Рита приготовилась к еще одной бессонной ночи, но усталость сделала благое дело, и она уснула, горько всхлипывая во сне.
Утром, скептически разглядывая в зеркале свое бледное лицо, утешила себя, что хотя бы отеков нет, по крайней мере, никто не подумает, что она пришла на учебу после хорошей попойки.
Доклад в группе был прочитан успешно, преподаватель гостиничного дела Анастасия Викторовна, удовлетворенно кивавшая головой, задала пару вопросов, на которые Рита ответила с воодушевлением и готовностью проговорить весь урок, если б позволили, поставила ей «отлично».
На большой перемене в столовке к Рите подсел Вадим Кортин, главный мачо местного разлива, и, не обращая внимания на девчонок, сидевших за одним с ней столом, нахально попросил:
Слушай, самая умная, напиши-ка за меня доклад, а то мне некогда.
Рита аж подавилась от беспардонности этого приказа. Конечно, когда парней в группе трое на пятнадцать девчонок, это вырабатывает в них комплекс ничем не оправданного превосходства.
Знаешь, самый глупый, развивай-ка ты мозги, дружочек! Поменьше вертись перед зеркалом, и на все времени хватит.
Вадим в самом деле любил лишний раз глянуть на свою весьма привлекательную физиономию, но услышав это от самой невзрачной девицы в группе, оскорбился.
Да тебе за честь надо принимать, что я вообще к тебе обратился! с достоинством, стараясь не скатиться до базарной разборки, заявил он, задрав нос.
Девчонки дружно рассмеялись, весело переглядываясь.
Спасибо за оказанную мне честь! Маргарита чуть приподнялась, издевательски кланяясь. Но благодеяния мне от пустоголовых типов не нужны. Впрочем, так же, как и от всех других. Так что ищи другую дурочку, чтоб филонить от занятий. Я для эксплуатации не гожусь. Я вообще против эксплуатации человека человеком.
Распрямив плечи, парень величественно поднялся и с недовольной гримасой покинул их столик, а девчонки, торопясь и обед закончить, и свое отношение к этому развязному типу выразить, принялись говорить все вместе с набитыми ртами.
Спокойно жующая Рита чуть не подавилась от обрушившегося на нее потока малопонятной информации.
Давайте не все сразу! вздохнула она.
Наглец! Привык на своих поклонницах выезжать! Лилька, прожевавшая первой, первой и высказалась.
Это точно! поддержала ее Светлана, нежно похлопывая себя по кругленькому животику, она была замужем и ожидала первенца. Звездит не переставая!
Они бы еще много чего сказали в адрес главного ловеласа группы, стараясь перещеголять друг дружку в ярких эпитетах, но прозвеневший звонок прервал их пылкий обмен мнениями. Они рванули в аудиторию, дожевывая на ходу. Отставшая Маргарита, не желающая ковылять у всех на виду, поскольку ее бег напоминал аллюр сумасшедшего верблюда, не спеша вошла вместе с преподавателем английского языка.
Устроилась на своем любимом месте и вместо того, чтоб внимательно слушать Гордея Ивановича, задумалась о переменах в своей жизни. Страшно представить, что рядом с ней не будет Александра! Какой ей предстоит тоскливый и скучный длинный-предлинный год!
Она не слишком поверила в Сашкино благодушное обещание, будто им можно будет болтать по вайберу каждый день. Вряд ли это возможно. Если только раз в неделю, да и то сомнительно. Снова захотелось плакать, но она сдержалась. Не будет она портить своим упадническим настроением последние деньки с другом! Постарается быть милой, веселой и простой такой, какой была с ним всегда. Это самое разумное, что она может сделать.
После занятий поплелась домой, зайдя по дороге в ларек к дяде Пете, мяснику, что снабжал их вкусными косточками для Рэда. Набрав сразу несколько килограммов, чтоб не ходить за ними хотя бы неделю, запихала пакет в рюкзачок с тетрадями, привычно закинула за спину. Было тяжеловато, но к этому она давно привыкла.
Дойдя до дома, остановилась. Перед калиткой на придомовую территорию стоял Клим и негодующе смотрел на нее. Она даже несколько опешила от его требовательного взгляда и отшатнулась, припомнив вчерашний инцидент. Наверняка сейчас выговаривать ей начнет по поводу отсутствия на собаке намордника или еще какую-нибудь чушь. Придира!
Но он сказал вовсе другое, решительно перегораживая ей дорогу:
Привет! Как дела? Не сильно сердишься на Юрку?
Рита растерялась. К приветливому тону она готова не была.
Привет! Не сержусь. Все нормально. Прозвучало это с некоторым недовольством, и она постаралась исправиться, мило улыбнувшись.
Привет! Как дела? Не сильно сердишься на Юрку?
Рита растерялась. К приветливому тону она готова не была.
Привет! Не сержусь. Все нормально. Прозвучало это с некоторым недовольством, и она постаралась исправиться, мило улыбнувшись.
Он посмотрел на нее слишком внимательно, так, как не смотрят на просто соседей, и хмыкнул.
Не похоже. Ты вся зареванная и бледная. Надеюсь, это не из-за вчерашнего?
Рита удивилась. Никто из подружек не заметил ее неадекватного вида, а этот раз и готово! Наблюдательный, блин! И хотя она переживала именно из-за вчерашнего, да только не из-за друга Клима, тупого шутничка, а из-за Сашки, но ответила, как всегда:
У меня все хорошо! И постаралась пробраться мимо.
Это хорошо, что хорошо, иронично согласился с ней парень, не двигаясь с места, и невежливо перегораживая дорогу.
Она все-таки смогла проскользнуть через калитку в опасной близости от него, не понимая, чего он добивается. Испугать ее вздумал? Так она не из пугливых.
Пока! по привычке попрощалась, не глядя на него.
Пока-пока! с непонятным ей подтекстом ответил парень, покачиваясь за ней на широко расставленных ногах, слегка наклонив голову к плечу и исподлобья провожая ее долгим пристальным взглядом.
Глава третья
Традиционный сбор веселой компании в пивном кафе под забавным названием «Жизня развеселая» начался в субботу ровно в шесть. Собирались парни здесь вот уже года три, в разном составе, от пяти до восьми старинных друзей. Ели, причем заказывали много: кухня здесь, несмотря на странноватое название, была неплохой, пили свежесваренное здесь же пиво, и от души трепались и хохотали, ради чего, собственно, и собирались.
Вот и сейчас для увеселения почтеннейшей публики Юрка в лицах пересказывал свое выступление в роли потерпевшего от страшной собаки. Лучше всего у него получался огромный злобный пес, почитающий его, бедного маленького мальчугана, сарделькой немыслимой вкусноты.
Климу впервые было не смешно, хотя прежде он не раз говорил, что Юрка неправильно профессию выбрал: ему бы надо быть актером-комиком, а не инженером. Но сегодня шутки закадычного дружка не веселили. С Климом происходило что-то странное, и он не мог понять, что именно. В то, что ему могла приглянуться столь заурядная и неинтересная девчонка, к тому же инвалид, не верилось совершенно. Тогда что это может быть? Решил, что примитивная жалость, не иначе. Сложная у Риты жизнь вот он и проникся.
Когда Юрка передразнивал растерянного полковника, Клим молчал, хотя ему это и не слишком нравилось, но когда тот принялся складывать губки бантиком, изображая Риту, терпение Клима лопнуло, и он тихо, но твердо сказал:
Хватит! после наступившей тишины, во время которой недоумевающие друзья смотрели на него, не разумея, в чем дело, добавил: Смеяться над девчонкой-инвалидом, которая очень достойно себя повела, когда ее, по сути, оклеветали, это подлость настоящая.
Юрка вскинул вверх руки, сдаваясь:
Понял-понял! Больше так рисковать не буду. Тебя с ней связывают какие-то уж чрезвычайно теплые отношения
Он рассчитывал, что Клим начнет оправдываться, но тот молча пожал плечами и спокойно продолжил потягивать темное пиво из высокой стеклянной кружки. Друзья, осознав, что этой болезненной темы лучше не касаться, заговорили о другом, и скоро за столом снова звучал раскатистый смех и царила непринужденная дружеская атмосфера.
Через пару часов Клим решил, что ему пора домой. Решительно поднялся, попрощался с озадаченными его ранним уходом товарищами и вышел из кафе. В лицо ударил холодный осенний ветер, обещая скорые заморозки, снег и зиму.
Домой отправился пешком, хотя можно было вызвать такси. Но ему хотелось подышать прохладным воздухом, прийти в себя, проветрить голову. Да и переел он несколько заказал с голодухи гораздо больше, чем нужно. Просто отец готовил редко, предпочитая перекусывать в заводской столовой, и не сильно волновался, где и что ест его взрослый сын.
А сын сидел на фастфуде разного рода, не желая беспокоить свою драгоценную персону столь нудным делом, как готовка. И теперь, дорвавшись до нормальной еды, позволил себе некоторые излишества. Да и последняя кружка пива явно была лишней.
Слегка переваливаясь, как раздутый круглый мячик, Клим шел по тротуару, поругивая себя за несдержанность. Переедание первый шаг к обжорству! О своей неадекватной реакции на безобидную Юркину болтовню старался не думать. Была в собственном поведении какая-то неправильность, но какая он понять не мог, и это его нервировало. Клим вообще предпочитал в жизни прямые, ясные пути. Такие, чтоб не ломать голову, правильно или нет, стоит-не-стоит так поступать, что хорошо и что плохо.