Ниццу окутала уютная вечерняя тьма. Мы с Денисом сидели в ресторане, немного пьяные от такого теплого вечера и яркого вина в наших бокалах. Мы ели нечто невообразимо вкусное и любовались горами, подсвеченными тысячами огней. Играла легкая музыка, и в воздухе пахло свободой. Муж положил свою руку поверх моей ладони и, заглянув в глаза, спросил:
О чем ты думаешь?
Я мечтаю о том, что у нас будет ребенок.
Он улыбнулся.
Кого ты хочешь больше?
Он откинулся на спинку кресла и мечтательно посмотрел на звёздное небо.
Наверно, девочку. Такую же рыженькую, как ты.
Ммммм. Я люблю тебя!
А я тебя!
Мне всё же немного грустно от того, что, когда родится ребенок, на долгое время с путешествиями придется распрощаться.
Что есть, то есть. Но у нас будет ребенок! Разве это не прекрасно?
Вернувшись в номер отеля, наполненный ароматами Грасса, мы, не отрываясь друг от друга, утонули в объятиях мягкой кровати. Я вдыхала ароматы апельсина и жасмина и растворялась в руках мужа. Через открытое окно долетали порывы теплого ветра и радостные крики прохожих. Ницца жила ночной жизнью, а мы, совершенно без сил, распластались поперек кровати, разглядывая блики огней на потолке. В тот момент я чувствовала себя совершенно счастливой.
УТРОМ НАС ЖДАЛ ПЕРЕЕЗДЧЕРЕЗ АЛЬПЫ, в Италию. Автобус петлял по горам и отлипнуть от окна автобуса было просто выше моих сил. Живописные склоны, заполненные россыпью городишек, то и дело обрывались, открывая виды на море, как будто плавившееся на солнце. Мы кружили по серпантину, проезжали туннели прямо в скале с какой-то немыслимой скоростью. Временами закладывало уши, то ли от высоты, то ли от восторга.
Первой точкой на элегантном сапоге была Пиза. По пути Римма рассказала нам историю знаменитой падающей башни и показала небольшой фильм о ее спасении. Вывод из всего услышанного был один: медленно, но верно, Пизанская башня перестаёт падать. Усиления и уплотнения фундамента не прошли даром, так что новости состоят в том, что исчезновение этой достопримечательности в ближайшее время не планируется.
В нашей группе была дама по имени Наталья. Она была эталоном настоящей русской женщины, которая и коня на скаку остановит и в горящую избу войдет, и перл какой-нибудь выдаст, такой, что все лягут от смеха. Туристическим автобусам, таким как наш, подъезжать к башне запрещено. Километров за пять до неё оборудована парковка, от которой отправляются специальные местные шаттлы. В попытке успеть запрыгнуть на подножку отъезжающего автобуса, наша группа организованным галопом бросилась к шаттлу. Вскочив на ступеньку в последний момент и осмотревшись, мы поняли, что, помимо нас, автобус заполнен одними китайскими туристами. Тут-то Наталья и выдала громко, четко и по-русски: «Блин, ребята, вы везде!». Теперь я частенько ее вспоминаю, гуляя по миру.
Мы шли по широкой площади перед башней. Впереди уже маячил узнаваемый силуэт. Колокольня Пизанского собора прославилась благодаря тому, что чуть не исчезла. Сейчас наклон башни составляет около 10 градусов, что позволяет делать забавные фотографии в стиле «типа я на нее опираюсь». Если сфотографировать это действо со стороны, то получится забавный кадр, изображающий десятки людей, разбросанных по зеленой лужайке перед собором, и все немного наклонены, примерно градусов на 10.
РАССМАТРИВАЯ ИТАЛИЮ, словно просматривая быстро меняющиеся сюжеты фильма, мы направлялись во Флоренцию. По столице Тосканы мы пробежали бегом, проведя на улицах города не больше 3-х часов, 1,5 из которых заняла экскурсия. Теплый вечер окутывал город. Сотни ресторанов расставляли столы прямо на площади Синьории перед палаццо Веккьо, заманивая туристов ярким аперолем в бокалах. Мы стояли перед Лоджией Ланци, но часть экскурсии я просто не услышала, потому что все мое внимание было приковано к одной из скульптур.
Похищение сабинянок Столь чувственной скульптуры я никогда в жизни не видела. По легенде, римляне пригласили сабинян посмотреть на спортивные соревнования, а потом похитили их женщин. Однако мне она кажется очень сексуальной. Сабинянка, откинувшись, лежит на плече римлянина, как будто даже совсем не сопротивляясь, а он крепко держит ее за талию и, кажется, вот-вот положит руку на обнаженную грудь. Страсть и сила в этой скульптуре будоражит воображение.
Я пришла в себя от того, что Денис взял меня за руку, увлекая за остальной группой. На соседней площади я в один миг почувствовала себя маленькой песчинкой. Прямо надо мной возвышался огромный собор Санта-Мария-Ди-Фьоре, а рядом с ним небо стрелой разрезала колокольня Джотто. Словно огромный корабль, он поднимался над морем домов, безмятежный и прекрасный. Собор с колокольней отделан белым, зеленым и розовым мрамором, и от этого он выглядит сказочно. Я смотрела на венчающую собор шапку купола под оранжевой черепицей, согревающую своими красками, и думала, как человек в XV веке смог создать нечто столь фундаментальное.
Солнце уже почти село, когда мы подошли к одному из самых известных в мире мостов Понте Веккьо. Меня безумно влекло то, что прямо на нем построены дома, и мост становится как будто продолжением улицы. Охристого оттенка стены, контрастируя с зелеными ставнями, отражаются в воде. По второму этажу проходит тайный коридор Вазари, соединяющий Палаццо Питти и Галерею Уфицци. Глядя на него, я как будто перенеслась в фантастический мир с придуманной архитектурой и поверила в сказку. Мы взяли один стаканчик мороженого на двоих и, вернувшись на набережную, смотрели, как уходит день. В нём было удивительно вкусное мороженое, теплый ветер с запахом солнца и губы мужа, нежно слизывающие лакомство с уголков моих губ.
Опьяненные красотой города со вкусом мороженого, немного утомленные насыщенным днем, мы проводили взглядом уплывающую Флоренцию. Ночь нас застала в небольшом городке Монтекатини Терме.
НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ нас ждал самый что ни на есть первый, настоящий, древний Рим! Заезжать в Рим автобусам, впрочем, как и машинам с неитальянскими номерами, запрещено, так что передвигались мы на метро.
В общем-то обыкновенная и ничем не примечательная подземка доставила нас в центр города. Я проталкивалась в толпе за спиной мужа, и уже через стеклянные двери метро увидела такие узнаваемые контуры арок. По венам начал растекаться восторг: я здесь, я вижу своими глазами Колизей!
Немного поискав и с успехом обнаружив потерявшегося в метро Григория Ивановича, мы вынырнули в Рим. Экскурсия провела нас по Вечному городу, от широких проспектов и огромной площади Венеции к узким, мощенным камнем улочкам, приводящим к Пьяцце Навона.
Я стояла, напротив того самого фонтана четырех рек, из плена которого герой Тома Хэнкса в нашумевшем фильме «Ангелы и Демоны» спасает одного из кардиналов. От голубой воды веяло спасительной прохладой. Я смотрела на образы 4-х великих рек, застывшие в камне, и всего на миг почувствовала себя по другую строну экрана. Однако мы торопились, у нас было всего несколько часов на Рим.
В нашей группе была весьма своеобразная девушка Светлана. Выделялась она тем, что постоянно терялась и неизменно опаздывала. Перед отправлением автобуса Римма уточняла:
У всех соседи на месте? Света на месте? Точно?
Только после того, как Света отзывалась, Римма давала отмашку водителям:
Можем ехать!
Наверно, в каждой туристической группе есть своя Света, но мне было невдомек, как у нее это получается. Секрет открылся в Риме. Мы бежали за гидом, стараясь не потерять нить экскурсии, и немного отстали. Пока мы догоняли группу, нашему взору предстала картина: Света стоит у сувенирного лотка и безмятежно выбирает шарфики. Вокруг нее ходит Римма, призывая догонять группу. Но шарфики! Шарфики перевешивали все аргументы! Складывалось ощущение, что звук окружающего мира в этот момент у нее был просто выключен.
Жаркий день клонился к концу, а мы стояли на площади перед собором святого Петра в очереди. Минуту назад мы пересекли незримую границу без виз и таможни, впускающую туристов в Ватикан, и теперь намеревались побывать в его столице соборе святого Петра.
Я вошла внутрь сквозь огромные двери и почувствовала себя безумно маленькой. Вокруг царил полумрак, и потолок терялся из виду. Мои шаги отдавались лёгким эхо, отскакивая от мраморного пола. В глубине зала призывно мерцали огни лампад, подсвечивая балдахин работы Бернини. Меня поразила его искусная резьба, отделанная позолоченными листьями, обвивающими колонны. Я стояла, высоко запрокинув голову, чтобы рассмотреть потолок, и даже не заметила, как слетели очки, гулко стукнувшись об пол.