Кто может ответить на вопрос самый важный: в чём смысл многих происходящих действий, которые разрушают душу? В чём смысл безумия, которое испытывает тело, оставаясь один на один с собой?
Страсть и тоска удел многих живущих. Страсть, затмевающая тонкую связь с душой, позволяющая всё запретное, в виде плода, вкушать, падая вниз. И можно ли, упав в самую бездну, подняться и, не обращая внимания на боль и ссадины, увидеть Небо, не жалея и не сожалея, не утешаясь, не плача, не задумываясь о собственной никчёмности?
Падать больно, всё болит, всё плачет, и в этот миг так трудно увидеть солнце за облаками. Так трудно увидеть дорогу, другой путь, выводящий из тупика, так трудно верить и помнить, что даже это твоё падение есть милость, есть благость Творящего Миры, чтобы проявилась твоя вера, которая вытянет тебя к солнцу и покажет его свет во всей полноте.
Даже находясь на краю бездны, я помню о том, что я познала всё низкое в этом мире для того, чтобы снять с себя, ценой огромных усилий, эти наросты, толстую кору незнания, и сделаться Ангелом.
Кто может меня понять?
Кто может понять душу, пережившую многое?
Кто может не отвергнуть её?
Кто может понять, что не упав, нельзя подняться?
Кто может понять, что не познав, нельзя осознать?
И не ступив, нельзя увидеть, куда ведёт эта дорога.
Конечно, можно доверять тем, кто больше тебя знают, но не было учителя рядом, того достойного человека, который бы уверенно и мудро вёл по дороге жизни, того, кто показал бы пример истинной любви.
Я замолкаю, ибо слёзы сжимают моё сердце. Моё сердце плачет, ибо мне по милости Господа, по Его благости была дана возможность обрести опыт падения в бездну, ибо я осуждала до воплощения тех, кто так низко пали. Я пришла познать этот мир в неприкрытой наготе чувств, для того чтобы утвердить свою веру в стойкость души в её нетленном сокровище внутреннем свете и непорочной чистоте.
И мне так хочется сказать тем, кто, как когда-то я, стоят над бездной: остановитесь, пожалейте то дитя, которое есть в вас, вашу непорочную чистую душу. Пожалейте её потому, что страдания не стоят всех страстных удовольствий, её страдания напоминают щемящую боль, которая может утихнуть лишь с познанием истинной любви. Я хочу, чтобы путь познания у тех, кто не управляют своей огненной силой, был под предводительством мудрого учителя, который бы не скрывал от них ничего, а показывал все дороги, мудро объясняя, куда они ведут.
Упав на дно, я получила дар.
Часть 5
Был день, когда лишь мгла была перед глазами, и ожидала я лишь гостью, которую зовут все Смертью. Её и призывала я. Она моей подругой стать хотела, чтобы сопровождать в мир огненный, которого была достойна я, на многие века. Я не роптала. Молча ожидала, когда войдёт она, свою косу опустит мне на плечи и я замру от ожиданья наказанья. Его была достойна я.
Не видеть Света мой удел, та участь, что уготовила себе я, призывая гостью Смерть. Исхода не было иного лишь грязный пол и грязная одежда, внутри страдающая грязная душа.
Душа, стремящаяся к свету, теряла свет.
Всё, тьма вокруг, и растворяюсь я. Закрыв глаза, уж ничего не ожидая, почувствовала я прикосновенье. Кто-то очень нежно ко мне притронулся ладонью.
Ужели Смерть пришла?
Как нежностью полна она любовью.
Смерть и любовь? Несовместимые понятья?
Но нежность, как облако с небес, меня касалась, я ощутила помощь и глаза открыла. Передо мной стоял мужчина в белых одеяньях. Кто это Ангел или Смерть? Он улыбнулся, как будто мысли прочитал мои
Часть 6
Солнце Оно светило дивным, лучезарным светом, и снова мне хотелось жить, и петь, и танцевать, но все воспоминания носились роем в голове моей, мешая просто радоваться жизни.
Я посмотрела вверх, и солнце обласкало мою душу. От этой нежной ласки всё моё тело затрепетало, задрожало, и опустила голову я вниз. Дрожь в теле оставалась, она позволила воспринимать всё в мире этом по-иному.
Что это? Что за ощущения? В них было что-то новое и одновременно то, что так хотелось вспомнить. И состояние, что возникало, напоминало об утраченном, далёком, но восполнимом и реальном.
И волны чувств во мне открыли путь к воспоминаниям. Волна воспоминаний создавала притяжение давно утраченного с болью.
Но где черта, что отделяет иллюзию от мира жизни?
И волны чувств во мне открыли путь к воспоминаниям. Волна воспоминаний создавала притяжение давно утраченного с болью.
Но где черта, что отделяет иллюзию от мира жизни?
И где та мера, которой меряем мы жизнь, просеивая, что возможно и что нет?
Я поняла, что жизнь нам помогает найти ту меру и сохранить в себе. Она нам позволяет обрести покой, основанный на вере, ибо лишь вера даёт успокоение душе. Нам вера позволяет направить мысли в теченье вечное Истока, ибо лишь вера даёт нам огненную силу, внутри нас создавая условия для мира в логове страстей, давая иль, лучше, создавая покой и умиротворение. А может, нечто большее?
Часть 7
Пришло, настало время, когда задумалась над тем я, что же случилось в тот далёкий, давний день, кто спас меня в тот страшный час? Воспоминанья смутные держали нити памяти. Я вспомнила Его.
Но кто Он был?
И вдруг пришёл ответ: Спаситель.
В тот миг пришло успокоение есть Тот, Кто может пройти сквозь тьму и Свет явить.
Есть жажда как желание пить влагу, но есть ещё и жажда жизни, и жажда Света.
Чёрное пространство, которое вело всех, идущих по дороге этой, в бездну, и луч Света, который протянул нить помощи в тот миг, когда падение было неминуемым
Остаться на краю и не упасть задача трудная
Я подошла и в зеркальце взглянула на себя. В нём на меня смотрели чёрные как смоль глаза внимательно, с укором, а над ними полумесяцы бровей. А я смотрела как бы сквозь себя, пытаясь лик души узреть. И тут впервые поняла я, что на меня открытым, чистым взором из глубин души дитя глядело, которое хранит воспоминания о днях далёких. Дитя мне улыбнулось. И потекла река воспоминаний
Возник вдруг образ, из глубин хранимой памяти моей, домик, знакомый с самых ранних лет. Его я помню рядом с деревом одним, которое его держало. Вокруг сияет свет, а в домике темно, и из обрывков ткани собирают мне одежду. И получается красиво. А я смеюсь, кружусь от радости, мне весело. Как мало нужно девочке просто кружиться радостно, что есть обновы, и петь. И этот детский смех звучит как эхо в моей душе, он в себе вмещает всю чистоту, невинность. И этот смех уносит меня вдаль, далёким эхом отзываясь в моей душе.
Откуда же пришла и как прокралась в такую душу та огненная власть над ней?
И сразу же, как отклик и как ответ на этот вопль, всплывает видение пламени. Пламя горит, оно притягивает, манит. И в ночь холодную оно согреет, и одновременно может и обжечь.
Да, вот она боль первая, которую принёс огонь И сразу же за ней идёт вторая боль как наказанье. Да, меня бьют, и в этот миг боль новая освобождает старую. Новая боль позволяет забыть всё то, что оставило рубец глубокий. Шрам на теле боль и наказание уроки жизни
Часть 8
Чужие люди дали воспитанье. И с малых лет была для них я той, кто должен был прислуживать им, ухаживать за ними, став взрослой. Меня готовили с лет малых быть работницей, прислугой. Ребёнок маленький, не знающий любви, но знающий прикосновение как ласку солнца, ветра. Дитя, которое училось у Природы, которое учила всему жизнь. Учила своим примером. Это было часто смешно и интересно.
И вот однажды прибыл к нашему заезжему домику толстый человек, сидящий на верблюде. Мне даже удалось, когда все взрослые ушли для разговоров, ласкать и гладить мохнатое животное, смотреть ему в глаза. А после мы стали с ним играть, и он был в мгновения эти единственным мне другом. Вдруг резкий шум, я обернулась и увидала взгляд жестокий и колючий, и окрик, от которого всё тело задрожало. Человек был разъярён, негодовал он кто посмел его скотину трогать, ведь это его собственность. Живые добрые глаза верблюда в единый миг преобразились стеклянными они вдруг стали, он замер в ожидании удара. Но виновата была я, и этот бич меня коснуться должен, пройтись по мне.
Меня ведь часто били, и я не испугалась, увидев батога змею. Я не задрожала и не пала ниц, не стала я просить пощады, я просто смелым и открытым взглядом наблюдала за всем происходящим. И вдруг заезжий гость остановился, смотрел он на меня довольно странным взглядом, потом он улыбнулся странною недоброю улыбкой.
А далее деталей я не помню, происходило быстро всё, я не успела многое понять. Но через время уже сидела я на том верблюде, и ехали мы в дальние края с разгневанным тем господином.
Зыбучие пески вдруг показались впереди, там не ступали ноги человека, там не было людей, ни их жилищ. А впереди пылал огонь мираж, как зарево над голою пустыней. Внимательно следя за заревом, я увидала, что оно находится во тьме. И эта тьма меня манила То было впечатляющее зрелище палящий зной и зарево на фоне жёлтых песков пустыни