Оставляя под ногами, лишь голимый чёрный камень,
Каковой, как говорится, лишь на склепы и годится.
Катиться
Катилась Русь по Малой Спасской, кляня ухабины веков.
И всё ж Иван дурак из сказки, глазища щуря по-татарски,
Прикрыв плешину кушаком, был не последним дураком.
Картошка
Сажу картошку, сею лук без всяких агротехнаук,
По-русски, с маху, вкривь и вкось: авось-небось, авось-небось
Благое времечко придёт, и всё, как надобно, взойдёт!
Картуз
Да, жизнь опять пошла по кругу, как нищий с рваным картузом,
Втоптав меня с конём и плугом вдругорядь мордою в назём.
Кастет
Есть кастет, а зубьев нет
Катушка
И я однажды под забором с врагом извечным дачным вором,
Вдруг прокляну шальную Русь, как тот ушкуйный атаман,
(В жердину! В Бога! В драбадан!) Сорвусь с катушек и сопьюсь!
И вскоре захиреет тело, и в очи влезет злая мгла,
Что всех вчистую замела хмельных брательников моих
И даже жён несчастных их
Кашалот
Приоткрыл огромный рот чудо-юдо кашалот.
Качели
А качели сдурели качаюся! В хилом теле силёнки кончаются
Вправо жуть, и влево жуть, посерёдке тошно!
Что ли Бога обмануть, да и спрыгнуть в прошлом?
Раскатать во всю губу на чужое сало
Да и выманить судьбу на реку Каялу?
Каюк
Дядя тюк, да тётя тюк, и пришёл ему каюк.
Квазары
Пращур мой плутовал на базаре, ну а я улетел далеко,
За разбойным напевом квазаров Магеллановых Облаков.
Квас
Теперь ступай! Не ровен час сусед сопьёт медовый квас,
Что у супружницы хранится под конопляною тряпицей
Постой ревнивец! За божницей найди сосуд с «живой водицей»,
Опохмелись в последний раз и впредь до чёртиков не квась.
Келья
Там, в глубоком подземелье, во сырой и тёмной келье,
В абсолютно чёрной мгле, сидя прямо на земле,
Пленная Марьяна страждет от неволи и от жажды,
От неведомого гада и от глада.
Киев
Тыща лет прошла с тех пор, как на Киев, аки вор,
Чёрным чудищем летучим, злобным, диким, поедучим
В одночасье обратясь, с поднебесья щерил пасть
Пребольшой прелюбодей, аспид злобный и злодей,
Змей, по имени Кощей.
Кикимора
А кикиморы по свету рыскают, малых детушек потемну тискают,
Не дают бесштанным им с детской сырости
До мужицкого возраста вырасти.
Кипяток
Это не бирюльки! Кипяток в кастрюльке.
Кирпичи
Ты, хулитель болезный, хоть в ночи помолчи!
Не валялся я лежнем на холодной печи
И носищем облезлым не долбил кирпичи
Кирзовый