Григ тут же прислоняется ко мне, шепчет. На нас шикают соседи, я тоже неодобрительно смотрю на него, и не из-за чужого мнения по поводу этикета, а потому что его умиление детской мудростью меня раздражает.
Мой день рождения проходит молчаливо, с непонятными эмоциями от спектакля. Мы оба в соцсетях, едва перекидываемся двумя-тремя фразами, чтобы показать смешной мем или коуб, тема гениального ребенка больше не поднимается.
Все мои знакомые строят карьеру, и только две коллеги находятся в декрете. Заезжаю к ним раз в два-три месяца, но запах сожженной каши, ненавистный еще с детства, убеждает, что нам стоит встречаться еще реже. Ухоженные девчонки превращаются в замученных женщин с синими кругами под глазами, грязными шишками на головах вполне подходящий образ для рекламного буклета с презервативами.
Мне нравятся их дети, но на расстоянии и раз в полгода. Страх, что жизнь превратится в одну сплошную подгоревшую кашу, выбивает из меня все желания, связанные с материнством.
Мои дни и так не отличаются разнообразием. Каждую ночь ложусь с мыслью, что завтра все будет по-другому, запишусь на какие-нибудь курсы, скажу начальнику, что ухожу, начну путешествовать, мы с Григом посетим все музеи.
Удивляюсь, когда следующей ночью вновь погружаюсь в те же мысли: «Нужно поменять сегодняшний день, иначе завтра будет таким же, как вчера». Затем к заезженной фразе добавляется: «Но сейчас-то ночь. Надо постараться завтра встать вовремя и начать жить по-другому».
Опять 08:00. И снова меня ждет недоброе утро без завтрака.
Телефон глючит, не могу зайти в соцсети, ни в одну причем.
Дай посмотрю. Вот я вхожу, твои приложения работают, вроде все нормально.
Что за шаманские дела! А вчера у меня экран потух, как будто в режиме экономии находился, хотя зарядки оставалось еще шестьдесят процентов. И это все происходит, как только захожу в соцсети.
Ничего сейчас не вижу.
Ладно, уже опаздываю, до вечера.
Быстро целую любимого, беру со стола печеньки, хлебаю чужой чай. Григ такое не выносит, поэтому, пока надеваю обувь, выслушиваю недобрые слова о своем режиме: «Надо вставать пораньше, чтобы успевать завтракать, наливать себе чай, а не брать мой». Закрываю дверь, а он все болтает, и даже в подъезде еще слышу пару нудных фраз.
А потом меня ждут те же лица, действия, разговоры в течение офисного дня. Но, к счастью, выходит из отпуска любимая коллега Мила. Когда она входит в кабинет, появляется запах мандарина. А после ухода остается нотка жасмина. Запоминающийся запах и красная губная помада главные штрихи ее образа. Темно-русые блестящие волосы, идеальная укладка каре с густой челкой.
08:44. До официального запуска «энергоотсоса» (я так называю нашу работу) остается пара минут. Утренний кофе, курилка, уютный закуток для свежих сплетен на балконе возле моего кабинета. Мы с Милой здесь узнаем подробности договоров, сплетни о других компаниях. Коллеги, скорее всего, стоят в дорожных заторах и лишаются возможности услышать подробности моего дня рождения.
В общем, Мила, скучный день, спектакль, ужин, практически с Григом и не разговаривали. Как твой отпуск? Судя по тому, что ты целых две недели не появлялась в «Пробке», отдых получился интересным.
Нормальненько, просидела пару дней дома, навела чистоту. Съездила к морю, фоточек теперь миллион, расскажу на обеде больше, а то времени совсем мало. А вчера подружка вытащила на семинар «Just чего-то там». Кучеры, ой, коучеры, хотя разницы особой не вижу, суть одна, рассказывали о жизни фрилансеров. Не работайте с девяти до шести, только на себя и удаленно. Надо заплатить им, чтобы узнать, как зарабатывать миллионы, сидя дома в пижамке.
Смешно, ты вдохновилась?
Ой, нет. Я обожаю нашу офисную жизнь. Все эти элегантные жилеточки, платья, проекты, знакомства с потрясающими людьми. Не буду уходить на фриланс. Это нестабильно, без красивых нарядов, и совсем без корпоративных подарков, конфет и пирожных. Я люблю дресс-код, подаренные фирменные блокнотики, обеды, пятничные посиделки с коллегами.
Ой, Мила
Да, ты с нами не ходишь, а так бы изменила мнение. Корпоративы вообще отдельная тема. Один раз сходишь, а разговоров на целый месяц: кто с кем флиртовал, переспал, танцевал и чего только не делал.
Да-да, я помню, как потом все по туалетам обсуждали Марину и нашего «зайчика».
Кстати, о ней. Все думают, что это она слила инфу конкурентам.
Ой, Мила
Да, ты с нами не ходишь, а так бы изменила мнение. Корпоративы вообще отдельная тема. Один раз сходишь, а разговоров на целый месяц: кто с кем флиртовал, переспал, танцевал и чего только не делал.
Да-да, я помню, как потом все по туалетам обсуждали Марину и нашего «зайчика».
Кстати, о ней. Все думают, что это она слила инфу конкурентам.
Мои глаза закатываются наверх, чтобы взять из недр памяти момент, когда к нам пришла работать Марина.
Да точно не она. Она же устроилась к нам перед Новым годом. Ох, не люблю я эти офисные интриги. А ты вот обожаешь. И возвращаясь к теме фриланса, тебе точно не надо отсюда уходить. Если здесь все нравится, удаленка, конечно, не твоя тема. Пойдем к директору, уже девять часов, скоро начнется летучка, а Витюша не любит опоздавших.
14:43. Мы все еще обсуждаем какие-то цифры, проекты, результаты месяца. На планерке запускаю волну зевков среди присутствующих. Руководитель смотрит на меня укоризненно. Я не вслушиваюсь в отчеты и цифры за январь. Делаю зарисовки нашего директора. Получается вполне симпатичный портрет глубоко думающего начальника в его кабинете. Мой руководитель Виктор Васильевич (среди офисного народа просто Витюша) не обладает высоким ростом. Уже виднеются залысины, подстригают его ужасно еще больше акцентируют внимание на проплешинах. Почему никто из родных ему об этом не говорит? Он носит костюмы на размер меньше, и так жалко пуговки на пиджаке, которые изо всех сил стараются скрыть пузико, держатся из последних ниток. Вообще, вид у него несуразный, как и его почетные грамоты на стене. Сразу бросаются в глаза рамки ядовито-зеленых, оранжевых цветов, абсолютно не сочетаемых друг с другом. Сами грамоты с нелепыми формулировками заслуг, и, если запустить туда страдающего перфекционизмом, он тут же вздернется рядом с покосившейся рамкой. Их «кривость» никому не дает покоя, кроме Виктора Васильевича. Главной деталью кабинета является специфическая точилка в виде голой женской фигуры, застывшей в «роковой» позе. Витюша ставит ее на середину стола. В офисе гадают, кто ему подарил нескромный канцелярский сувенир. Я одна из немногих, кто с ним ладит. Коллеги не любят Витюшу за вульгарные шуточки, и везет ему, что мы работаем в России, в любой европейской стране его юмор воспринимался бы как сексуальное домогательство.
Работники делают вид добросовестных слушателей, но на самом деле только Лена внимает каждому слову и записывает цифру за цифрой. И когда Витюша задает мне внезапно вопрос, сосредоточенная коллега шепотом помогает с ответом. За это ее благодарю: пишу в уголке блокнота «Спасибо». А мои зарисовки остаются незамеченными для директора.
На планерке также присутствует самый главный «поддакивалка» по фамилии Соловец, он отвечает за хозчасть. Успевает говорить и кивать нашему директору между жеваниями очередной резинки, которая спасает его от желания закурить. В нашем коллективе все смеются над его экспериментами по бросанию курить, хотя однажды они привели к решению убрать курилку. Тогда ор стоял выше Уральских гор, ведь там собирались не только курящие, но и такие, как я, кто любит решать все вопросы с помощью старого древнего способа «потрындеть».
Директор оставил нам место, но ввел регламент не больше пяти минут. Виктора Васильевича полюбили после такого решения, но чувства продлились ровно до первой пошлой шутки про уши и член.
На планерке зарисовка получается живой, и страница с датой «2 февраля» перестает быть скучной. Мне нравится мой голубой ежедневник: в нем рисунки, добрые записи, мотивирующие лозунги.
Незаметно фотографирую получившийся портрет, выкладываю в соцсети. Коллеги первые оценивают пост. Телефон без конца загорается, всем нравится зарисовка.
Летучка превращается в пятичасовое совещание. Мы выходим из кабинета и дружно, без Соловца и Витюши, идем в курилку. Главное правило всех планерок обмозговать все шуточки директора, цифры и отчеты в курилке. Перерыв затягивается, мы смотрим видюшки про котов, талантливых попугаев, художника и змею. Последняя извивается и рисует картину.
Видела, как дельфины рисуют, но чтобы змея говорит Лена.
Ага, хорошо ее надрессировали, отвечает другой коллега.
Лили, ты о чем задумалась? спрашивает Мила.
Даже змея рисует, а я нет, ответила ей.
Ты тоже рисуешь, вон какие портреты.
Стены курилки сотрясаются, мы громко смеемся по поводу нарисованного портрета. Заходит Соловец, болтовня прекращается.