Два года назад ко мне пришло удручающее осознание, что вечные поездки и лежание на диване не самым положительным образом сказались на моей форме. Тогда я снова начал бегать и качаться, сбросил пятнадцать килограммов и нарастил мышцы. Заново открыв для себя тренировки, я понял, что делаю это не ради чьего-то внимания. А чтобы чувствовать себя лучше. Но кроме этого ничего в моей жизни существенно не поменялось.
О своем неудавшемся браке я старался особо не думать, но вчера поздно ночью понял, что уход Бекки запустил цепную реакцию: из-за разбитого сердца я с головой погрузился в работу, что в итоге привело меня к успеху, а он стал чем-то вроде чрезмерного поощрения. И в какой-то момент я понял, что должен либо посвятить себя работе, либо жизни вне ее. Шесть лет назад, когда большинство моих романтических представлений об отношениях затопило горечью, решение далось легко.
А сейчас я счастлив, разве нет? Не на полную катушку, конечно, но как минимум доволен. Правда, вчерашние подколы Зигги погрузили меня в холодную панику. Я что, умру стариком в с воем не по-холостяцки аккуратном доме, со шкафом, забитым разноцветными кардиганами? Или мне стоит сдаться и заняться садоводством?
Пройдя по коридору, я вышел на задний двор.
К забору и деревьям были привязаны десятки воздушных шариков, а еще к белым складным стульям и вдоль ряда небольших круглых столиков. На белом торте с затейливо выложенной глазурью, стоявшем в центре самого большого стола рядом с патио, красовался маленький пластиковый жираф, слоненок и зебра.
Группка маленьких детей в свитерах и шарфиках носилась по газону, и, осторожно их обойдя, я направился к грилю, к кучке людей постарше.
Дженс! раздался знакомый голос Уилла, и, лавируя между ребятней, я подошел к нему. Беседка была украшена еще большим количеством шаров и плакатом в тематике сафари.
У меня никогда не было такой крутой вечеринки на день рождения, заметил я, оглядывая яркие украшения. И это при том, что Аннабель тут даже не живет. Кстати, кто все эти дети?
Ну, дети Лив где-то бегают, посмотрев по сторонам, ответил он. А остальные Макса с Сарой и коллег Ханны.
Глянув сначала на него, я осмотрел двор.
Это твое будущее.
Я сказал это, мрачно пошутив, но он ответил радостно:
Ага.
Ну ладно. Кажется, кофе мне уже не светит. А пиво есть?
Он показал на холодильник под раскидистым дубом.
Но есть еще и скотч, если хочешь.
Я обернулся, когда Макс Стелла вышел в патио, с улыбкой глядя на гоняющих по лужайке детей. Макс с Уиллом несколько лет назад основали венчурную компанию в Нью-Йорке и странным образом соединили науку и искусство: благодаря своей компетенции и острому взгляду в этих областях они стали очень богатыми людьми. Хотя вынужден признать, что со своим ростом 195 см и мускулистой фигурой Макс был больше похож на игрока в регби, чем на ценителя искусства.
Вот бы и мы могли так же легко находить друзей, проговорил Макс, глядя на царившее вокруг буйство.
Вслед за ним вышла его жена Сара, придерживая большой живот, и с ела на стул, который он поставил для нее.
Пожав ему руку, я повернулся к ней.
Не надо, не вставай, сказал я и наклонился поцеловать ее в щеку.
Я стараюсь оставаться в плохом настроении, ответила она, едва заметно улыбнувшись. А твое рыцарство растопило все мое беременное недовольство.
Буду изо всех сил вести себя как придурок, обещаю, торжественно провозгласил я. Хотя сначала все-таки поздравлю. Я не видел вас обоих с тех пор, как вон тот начал готовить. Это у вас уже который? Четвертый?
Четвертый за какое время, Макс? За четыре года? спросил Уилл, улыбаясь и отпивая пиво. Может, тебе поспать, что ли. Или хобби какое найти.
Снова открылась дверь, и появился Бенетт Райан в сопровождении Зигги и беременной на последних сроках Хлои.
Я бы сказал, что это и есть его хобби, ответил Беннетт.
Беннетт с Максом знакомы со времен учебы в Европе. И в то время как Макс всегда был улыбчивым и очаровательным, Беннетт олицетворение холодной невозмутимости. Он редко шутил и еще реже улыбался, по крайней мере, насколько я могу судить, поэтому исключение из этого правила пропустить невозможно. По его губам скользнула улыбка, а плечи расслабились. Это потому, что он посмотрел на свою жену.
И сейчас практически сиял от счастья.
Это несколько дезориентировало.
И сейчас практически сиял от счастья.
Это несколько дезориентировало.
Дженсен! я снова развернулся, услышав свое имя. В патио вышла Хлои и притянула меня в свои объятия.
Заморгав, я озадаченно глянул в сторону Уилла и наконец обнял ее в ответ. Честно говоря, до этого момента я ни разу не обнимал Хлои.
П-привет. Ты как? отодвинувшись немного, чтобы взглянуть на нее, спросил я. Обе беременные женщины были миниатюрными, но если Сара скорее тонкая и гибкая, то у Хлои на первое место всегда выходили жесткость и неукротимость. Ту Хлои, которую я знал, язык не повернулся бы назвать сентиментальной или чувствительной, так что я просто дар речи потерял. Ты выглядишь
Счастливой! закончила она вместо меня и положила руку себе на круглый живот. Еще в экстазе и просто в гребаном восторге, да?
Я засмеялся.
Ну да.
Она поморщилась, посмотрев на детей.
Вот черт, мне нужно завязывать с ругательствами, поняв, что именно сейчас сказала, она застонала и усмехнулась. Кажется, я безнадежна.
Беннетт мягко обнял ее за плечи, и, прильнув к нему, она захихикала.
Все мы ошарашенно молчали.
Первым взял себя в руки Макс:
Вот уже несколько месяцев эти двое не пытаются прикончить друг друга. Это адски сбивает с толку окружающих.
Все беспокоятся, когда видят меня не спорящей, кивнув, ответила Хлои. А тем временем милая Сара, не сумев на прошлой неделе открыть банку арахисового масла, запустила ею в окно, и та приземлилась прямо на тротуар Мэдисон-авеню.
Сара засмеялась.
Никто не пострадал. Кроме моего самолюбия и слишком затянувшегося хорошего поведения.
Джордж даже пригрозил ей, что уйдет работать к Хлои, добавил Беннетт, упомянув помощника Сары, известного своими препирательствами с Хлои. Над нами навис Армагеддон.
Так, а ну, руки прочь от моего брата, Зигги обошла Хлои и обняла меня за шею. Ты все еще тут!
Я снова недоуменно посмотрел на Уилла.
Конечно, тут. Я же еще не попробовал торт.
Я словно произнес волшебное слово, нас тут же обступили дети и начали радостно подпрыгивать и спрашивать, не пора ли задувать свечи. Извинившись, Зигги всех увела играть.
Когда у вас обеих пдр[3]? спросил я.
У Сары в конце декабря, ответила Хлои. А у меня в начале.
На какой-то момент все замолчали, глядя на падающие листья и ощущая вокруг мягкую октябрьскую прохладу.
Не волнуйтесь, я в порядке, сказала она, заметив на лицах у каждого заботливо-беспокойное выражение. Сейчас это моя последняя поездка, а потом я вернусь в Нью-Йорк дожидаться того, кто скоро появится.
Ты уже знаешь, это мальчик или девочка? поинтересовался я.
Беннетт покачал головой.
ДНК Хлои явно превалирует, потому что ребенок был слишком упрям и не давал себя рассмотреть.
Фыркнув, Макс взглянул на Хлои, ожидая ее резкого ответа, но она лишь пожала плечами и улыбнулась.
Так и есть! пропела она и потянулась поцеловать его в щеку.
Учитывая то, что уникальная особенность флирта между Беннеттом и Хлои всегда имела поразительное сходство со спаррингами, видеть, как она сейчас не обратила внимания на эту подколку м-да, снова дезориентировало. При всей своей, в общем-то, нормальности, происходящее было похоже на какой-то инопланетный брачный ритуал.
Зигги вернулась с именинницей.
Малышня начинает нервничать, сказала она, и все приняли это как знак, что пора начинать вечеринку.
Я еще немного поболтал с Сарой, Уиллом и Беннеттом, в то время как Макс с Зигги и еще несколько родителей делали какое-то месиво из измельченного печенья, пудинга и мармеладных червячков.
Последними приехал брат Макса Найл со своей женой Руби, но я не сразу их заметил среди царящего хаоса и мощно заправляющихся сладким дошкольников.
Первое знакомство с Найлом Стеллой было неприятным. За годы я привык к Максу, о высоком росте которого легко забыть, потому что он всегда был расслабленным и со всеми на одной эмоциональной волне. Но осанка Найла, почти жесткая, была будто срисована с учебника, и хотя я дорос до респектабельных шести и двух футов, Найл был на пару дюймов выше. Я встал поприветствовать их обоих.
Дженсен, начал он. Рад наконец познакомиться.
Даже акценты у братьев Стелла были разные. Я вспомнил, как Макс рассказывал о времени, когда он жил в Лидсе, и как потом акцент начал ослабевать. У Найла же акцент был правильным, как и все в нем.