Поначалу я не сразу понял, что вышел из тела, потому что мир практически не изменился. Я как шел по улице, так и продолжал идти, единственное, что добавилась палитра цветов: что-то стало ярче, что-то серее, что-то цветнее, или, наоборот, слабее. Но оглянувшись назад, я увидел, что я стою здесь, а тело мое упало. И мне пришлось прилагать усилия, чтобы его поднять, пошевелить и заставить выполнять свои непосредственные функции.
Находясь в больнице после реанимации, когда мое сознание провалилось, как в яму, краски стали тускнеть и весь мир провалился в черно-белый как бы фильм, где мою душу, или меня, я не знаю, как это правильно выразить, разрывали монстры, чудовища.
В частности, что-то такое, как огромный дракон, который вонзился в меня, рвал на куски. И по сравнению с обычной жизнью это было намного больнее, страшнее. И в этом состоянии ты не знаешь, что предпринять и как с этим бороться. Потому что в обычной жизни мы можем испугаться, куда-то спрятаться, сбежать. А здесь бежать некуда, идти некуда. Все происходит мгновенно. И это не только очень больно и страшно, но и кажется, что безвыходное положение, что это навсегда. И это настоящий ад, который существует в реальности, и каждый человек может попасть туда каждое мгновение.
И если после смерти мы думаем, что что-то изменится, то оно не всегда может измениться именно к лучшему. То есть, мы можем оказаться в аду, и на довольно длительное время. И вот только осознание того, что я могу что-то изменить, при этом будучи полезным и нужным для других, делать для других хорошо, то, что я еще не все в жизни сделал того, что хотел, не реализовал, это осознание меня как бы вытолкнуло оттуда.
Все эти монстры как будто стали более мелкими, более слабыми, а я, наоборот, набирался силы. И я вдруг понял, что можно и нужно брать на себя ответственность за то, что с тобой и с нами со всеми происходит.
И выписавшись из больницы, по мере прочтения книг и всего остального: ощущений, опыта других людей, видя иногда четко, что с нами происходит, я понял, что человек это такая энергоинформационная субстанция, у которой живая сущность. Есть сознание, есть слои сознания, разные отделы, отвечающие за разные функции.
При этом это одно целое, и в то же время как организм, где каждый орган отвечает за свое. Так и структура сознания. Нужно понять, что она есть, нужно научиться этим всем управлять, понять принципы управления и взаимодействия с другими. И только так мы можем научиться быть более счастливыми и успешными, и вообще, человек может научиться быть человеком, с моей точки зрения.
И только осознавая устройство мира и себя, в частности, человечество может достичь прогресса. Только таким, с моей точки зрения, способом, и никаким другим больше. Поэтому эти знания и свой пережитый опыт я хотел бы довести до людей, чтобы они поняли, что мы намного больше можем, мы намного больше есть, чем тело, и на нас ответственность намного больше, чем мы сами себе об этом думаем».
Рассказ второй (двадцать седьмой с начала серии)
Нина, 58 лет
(Россия, г. Липецк)
«Когда мне было 19 лет я занималась альпинизмом, и мы с ребятами ходили в горы. Оказалось так, что мы проходили опасный участок, и первое отделение, которое проходило первым, нечаянно устроило камнепад.
Я услышала такое слово: «диваны», что значит огромные камни. А я была карабином пристегнута к такому опасному участку. И получилось так, что камни посыпались так быстро, что один из огромных камней упал на меня и полетел дальше.
Только после этого произошло то, что я оказалась уже наверху. Я смотрела на то, что происходило внизу, с высоты. Кончился камнепад, уже подбежали люди и начали кричать: «Королькова погибла! Королькова погибла!»
А я поняла, что говорят про меня, и я к каждому подходила и говорила: «я живая, этого не может быть!», и когда я проникла сквозь людей, я увидела себя Первый момент я просто была удивлена тому, что я лежу мертвая, раздавленная. В течение нескольких минут я вдруг начала понимать, что «как же так я оказалась наверху? Почему я смотрю на все, что происходит, сверху вниз?» Я не понимала.
И я пыталась к каждому подойти и сказать, что я живая, но увидела плачущих ребят, и до меня вдруг стало доходить, что я нахожусь вне тела. Тогда я была крещеным человеком, но о Православии практически ничего не знала. И я помню то чувство страшного одиночества. Одиночества, когда душа остается одна, и ты понимаешь, что тебе некуда деваться и что вот этот ветер, какой-то ужасный ветер, который как бы сквозь уши продувает, но я ощущала себя в форме какого-то шара.
Я не могла ничего сделать и просто наблюдала за всем, что происходит. Меня положили на носилки и все люди тихонько двинулись вниз, меня унесли. И вдруг появился такой огромный свет по нарастающей. Он такой очень трудно описать. Как говорят, Божественный свет. Он не белый, не желтый, он просто обволакивающий, ослепляющий. И я поняла, что меня просто затягивает туда. И тогда я резко рванула вверх.
Я улетела дальше Луны, и когда я остановилась, то поняла, что вижу не только впереди, но и сбоку: справа, слева. Душа человеческая, она видит везде: видит, что сзади происходит, что под ногами, и все это воспринимается как единая информация. Я поняла, что я вижу Землю. У меня все как бы внутри оборвалось. Она была такая маленькая, беззащитная, такая красивая.
И самое главное, она была цвета не зелено-синего, как показывают на картинках, она была розово-сиреневая с голубым и у нее билось сердце. И она как бы дышала. Она расширялась и сужалась.
И тут вдруг я услышала голос, вот как будто отец ребенку такому, нашкодившему: «ну и далеко ты полетела? Ну-ка возвращайся назад!» И помимо моей воли меня опять вернули на то место. И я оказалась один на один с этим Светом.
Мне был задан вопрос: «знаешь, кто Я?» Я сказала: «я знаю, что Вы, наверное, Иисус Христос». После этого мне был задан вопрос: «все ли, что хотела, ты сделала на Земле?»
То, что дальше произошло, это очень трудно объяснить. Вся жизнь: как я родилась у мамы, как я делала первые шаги, и все плохие поступки, которые я совершала ребенком, они просто не укрылись, как кадры кинопленки до того момента, как я приехала в горы и как оказалась на этом месте.
Бог еще раз повторил вопрос: «все ли, что хотела, ты сделала на Земле?» Я сказала: «Господи, я не сделала только одно, о чем я жалею я не родила детей, потому что я всегда мечтала о детях!»
И после этого все завертелось в обратную сторону. Я вдруг увидела, как люди, которые несли меня, они возвращаются задом. Как на пленках показывают. Они возвращаются задом-задом, и раз-раз-раз, они все так разошлись и замерли, как в немой сцене. И я оказалась уже на этом месте, где мое тело положили.
И после этого Свет погас, он прям как-то раз и собрался в одно место. Мою душу резко бросило в это тело. Я вот помню это ощущение тесноты и боли, секундной буквально.
После этого я поднялась, и мне было сказано: «отсоединяйся!», чтобы я карабин отстегнула. «Ложись под ступеньку!» Оказалось, что внизу меня такое небольшое возвышение, как ступенечка. «Клади плотно голову, не шевелись!»
Я все это сделала. И самое главное, что все камни, которые летели, и тот огромный камень, они просто замерли в воздухе, и я спокойно, видя, что все замерли, спокойно отсоединила карабин, легла, опустила голову. И тут я услышала этот крик: «диваны!»
Человек, такое, наверное, существо любопытное, что я не удержалась и опять подняла голову. И увидела, что тот камень огромный опять падает на то место, где я стояла только что, сбивает мне каску, срывает у меня куртку с плеча и летит вниз.
И вот я единственное, что помню, когда потом ко мне подбежали все альпинисты, они мне говорят: «мы видели, как на тебя упал камень!»
То есть, получается, что у них воспоминаний никаких не осталось. А у меня осталось просто огромное количество таких воспоминаний. Если так по времени смотреть, то это где-то часа три. А на самом деле оказалась всего лишь какая-то секунда.
Я приехала в Липецк, и через месяц поняла, что беременна. И через два месяца мы с мужем моим поженились».
Рассказ третий (двадцать восьмой с начала серии)
Екатерина, 50 лет
(Россия, г. Москва)
«Мне было семнадцать лет, я была таким «одуван-одуванычем», училась в архитектурном институте. И как-то раз мы были на летней практике. Там меня «накрыло» аппендицитом. Я не могла оттуда никак выбраться. Семь дней там находилась, и потом, когда я приехала в Москву, то в какой-то момент поняла, что надо ехать в больницу.
Эта информация пришла как-то сверху, потому что я больше всего боялась аппендицита в своей жизни, все время спрашивала. Мы в пять утра с родителями вызвали скорую, поехали в больницу, и там врачи определили, что у меня аппендицит. Притом очень сложная форма гангренозно-перфоративный. То есть, там все уже лопнуло и растеклось.
Меня положили на операционный стол, был общий наркоз. Последнее, что помню, это голубые глаза хирурга. Я подумала: «какие красивые глаза!» и все, на этом все закончилось.