Да здравствует Герберт Уэллс! - Мансуров Андрей Арсланович 12 стр.


 Убери руку, или я её сломаю.

 Что?! Ты ! Долбанный ублюдок, ещё угрожаешь?! !!! Да я тебя!..

Тут этот наивный простачок, удерживая моё плечо одной рукой, другой и правда пытается ударить меня в челюсть. Перехватываю кулак в сантиметре от скулы балбес мог бы с тем же успехом изображать замедленное кино. Держать его кулак в таком положении нетрудно.

Тогда сердитый мужичонка отпускает моё плечо, и пытается ухватить меня за ухо.

Большая ошибка.

Хватаю его за пальцы. Разворачиваю его ладонь этими пальцами книзу. Нажимаю.

Вопль, вырвавшийся из его перекошенного рта так громок, что начинаю опасаться не прибегут ли соседи, чтоб узнать, не мучаем ли мы кошку! Впрочем, вряд ли соседи в своих виртуальных «мирках»! Мать хватает меня за руку, которой удерживаю кисть гада:

 Ривкат! Ривкат! Пожалуйста! Не надо! Не ломай ему!.. Зачем тебе опять эта полиция?! За это лето ты и так у них два раза был!..

Отпускаю гада. Он смотрит на мать, на меня. Подпорченную лапку бережно прижимает к животу. Потом до него доходит:

 Ах ты ж сука! Так твой гадёныш уголовник?! Да я ж вас обеих!..

Вношу ясность в ситуацию:

 Ты глупец. Видишь это?  показываю камеру в пуговице,  С видеозаписью мы сами отсудим у тебя последние штаны. Ты напал первым. И оскорблял меня. А теперь и мою мать. Если хочешь сам попасть туда, в места не столь отдалённые, можешь ещё попробовать «поучить» меня. Или пооскорблять мою мать.

Гад молчит. Злобно смотрит то на меня, то на неё. Губы кусает обдумывает, стало быть. Значит не пьян, как материнский предыдущий. Который и правда отправился на два года. И не «условно». Следовательно, этот сейчас придёт к правильным выводам.

И точно.

Злобно сопя, но молча, он уходит из коридора. Слышен шум. Мать всё это время смотрит на меня, прижимая ладони к груди. Молчу. А что тут скажешь?

Гад появляется из комнаты, в руках несёт явно все свои немудрёные пожитки. Говорит:

 Пропусти.

Сдвигаюсь в сторону, чтоб не задеть его. Он выскакивает за порог, словно за ним черти гонятся.

Дверь захлопывается.

Мать молча разворачивается и уходит в комнату.

А я и не тороплюсь идти за ней, бормоча, как в самый первый раз: «Он первым начал!», или «А пусть больше не смеет поднимать на тебя руку!»

Знаю, что бесполезно. Что оправдываться, что обвинять.

Да и ладно. Нужно поужинать и лечь.

Завтра с утра пробежка. И учёба. Обычная.

7. Школа

Разогреть в микроволновке то, что мне оставили в чашке в холодильнике, нетрудно. Правда, я так и так не замечаю вкуса того, что механически пережёвываю и глотаю. Поскольку невольно всё думаю и думаю. О матери. Об отце. О нашей семье. Бывшей.

Конечно, если бы отца, работника какого-то вполне обычного госучреждения, профессионального, как это принято с пренебрежением говорить, клерка-бюрократа, не убили, прямо перед нашим домом, какие-то, вот именно уголовники, когда мне было восемь лет, всё у нас могло бы быть по-другому Но история, как любит говорить тренер, не терпит сослагательного наклонения.

Отца убили. Тварей, которые это сделали, даже не нашли, не говоря уж поймали, несмотря на все чёртовы натыканные по всему городу видеокамеры Приспособился народ и к ним капюшоны, пластилица, грим Способов изменить морду море.

Да и позицию полиции понять нетрудно: у них этих «висяков», даже с убийствами тыщи.Так что кто станет заморачиваться ради «отмщения» работничка, которых в столице буквально миллионы. И у родственничков которого нет ни бабла, ни связей На работе у отца тоже никто особо не расстроился винтик для перекладывания бумажек заменить легко. Так что выплатили нам три минималки по потере кормильца, и закончилось всё Я, как это дело характеризует мать, замкнулся и озлобился на весь свет. А она осталась у разбитого корыта. С её восемью классами образования только на «низкооплачиваемые» должности. Типа продавщицы. Или кладовщицы. Или подсобницы, или посудомойки в столовой или кафе. Хорошо хоть, квартирка бабушкина, в-смысле, от матери отца, и за неё не надо выплачивать кредит. Иначе точно хоть в петлю лезь!

Вот поэтому я и примкнул, если это можно так назвать, к Братству. У них хотя бы чёткие Цели. И тело моё сейчас не чета дряблому и со складками жирка телу отца, которое видал часто в детстве Как и моя реакция на агрессию!

Правда, в «перспективах», которые мне, (как и всем нам) обрисовал тренер, я уже начинаю потихоньку сомневаться. Ну вот не желают ни частные офисы, ни гос. Учреждения, сокращать «непродуктивный» персонал. И всё множатся и множатся эти «пиар-ателье», трейдинги, холдинги, СП, конторы по «отмыванию» денег, агентства экстрасенсов, частные клиники, и кормушки для прочих беловоротничковых шарлатанов, кроме «обслуживания клиентов» ничего не производящих. Твари.

Правда, в «перспективах», которые мне, (как и всем нам) обрисовал тренер, я уже начинаю потихоньку сомневаться. Ну вот не желают ни частные офисы, ни гос. Учреждения, сокращать «непродуктивный» персонал. И всё множатся и множатся эти «пиар-ателье», трейдинги, холдинги, СП, конторы по «отмыванию» денег, агентства экстрасенсов, частные клиники, и кормушки для прочих беловоротничковых шарлатанов, кроме «обслуживания клиентов» ничего не производящих. Твари.

Даже проститутки честнее и порядочней «товар» или «услуги» предоставляют без обмана

Сфера услуг охватывает всё больше людей. И тех, кто реально что-то изготовляет или выращивает, становится всё меньше. Правда, не знаю, как дела обстоят там, за шестым транспортным кольцом, огораживающим, как давешнее шоссе с Барьером, нашу «Белокаменную» от остальной страны. Да и мира. Но не думаю, что так уж блистательно. Потому что если бы там, в областях и регионах, всё обстояло хорошо, не продолжали бы они всё время наезжать, словно стаи перелётных птиц, или мигрирующих антилоп, в столицу: за товаром и продуктами. И «услугами». Или уж поучиться. А если не получится так к представительницам древнейшей

Доев, привычно мою за собой чашку. Ставлю в сушилку над раковиной.

Теперь мыться.

Из-за счётчика на трубе с горячей водой действую всегда просто: набираю тёплой водой пластиковый таз, стоящий в ванне, и залезаю, раздевшись, туда же, в нашу старинную чугунную: за плёнку. Обливаюсь из ковшика, стараясь заодно, чтоб хоть часть этой воды скатывалась обратно: в таз. Хотя я и помылся в душевой клуба, дома это не водная процедура как таковая. А типа ритуал. Который призван напомнить мне, что я дома. В нашей с матерью «крепости». И стены её надёжно защищают нас от «бурь и невзгод» внешнего мира. И ритуал этот всегда предшествует моему «укладыванию». В постель.

Комнаты у нас всего две. Маленькая, естественно моя. Детская. Так её до сих пор называет мать. А я и не возражаю. Правда, давно заметил, что она наконец перестала цепляться за память о «счастливых временах», и подходит к нашей жизни куда прагматичней. Вон: уже год, как стала знакомиться во всяких «клубах по интересам», а проще говоря неофициальных брачно-своднических конторах. Которые под какими только названиями не маскируются, но служат только одной цели: содрать с «членов» вступительный взнос, запустить всех в большой зал, где желающие могут, конечно, и танцевать под непрекращающиеся медляки, а в-основном для сведения пожилых, или просто одиноких людей. В пары. Которые затем пробуют совместно «пожить».

И, кстати, не всегда неудачно.

Но вот матери пока не очень в этом плане везёт. Правда, по её версии это на меня «никогда не угодишь!» Я уже эту дурь опровергнуть не пытаюсь. Потому что сам хорошо осознаю: то, что отлично видно мне в её «кандидатах», ей не увидать никогда.

Во-первых, потому, что я, как подросток, воспринимаю мир «обострённей»  так и во всех учебниках и справочниках по психологии написано. А во-вторых, после двух лет занятий в клубе, и года в Братстве, вижу всё-таки гораздо глубже, чем та маска на поверхности, которой пытается, как защитным щитом, прикрыться любой современный обитатель большого Города. (Собственно, это и логично и актуально: иначе просто сожрут)

Растираюсь стареньким махровым полотенцем, из которого уже торчат, и даже выпадают, клочки полинявших от многочисленных стирок нитей. Нюхаю его. Точно: пора в очередной раз стирать. А на новое, как всегда, денег нет. Внутренний голос говорит мне, конечно, что пытаясь сосватать нам в семью очередного хахаля, мать просто хочет улучшить наше материальное благополучие Поэтому иногда часть заработанных денег всё же приношу домой когда нужно платить налоги, или закупать обувь, одежду, постельное бельё, мыло, и так далее: список наших потребностей никогда не кончается.

В комнате у меня царит, если можно так сказать, порядок, и суровая простота. Стол, за которым я «делаю уроки», хотя никогда я их не делаю, стараясь просто сразу запоминать то, что нам вдалбливают в школе, стул, книжная полка, на которой до сих пор стоят и старые учебники и сказки. Потрёпанный постер с группой «Битлз» на стене над кроватью, (Остался от отца он был их фанат.) шкаф для одежды и эта самая кровать.

Раздеваюсь. Надеваю хлопчатобумажную пижаму. Привык к этому делу ещё с малых лет. А что: в ней очень даже удобно спать. Зажигаю ночник, гашу лампу. Эксперты советуют, конечно, спать в полной темноте. Но нарать мне на мнение экспертов. Я хочу просыпаться при свете чтоб кошмары уж сразу отступали!..

Назад Дальше