Чаша Гальфара
Дочь Альдерозы
Александр Михайлович Перерва
© Александр Михайлович Перерва, 2020
Александр Перерва
ЧАША ГАЛЬФАРА
Посвящается моим дочкам Ире и Кате
Книга первая
Дочь Альдерозы
1. Удивительный питомец
Солнце сияло и переливалось на чистом, без единого облачка, весеннем небе.
Оно как бы купалось в этой прозрачной голубизне, становилось еще ярче, набирало силу. Последние островки снега прямо на глазах съеживались, темнели, пытались спрятаться в тени домов и подворотен. Потоки теплого воздуха поднимались от земли дрожащими прозрачными столбами, и было забавно смотреть, как изламывались и плясали в них очертания домов и деревьев, силуэты идущих по улице людей.
В воздухе стоял несмолкаемый птичий гвалт, слышались шаги прохожих, их голоса, гул пролетающего где-то далеко самолета. Доносившиеся звуки были неожиданно звонкими и отчетливыми. Так бывает, когда закрываешь уши ладонями, а потом резко убираешь руки. И еще, конечно, запах: запах талого снега, запах проснувшейся земли, пропитанной живительной влагой, запах лопнувших на деревьях почек; в общем, тот самый, ни с чем не сравнимый запах весны врывался в комнату через открытую форточку.
Алена тяжело вздохнула и отвернулась от окна. Ей было совсем невесело, да и кто бы на ее месте радовался, заболей он в такое замечательное время. Другое дело осенью, или зимой вот когда можно болеть в свое удовольствие. Так нет, надо же умудриться простыть в такой неподходящий момент. Хотя, по правде сказать, осенью и зимой Алена тоже болела; вообще крепким здоровьем она не отличалась. Особенно слабым местом были у нее уши: отиты следовали с удручающей периодичностью то правосторонний, то левосторонний, а то и оба сразу.
Вот и сейчас Алена сидела у окна с компрессом на правом ухе. На столе перед ней лежала раскрытая книга, но сосредоточиться на чтении никак не удавалось; что-нибудь за окном постоянно отвлекало ее внимание. Вот с улицы раздались знакомые голоса. Это девочки из Алениного третьего «Б» шли в школу. Алена с завистью проводила их взглядом. Вот сейчас они завернут за угол дома, шапочки и береты тут же окажутся в портфелях и сумках, а пальто будут расстегнуты нараспашку. Как бы хотелось и Алене вот так же, в распахнутом пальто и легких туфельках пройтись вприпрыжку по высыхающему асфальту, подставив лицо ласковому весеннему ветерку.
Алена снова вздохнула и уткнулась в книгу. Послышался звук открываемой входной двери. Это мама вернулась из магазина. Она вошла в комнату, на ходу расстегивая куртку; глаза ее весело блестели, лицо раскраснелось.
Ой, Аленка, какая там погода!
Да вижу, буркнула Алена. Ты что, в классики играла что ли?
Нет, я рыбу купила, совершенно случайно. Удивительно, весной и вдруг живая рыба.
Алена встала из-за стола и пошла за мамой на кухню. Там в мойке лежала пузатая рыбина с полметра длиной, с большими колючими плавниками и выпученными красными глазами.
Видишь какая, мама начала повязывать передник. Последняя досталась. За мной Даниловна стояла; что там было, когда ей сказали, что рыбы больше нет. Просто кошмар! Они, наверное, посейчас пытаются всем магазином выловить что-нибудь в том баке. Думаю, она запросто может заставить их процедить всю воду через марлю.
Даниловна, женщина неопределенного возраста и какой-то серой, невзрачной внешности, жила в их же доме, числилась то ли дворником, то ли смотрителем лифтов и отличалась вздорным, скандальным характером, за что и получила от детей кличку Крокодиловна.
Мам, а что это за порода? Алена пыталась пальцем открыть рыбе рот. Карп или толстолобик?
Да вообще-то не похоже. Мама подошла к раковине с ножом в руке и оценивающе посмотрела на рыбу. Потом пожала плечами:
Может быть, амур или еще какой-нибудь гибрид. Да какая разница, рыба да рыба. Лишь бы костей было поменьше.
В этот момент Алене наконец удалось оттянуть нижнюю челюсть рыбины, и неожиданно открылась большая, как у какого-нибудь морского хищника, виданного по телевизору, усеянная довольно крупными острыми зубами пасть.
Ого! Целая акула! Алена даже отдернула руку.
Мама только удивленно покачала головой и открыла кран, пустив в мойку воду.
На кухню бесшумно вошел Лимонад большой пушистый кот роскошной тигровой масти, лентяй, подлиза и любитель всего вкусненького. Лимонад сладко зевнул и принялся тщательно умываться, время от времени бросая по сторонам оценивающие взгляды. Должно быть, он, как обычно, отсыпался в стенном шкафу.
Что, рыбку почуял? Алена присела и потрепала кота за ухо.
Тот возмущенно тряхнул головой и отодвинулся, всем своим видом демонстрируя глубочайшую обиду за подозрение его в столь низменных интересах.
Вдруг раздался мамин удивленный возглас:
Да она еще живая! Плавниками шевелит.
Алена подошла поближе. Под струей воды рыбина действительно ожила: жабры ее вздымались и опадали, рот беззвучно открывался и закрывался, круглые глаза, казалось, пристально смотрели на людей.
Мама попыталась взять рыбу в руки, но та резко изогнулась дугой, вильнула хвостом и, выскользнув, плюхнулась обратно в раковину, обдав всех холодными брызгами. Тут не выдержал и Лимонад, он вспрыгнул на стоящую рядом с мойкой табуретку и, встав на задние лапы, передними оперся о край раковины. В этот момент рыбина опять изогнулась пружиной и выпрыгнула вверх, ударив хвостом по носу бедного кота. Тот взвыл, кубарем скатился с табуретки и уселся на полу, фыркая и облизываясь. Глаза его были устремлены на мойку и горели мрачным зеленым огнем.
Нет, я так не могу, мама бросила нож. Чистить ее живьем это выше моих сил. Придется ждать папу. Я думаю, он сможет с ней справиться.
Тут Алене пришла в голову мысль, что из всего этого можно извлечь хоть какую-то пользу, а именно немного развлечься.
Мам, а можно я ее пущу пока поплавать в ванну? с надеждой спросила она.
Думаю, плавать она уже не сможет, мама пожала плечами. А впрочем, как хочешь. Только сама не возись в холодной воде.
Через полчаса ванна была наполнена водой, и рыбу со всеми предосторожностями переправили туда в пластиковом тазике. К большой Алениной радости, она быстро ожила и начала активно осваиваться на новом месте, пытаясь даже описывать круги в столь тесном водоеме. Время от времени рыбина замирала на месте, высовывала на поверхность свою крупную голову с выпученными глазами и, слегка пошевеливая плавниками, беззвучно хлопала зубастой пастью, как будто пытаясь что-то сказать.
«Самое время немного повеселиться», подумала Алена и, взяв карандаш, привязала к одному его концу крепкую суровую нитку. Получилась вполне сносная удочка. Червяка в доме не нашлось, поэтому в качестве наживки к нитке была привязана конфета. По мнению Алены, наживка выглядела весьма соблазнительно и вряд ли кто-нибудь смог бы перед ней устоять.
И вот наконец веселая рыбалка началась. Самым активным ее участником стал Лимонад. Он взобрался на деревянную решетку, лежащую поперек ванны сбоку, и с большим интересом наблюдал за маневрами серебристой живой торпеды, пытающейся-таки схватить предложенное ей лакомство. Но в тот момент, когда ей уже, казалось, удавалось это сделать, Алена резко дергала свою удочку, добыча ускользала из-под самого носа рыбины, и веселье продолжалось с новой силой. Все это чем-то напоминало игру котенка с бантиком.
Иногда рыба проплывала под самой решеткой. Тогда Лимонад просовывал лапу между дощечками и пытался зацепить ее когтями, но из этого ничего не получалось; рыба тут же уходила в глубину, предварительно хлопнув хвостом по воде и обдав брызгами незадачливого рыболова. Кот раздраженно фыркал и отряхивался, Алена же от души хохотала. В общем, было очень здорово.
Но тут пришла мама и, конечно, всем влетело. А все потому, что часть воды из ванны как-то незаметно оказалась на полу и на Аленином платье. Алена и Лимонад были незамедлительно выдворены из ванной комнаты.
А с тобой папа вечером разберется, напоследок пообещала мама рыбе.
* * *
Аленин папа был летчиком-испытателем, и Алена очень им гордилась, потому что у него была очень редкая и совсем небезопасная профессия, занятие для настоящих мужчин, как говорил папа. Многие ребята в 3 «Б» классе завидовали Алене и относились к ней с невольным уважением, ведь не у каждого встречного отец летчик-испытатель. Алена ощущала на себе этот ореол папиной славы, и, конечно же, ей было это приятно, но она изо всех сил старалась не задаваться, чем вызывала к себе еще большее уважение.