Подвинься. буркнул дед Стах. Битюг, косясь на наемника, а может и на робомула, скрипнул открываемой створкой.
Здесь. чужак ткнул пальцем на угол, рядом с большим сараем. Жди.
Механизм послушно встал и замер. Битюг восхищенно таращился на него, забыв закрыть ворота, уже облепленные детворой. Взрослые, совсем так нехотя и незаинтересованно, стояли поодаль. Смолили махру-самосад, гудели разговорами-пересудами и все такое. Ну да, совсем никто не удивлен, прямо каждый день тут всякие-разные хаживают.
Однородная жужжащая слепнями толпа. Знакомая, своя и и так и не ставшая родной. Теснились, задевая друг друга вытертыми-выжженными белыми плащами-пыльниками, одинаковыми домоткаными рубахами, брезентовыми штанами, широкополыми шляпами. Смуглые до черноты, с широкими сильными руками, вислыми, ниже подбородка, усами, с прорехами в зубах, пахнущие потом, землей, навозом, табаком и постоянным перегаром от дымки, ядреного самогона. Селяне, чего уж.
Дед Стах куда больше уважал редких окрестных фермеров и ранчеров. Хотя и у тех хватало дурости и глупости. Но те хотя бы не напоминали стайку выросших отяжелевших детей, шушукающих за спиной и боящихся настоящих мужчин. А ведь он помнил их совершенно другими. Почти каждого. Он помнил.
Пошли, дед Стах толкнул широкую тяжелую дверь, Исаак почти не ходит.
Наемник зашел за ним, огляделся чуть удивленно. Да уж, было с чего, дом Исаака Вайсмана отличался от многих в селе Если не ото всех. Да и дом деда Стаха тоже, потому как жил тот именно здесь.
Глава вторая: деньги решают многое но не все
В доме оказалось уютно и, отчасти, даже красиво.
Стены, оббитые опаленными и залакированными досками. Разводы от огня складывались в красивый неправильный узор черных полос. Ровный пол из плашек, подогнанных одна к одной. Дорожки, еле заметно зеленые и затертые почти полностью, но чистые. Вместо крючков для одежды сайгачьи рога. Из остальных трофеев в глаза бросалась только башка огромного странного волка.
Мутант? кивнул наемник. На что взяли?
Жакан. пожал плечами Стах. Три пули всадить пришлось, пока подох. Двух последних собак мне порвал, курва. Забрел откуда-то с Пармы, не иначе. У нас таких никто и не видел. Куртку сними, взмокнешь.
Он показал рукой, куда идти. Поставил «слонобой» к стене и прошел следом. Чуть поднырнул под низкий косяк, заходя в натопленную, несмотря на жару за окнами, комнату. Исаак недавно стал мерзнуть постоянно, приходилось терпеть.
Наемник огляделся. Комнатой называть не хотелось кабинет, больше никак и не скажешь. Тяжелые шторы-портьеры, совершенно неуместные в сельском, пусть и очень добротном, доме. Шкафы с книгами, высокие, до потолка. Дико смотрящаяся ИД-панель на стене. Низкий широкий стол с пепельницей, папиросными гильзами и початой пачкой табака. Дымящийся чайничек с чем-то травяным. Два низких, с высокими спинками, стула. И большое кресло на колесах, обшитых резиной. Кресло с хозяином, желтым и высохшим стариком, хитро и цепко смотрящим на вошедших.
Прибыли Исаак Вайсман прищурился, сразу став еще хитрее.
Наемник кивнул. Дед Стах, показав ему на правый стул, налил себе отвара, бросил ложку меда из стоящей рядом сахарницы с отколотой ручкой. Сел, начал набивать папиросы. Разговор, судя по всему, складывался не быстрый.
Меня зовут Исаак Моисеевич Вайсман, молодой человек, представился хозяин, а это мой компаньон, Евстахий Игоревич Лукашинский, поручик Его Величества Императорской армии. Заметьте, не бывший и не запаса, потому как таковым стать не успел, да и офицеры бывшими не бывают.
Наемник снова кивнул.
А как обращаться к вам?
Вы же знаете.
Действительно.
И давно ты послал за ним? поинтересовался дед Стах. Изя?
Давно. Две недели назад. А перед этим, как смог, все вызнал.
Чертов старый интриган.
Я вам не мешаю? поинтересовался наемник. Господа?
Простите. Исаак Вайсман взял протянутую ему папиросу и закурил. Угощайтесь.
Спасибо, наемник мотнул головой, мне не стоит курить. Обоняние становится плохим.
Разумный молодой человек, да, Стах? Исаак уважительно покивал. Дед Стах не ответил, оскалился, сидя на стуле.
Хорошо Вайсман кивнул, явно соглашаясь со своими мыслями. Тогда я немного поговорю за вас. Тем более, приятно поговорить с новым человеком, когда встретить его у нас, в глуши, тяжело. Сами понимаете, к нам даже коробейникам тяжело добрести, или, к примеру, продавцам вроде как лекарств. А эти куда угодно дойдут.
Спасибо, наемник мотнул головой, мне не стоит курить. Обоняние становится плохим.
Разумный молодой человек, да, Стах? Исаак уважительно покивал. Дед Стах не ответил, оскалился, сидя на стуле.
Хорошо Вайсман кивнул, явно соглашаясь со своими мыслями. Тогда я немного поговорю за вас. Тем более, приятно поговорить с новым человеком, когда встретить его у нас, в глуши, тяжело. Сами понимаете, к нам даже коробейникам тяжело добрести, или, к примеру, продавцам вроде как лекарств. А эти куда угодно дойдут.
Изя! дед Стах чуть было не сплюнул. Хватит трепаться!
Ох, простите старика лицо Исаака сморщилось сушеным яблоком с разбежавшимися морщинками, скучно.
Понимаю, кивнул наемник, повернулся к деду Стаху, меня зовут Мэдмакс.
Дед Стах хмыкнул.
Интересное у вас прозвище.
Наемник не ответил, пожал плечами.
Вроде как в нашем детстве даже был какой-то старый-престарый фильм, да? Исаак посмотрел на товарища.
Не знаю, мотнул головой дед Стах, да и какая разница?
Правильно, правильно
Перейдем к делу? Мэдмакс перевел взгляд на Исаака. Что у вас?
Старики замолчали. Тяжело и мрачно. Молчание было знакомым. Охотник уже сталкивался с ним, постоянно и везде, там, где приходилось работать. Это стало ясно сразу, как только вошел в село.
Взгляды цепляли со всех сторон. Колкие, острые, прямые. И испуганные. Страх плыл в селе плотной осязаемой пеленой.
Могу попробовать угадать. Мэдмакс посмотрел на стариков. Да?
Вайсман согласно кивнул, состроив хитрую гримасу. Мол, друг Стах, посмотрим на молодого человека. Тоже, надо ж как, таких старых кремней и в городе не встретишь.
Ночные постоянные, нападения, странные и не оставляющие следов.
Прямо Шерлок Холмс, право слово, хмыкнул Стах, про ночные угадал. Прямо в точку.
М-да вздохнул Вайсман. Думаю, что чаще всего именно так все и происходит. Во многих прочих случаях. Вот только у нас
Что? Мэдмакс всмотрелся, пытаясь уловить что-то странное в выражении лица нанимателя.
Следы находят. Вот только после нападения они Они не уходят к стене. Они пропадают здесь, на площади, где вымощено булыжниками. И их не обнаруживают за стеной. Никогда.
Пытались отследить?
Пытались. Дед Стах сплюнул в пепельницу. На ночь выливали дегтя, смолы. Сейчас жара, не застынет. Нет там следов, за стеной. Здесь она, тварь, у нас.
Мэдмакс не ответил.
Убивает последние пару месяцев, без порядка и какой-то связи. Дети, женщины, старики, мужчины. На караульных не кидается, от патруля прячется. А утром, постоянно, труп, снова труп, опять труп
Дед Стах сплюнул еще раз. Провел ладонью по рту и усам, всмотрелся в собственную слюну. Сердито кхекнул, удерживая кашель.
Вот такие у нас дела, молодой человек, Вайсман развел руками, плохая ситуация, как думаете?
Мэдмакс кивнул, задумался. Плохая? Хреновая ситуация, если честно.
Вы не предупредили меня.
Вайсман вздохнул и виновато пожал плечами.
Соглашусь с вами, молодой человек. Ситуация такая, сами понимаете. Ну, не мог взять и не участвовать в этом. Не за себя же страшно, поймите, пожалуйста. Что я? Старый еврей-докторишка, не более. Стах? Он давно не боится смерти. Деток жалко. Я же многих из них принимал, лечил. Сколько их уже сами стали отцами-матерями, представляете? И тут такое
Подождите! Мэдмакс помотал головой. Дети, родители, кошки с собачками, это понятно. Переживания ваши, страх там, еще чего-то Я не тупой и могу все уяснить. Вопрос другой. Вопрос в вашей ситуации.
Сложность выше? Опасность? Дед Стах покосился на него. Что?
Мэдмакс почесал нос.
Все. Ну это самое, как его
Сколько тебе лет, сынок? Дед Стах уставился на него. А?
Да какая разница?
Стах не ответил. Засопел, откинувшись на спинку, прижал ее к стене.
Мне одному будет тяжело. Мэдмакс покачал головой. Если тварь внутри села, и ее ни разу не видели, ни разу не нашли следы, ведущее к ее дому, понимаете? Здесь нужна команда. Вся наша команда.
Вы не возьметесь за дело? Вайсман разом поменялся. Нет, он не собирался возмущаться, шуметь, ругаться. Старик, сухой и желтый, выпрямился. Гордо и независимо, готовясь принять выбор.
Возьмусь, буркнул Макс, вопрос в оплате. В письме указали
Кхм откашлялся Вайсман. Видите ли какое дело, молодой человек. Указанной в письме суммы у меня нет.