Я пожал плечами.
Ну, и что это доказывает? Только то, то секретарша задержалась на работе. И, что обязательно с целью убийства своего начальника? И как бы она засунула в петлю такого борова? Разумнее предположить, что она пришла «совокупиться на дорожку».
В шубе?! наморщил лоб «Важняк».
Я же говорю: «на дорожку»!.. Кстати, ты установил, был прокурор в этот момент на работе, или нет?
Так точно, шеф. И не только на работе, но и у себя
в кабинете.
«Откуда дровишки»?
Уборщица «поделились», хмыкнул «Важняк».
Я прошёлся ладонью по гладко выбритому подбородку.
А какого хрена он делал на работе «после работы»? Ведь прежде, насколько я знаю, он не был замечен в причастности «к стахановскому движению»? Его в кабинет и палкой нельзя было загнать разве, что собственной «палкой», навострённой на какую-нибудь «дыру»? Поспрошай уборщицу, может, ещё немножко «дровишек подкинет»?
Уже, шеф.
Теперь была моя очередь усмехнуться и я её не пропустил.
«Чтобы два раза не ходить»?
Точно так! Она сказала, что начальник почему-то сильно нервничал, и «попросил её матом», когда она просунулась в кабинет с ведром и шваброй. Её удивила не «просьба»: начальник был в своём репертуаре. Её удивил вид прокурора, грызущего ногти. У неё сложилось впечатление ну, это я даю литературную редакцию её рассказу
Ну, понятно, понятно, не отвлекайся!
Так, вот: у неё сложилось впечатление, что прокурор кого-то ждал.
Я задумался лишь на мгновение.
Ну-ка, давай сюда девицу! И снимите вы этого борова: хватит уже ему мозолить глаза!
Последнее указание, исполненное с качественным раздражением, адресовалась оперативникам: мужики откровенно скучали в коридоре.
Но под моим руководством! включился судмедэксперт.
Валяйте! буркнул я.
Через минуту тело покойного было предано наборному финскому паркету. «Важняк» с секретаршей подгадали под самый торжественный момент, когда тело, всё ещё с петлёй на шее и с болтающимся обрывком верёвки, оказалось на руках «не совсем родных и близких».
Насладившись зрелищем, я повернулся к секретарше, которая дополнительно к слезам протекла и тушью, густо теперь размазанной по лицу.
Кого ждал прокурор в кабинете после окончания работы?
Девица вздрогнула, и испуганно вспорхнула глазами из-под наращенных ресниц.
Я не знаю Я ушла с работы вместе со всеми
Но прокурор оставался в кабинете?
Кажется, да.
«Кажется» или «да»?
Да.
Меня почему-то не удивило то, что секретарша не стала морщить узенький лоб, а лишь ниже опустила голову. Девица, похоже, уже начала догадываться о наличии у меня «козырного туза в рукаве».
А зачем он задержался?
Секретарша неуверенно или нервно двинула плечом.
Не знаю Может по делам?
По личным? хмыкнул я. Напрасно и вопросил, и хмыкнул: иными делами прокурор у себя в кабинете не занимался.
Девица «задумчиво» выдула губы, затем всё же напрягла немногочисленные извилины, в основном, снаружи, а не внутри и лицо её разгладилось.
Как же я могла забыть?! Начальник УСБ домогался встречи! Он звонил, и просил меня предупредить шефа!
Предупредили?
Да, я оставила записку на столе в кабинете.
Почему только записку?
Девица художественно отвесила нижнюю губу.
Ну, вначале я позвонила шефу на сотовый, но он не отвечал. Наверно, был отключён.
Хорошо, на манер слепого «прополз» я ладонью по лицу: дурная привычка. Начальник УСБ, говорите
Я переключил взгляд на «Важняка» и тот хищно блеснул глазами.
Это уже кое-что, шеф.
Вы свободны, сухо кивнул я секретарше. Пока
Это «пока» достало секретаршу уже в пути следования. Она вздрогнула, и у неё подкосились ноги. Заметно подкосились. Как минимум, заметно для нас с «Важняком». Почему-то сразу чувствовалось, и чем дальше, тем больше: девица явно не относилась к категории лиц, которые «ни сном, ни духом». Но одной её для полноценной версии не хватало: требовались иные действующие лица. Девица хорошо укладывалась на диван, но не в схему.
Что-нибудь интересное нашли?
Это я «потревожил тылы» в лице судмедэксперта, который усердно колдовал над покойником. Эксперт на время отставил «муки творчества».
На первый взгляд, ничего интересного: никаких телесных
Что-нибудь интересное нашли?
Это я «потревожил тылы» в лице судмедэксперта, который усердно колдовал над покойником. Эксперт на время отставил «муки творчества».
На первый взгляд, ничего интересного: никаких телесных
повреждений. Ни ссадин, ни царапин, ни синяков, ни шишек,
не говоря уже о переломах.
То есть, следов борьбы не наблюдается?
Пока я их не нашёл.
А след от укола? на киношный манер осенило меня: чем чёрт не шутит?!
Инъекция?
Эксперт с сомнением покачал головой.
Такому борову?! Тут нужны, минимум, три человека: «доктор» и ассистенты. Да и никаких следов от укола я на руках Минутку!
Эксперт повернулся к трупу, и, задействовав всё ещё скучающих оперов, несколькими ловкими движениями приспустил брюки и трусы владельца.
Ничего, товарищ генерал И на ногах тоже
А какая-нибудь химия в лицо? продолжал я «давать кино».
Эксперт наморщил лоб: смесь удивления и скептицизма.
На моей памяти такая экзотика не для Руси Хотя
Он протёр лицо покойного ватным тампоном.
Шансов немного, но проверим.
А на вскрытии? не унимался я.
Там шансов больше.
Бровь эксперта выгнулась дугой.
Вы полагаете, что
Указательный палец его правой руки уже адресовался покойнику. Я неопределённо двинул плечом.
Ну, посудите сами: боров за сто кэгэ, никаких следов борьбы, никаких следов инъекции, а он, тем не менее, висит под потолком! Заметьте себе: в петле, до которой ему даже не допрыгнуть! Кто-то должен был его определить туда?
А «при наличии отсутствия» определить его туда можно было только обездвиженным! Отсюда какой вывод?
Виноват, товарищ генерал, смутился эксперт. Недотумкал. Можете не сомневаться: землю буду рыть в смысле: потроха, но, если что-нибудь там есть, я его найду обязательно! Слово даю!
Беру, усмехнулся я. А тебя что там заинтересовало?
Вопрос адресовался «Важняку», который немигающим взглядом уставился на крюк с обрывком верёвки. Дополнительно «стимулированный» локтем в бок, тот встрепенулся.
Шеф, а Вам не кажется, что преступник допустил прокол?
То есть?
Если он хотел создать видимость самоубийства, то мог повесить нашего подзащитного как-нибудь поближе к земле. Несоответствие-то вопиющее.
А ты уверен в том, что он хотел создать такую картину?
По причине «мефистофеля» в моих глазах «Важняк» задумался, и художественно округлил глаза.
Вы хотите сказать, что
Да, приятель: наш неизвестный пока оппонент уже посмеивается над нами. А это говорит о том, что он человек не с улицы.
Наш?! ещё больше округлил глаза «Важняк».
Или понимающий в нашем деле: бывший
или из родственных «контор». А ещё это говорит о том
«Важняк» затаил дыхание. Я мотнул головой так, словно отрясал наваждение, и усмехнулся.
Дежа вю
Не понял соответствовал заявлению «Важняк».
Я тоже пока
Память моя уже листала прошлое. Листала так, как листают старую книгу: «то ли чудится мне, то ли кажется»
Глава вторая (год 1991)
« Петрович?
«Петровичем» к своим тридцати трём я стал по результатам производственной деятельности и совместного распития спиртных напитков. Но в половине седьмого утра фамильярность, приемлемая в любое другое время, как-то не радовала. Ведь спать ещё можно было целый час. А с учётом того, что я пришёл домой лишь в третьем часу ночи: очередная, хоть и заурядная «мокруха» этот час шёл за три, как на фронте.
Это я, Михалыч!
Представление было излишним: разумеется, я узнал голос пожилого майора милиции, «определённого на дожитие» в дежурку областного УВД. Когда-то он был неплохим опером, и я даже успел с ним поработать на закате его профессиональной деятельности. Его голос за ещё не истекшие сутки мне довелось «узнавать» в седьмой или восьмой раз: я уже сбился со счёта. А всё потому, что областное начальство ввело идиотскую практику контроля за «товарищами на местах». По сути, дублирования. Это называлось «группа по расследованию умышленных убийств, совершённых в условиях неочевидности».
Под дежурство в областном УВД нам даже отвели «комнату отдыха», которую мы делили вместе с операми, судебно-медицинским экспертом и водителем милицейского «УАЗика», закреплённого за группой. Прямо, как в романе или в кино. И всё это затевалось под благовидными и благозвучными предлогами даже в благих целях: «координация, рационализация, специализация». Мы должны были оказывать «товарищам на местах» руководящую она же методическая помощь, заодно присматривая громкие, но несложные дела для отъёма в своё производство: «галочки» ещё никто не отменял.