Итак?
«Важняк» откашлялся.
Труп обнаружила уборщица. По традиции, она закрывает кабинет начальства последней и открывает первой. Прокурор бывший прокурор, как Вы знаете, шеф, отличался невероятной придирчивостью, и требовал, чтобы к моменту его прихода в кабинете пахло не только освежителем воздуха, но и мокрой тряпкой.
Время?
Восемь пятнадцать.
Рабочий день в этой «конторе», как и во всех родственных ей начинался в девять, так что уборщица вряд ли слишком припозднилась.
Состояние трупа?
Предваряя ответ, «Важняк» непочтительно к трупу ухмыльнулся.
Не могу сказать, чтобы он был свеж, как огурчик.
Не можешь сказать так, скажи по-другому!
«Важняк» приглушил ухмылку.
Виноват, шеф: прокурор заметно прибавил в объёме, окрасе и ароматах.
Точнее?
Я не всегда взыскивал с «Важняка» за «любовь к литературе», но сейчас меня интересовали больше факты, чем «приложение» к ним.
Судя по внешним признакам и информации дежурного следователя не меньше двенадцати часов.
И где же «почил» господин прокурор?
На рабочем месте.
Вот как! Перетрудился?
Я не мог не хмыкнуть: эта сволочь ещё ни разу не была замечена в верности «ненормированному рабочему времени».
Орудие найдено?
«Важняк» опять не удержался в рамках.
Они с прокурором составляют единое целое. Так сказать:
в одном наборе.
Верёвка? не удержался я от кривой ухмылки. И, конечно же, это «самоповешение»?
Ухмылка имела право на моё лицо: верёвка и прокурор монтировались друг с другом лишь на месте происшествия но не в теории. Даже Господь на пару с Люцифером не смогли бы затолкать этого подлеца в петлю, что уже говорить за добрую волю!
Вы как всегда, шеф.
Так же, как и я, «Важняк» без труда разминулся
с почтительностью к покойному.
Не тот случай и не тот тип. Явно «кем-то повешение».
Честно говоря, «задумываться на тему» не хотелось совершенно. Неизвестный сделал доброе дело, и уже одним этим заслужил право остаться неизвестным. Больше того: хотелось верить в то, что финал не показался нашему герою аналогом пожелания «если смерти то мгновенной, если раны небольшой». Это было бы верхом несправедливости по отношению к многочисленным жертвам «торжества закона». И я бы с радостью отошёл в сторону, но, увы: « и ведёт нас за собой в незримый бой наше чувство долга». А поэтому «служба дни и ночи».
Кто выезжал?
«Новичок». Он и сейчас там.
«Новичок» был таковым лишь по времени работы у нас. До «области» он трудился в районе не один год, и вполне успешно. Конечно, с учётом районной специфики. Парень, если таковым можно считаться в тридцать лет, был честный, не «замазанный» городом и ещё «не до конца» отравленный его тлетворным влиянием. Хороший деревенский парень, этакий «Шерлок Холмс от коров и уток».
Перестраховался или сообразил?
Думаю, и то, и другое, шеф. Плюс «соблюдение устава»
Областной центр не Москва: всё в пределах, если не вытянутой руки, то прямой видимости. Властные структуры тем более: классическое соседство. Ну, как в старинной песне времён СССР: «Мы жили по соседству». Это к тому, что долго ехать не пришлось: минут десять, не больше. А ещё к тому, что от здания СКП областная прокуратура находилась в десяти минутах пешим ходом. Так, что разговор получился коротким: уже приехали.
Здравствуйте, товарищ генерал.
Первым лицом, которое меня встретило, как и требовалось «уставом», было озабоченное лицо «Новичка». Встретило оно меня не совсем «по уставу»: «здравствуйте» вместо «здравия желаю!», зато у самого порога.
Веди!
Так как лицо встретило меня у входа в приёмную, то я был «препровождён» непосредственно в кабинет «Его Превосходительства». Там моему взору в числе всех прочих предстало оно: само «Его Превосходительство». Предстало оно на фоне девственно чистого рабочего стола и всего остального, что должно соответствовать классике ИКД имитации кипучей деятельности. Посвящённых контраст не удивлял: прокурору некогда было не только заниматься «служебной рутиной», но даже имитировать её.
Центральная фигура композиции висела под самым потолком, словно нарочно исключая из состава версий даже предположение о самоубийстве. Для того чтобы попасть в петлю, низкорослому толстяку-прокурору требовалось хорошенько потренироваться в прыжках на месте и не один день.
Центральная фигура композиции висела под самым потолком, словно нарочно исключая из состава версий даже предположение о самоубийстве. Для того чтобы попасть в петлю, низкорослому толстяку-прокурору требовалось хорошенько потренироваться в прыжках на месте и не один день.
Крюк, за который была привязана верёвка, не вызывал сомнений в надёжности: его вбивали «по спецзаказу» для навешивания австрийской вазы из псевдобогемского хрусталя. Хрусталь, даже сомнительного происхождения вещь тяжёлая, поэтому господин прокурор мог вешаться со спокойной душой: крюк соответствовал «заявленной массе».
Прокурор впечатлял наружностью: его, и без того жирную, харю разнесло во все стороны, и он не хуже песенного месяца, окрасился багрянцем, добавив в палитру и остальные ингредиенты радуги. К тому же, от него уже заметно попахивало. Будь он не таким жирным кабаном, то и «отдав концы» до полусуток назад, не «озонировал» бы ещё воздух, или «озонировал» бы «в пределах нормы». А так мне в очередной раз приходилось сожалеть о том, что я не «дама с веером» с полотна или из жизни.
Не похоже на самоповешение, зачем-то вклинился в «экскурсию по кабинету» «Новичок». И не один вклинился: с робким кашлем и робким же видом. Констатировать очевидное не было необходимости, на что я и указал товарищу молчаливой ухмылкой.
Что-нибудь искали?
Голос я включил, уже взбодрив подчинённого взглядом. Поскольку по характеристикам они были «одного поля ягодки», «Новичок» тут же «вытянул руки по швам».
Так точно, товарищ генерал!
И?
Кое-что нашли.
«Кое-что»?!
Виноват, товарищ генерал! При осмотре места происшествия обнаружены два стакана с остатками коньяка, бутылка с которым
???
Виноват, товарищ генерал: предположительно с которым обнаружена в сейфе прокурора области. Бутылка с содержимым и остатки коньяка из стаканов отправлены на судебно-химическую экспертизу.
Отпечатки?
Этот вопрос из разряда обязательных в любом книжном или киношном детективе. Самое интересное, что для книг и кино в качестве отпечатков годится и то, на что профессионал даже глаз не уронит, не говоря уже о трате на них времени. Это в кино или книжках всё, мало-мальски напоминающее отпечатки, тут же позволяет назвать имя преступника. В жизни, увы, не так: девяносто процентов даже имеющихся отпечатков непригодны для идентификации. Помню, как на заре моей профессиональной юности надо мной долго смеялись в НТО, когда я пытался ткнуть их носом в стакан, измазанный чем-то похожим на отпечатки пальцев: «Как же непригодны, когда, вон, их сколько?!».
Оказалось, что стакану мало быть захватанным пальцами: надо, чтобы отпечатки были чёткими, несмазанными, чтобы папиллярные линии не были забиты грязью, жиром, салом и так далее. Лучше всего для идентификации подходили отпечатки, сделанные «в лабораторных условиях», с соблюдением всех «требований по технике безопасности»: особый станок под каждый палец, аккуратная «прокатка» аккуратно же смазанного краской пальца по идеальной поверхности, желательно, чистому листу бумаги. А как тонко работали с пальцами! Не методом погружения в краску: специальным валиком, тонко нанесённым слоем, да отдельно по каждому пальчику, очищенному спиртом от грязи и жира!
А ещё оказалось, что некоторые «виды» отпечатков невозможно снять с некоторых «видов» поверхности. По этой причине я никогда не спрашивал подчинённых о том, найдены ли отпечатки на дверной ручке или на рукоятке ножа: их находят только в кино. Потому, что даже в книгах умный сыщик знает, что легче найти иголку в стоге сена, чем отпечаток на ручке двери или рукоятке ножа. Эта находка исключительно для болванов, сидящих у телевизора.
Отпечатки?
«Новичок» дёрнул плечом, и взглядом переадресовал мой вопрос эксперту НТО. Тот утвердительно кивнул головой.
Как минимум, три отпечатка с двух стаканов пригодны для идентификации: относительно полные и относительно чистые. К обеду по одному стакану я буду готов.
Я скосил глаза на измазанные краской руки трупа.
Скорее всего, утвердительно смежил веки эксперт.
Что ещё? переключился я на «Новичка».
Запах духов, товарищ генерал.
Наверно, я скорчил чересчур презрительную рожу, потому что «Новичок» тут же поправился.
Духи, как сказал эксперт, из тех, что продаются исключительно в дорогих бутиках.