймали меня! удивлённо отозвался Почемучка.
Но как видишь я всего лишь старый морж, а не леопард, и тебе не стоит меня опасаться. У меня и зубов-то уже не осталось кого-либо кусать, вот я и питаюсь теперь здесь только водорослями да мелким рачками. Сейчас я стал, словно дюгонь морская корова, ем лишь траву, и то по ночам, днём-то я прячусь в дальнем гроте, не хочу, чтоб кто-то меня видел. Эх, а ведь когда-то и я был молодым и рьяным, у меня на дальнем пляже даже была своя собственная колония самок, где я чувствовал себя единоличным хозяином! Однако время безжалостно и скоротечно, я и заметить не успел, как подросли более молодые и сильные моржи. А потом в одном из сражения за власть над колонией я проиграл, мне пришлось расстаться с гордым званием секача и уступить своё место молодёжи. И мне ещё повезло, что я остался жив, обычно стариков добивают, но я скрытно перебрался в вашу гавань, и вот теперь существую здесь, наблюдаю, как резвятся пингвины. Кстати, ты меня сейчас поразил, я очень удивился, увидев тебя одного ночью! Ты такой юный, а уже такой отважный, так смело тут нырял и плавал, я даже застыл, чтоб тебе не мешать. Но как же так вышло, что ты решился плавать ночью!? быстро рассказав свою историю, изумлённо спросил морж.
А вышло всё очень печально, моих родителей сгубил морской леопард, так я и остался совсем один. Сначала было плохо и голодно, другим пингвинам было не до меня, тогда я решил питаться самостоятельно и ночью, чтоб днём не угодить в какие-нибудь неприятности. Но теперь вижу, я не одинок в своём ночном плаванье, вы вот тоже предпочитаете ночную тишину и спокойствие мигом отозвался Почемучка.