Все пятеро, включая фотографа и экспертов, спустились в подвал, прошли по тёмному коридору и остановились у внушительной железной двери.
Значит, говорите, пломба на двери была цела?
Да, да, поспешил с ответом физкультурник. Здесь две двери, и на обеих пломбы были нетронутыми. Проходите, пожалуйста.
Вы здесь ничего не трогали? спросил один из экспертов.
Нет. Как только я заметил, что сейф открыт и оружия нет, я сразу ушёл отсюда.
Пистолеты хранились в сейфе? перебил инспектор.
Да, у нас остался старенький сейф. «Кольты» и патроны к ним всегда лежали там.
Приступайте, распорядился Зайцев, обращаясь к фотографу и экспертам. Вадим Алексеевич, скажите, часто ли стреляли из этих пистолетов?
Преподаватель помялся.
Видите ли, я тренирую спортсменов по малокалиберному стандарту. Тут есть винтовки, пистолеты, а эти «кольты» у нас не предназначены для стендовой стрельбы.
Больше ничего не пропало?
Нет, только они.
Ну, так кому же разрешалось стрелять из этих пистолетов, кроме вас, разумеется?
Вадим Алексеевич достал платок, промокнул вспотевший лоб.
Сказать по правде, это мои хорошие знакомые: преподаватели, кое-кто из студентов-старшекурсников, сюда иногда заходят инкассаторы пострелять.
Вы можете дать точный список этих лиц?
Я им верю как себе, запротестовал Вадим Алексеевич. И потом, о «кольтах» знает весь университет. Это необходимо?
Да, это необходимо. Приготовьте, пожалуйста, список.
Лев Николаевич, подал голос из глубины коридора один из экспертов. Подойди-ка сюда.
Метрах в десяти от мишени у стены стоял стул. Эксперт что-то внимательно разглядывал на нём и на полу. Зайцев подошёл к нему.
Смотри, показал эксперт.
На полу у стены отчётливо обозначился след от обуви, на стуле виднелось то же самое. Зайцев поднял голову и под потолком увидел небольшое оконце.
Похоже, преступник проник сюда через это окно, через него же и скрылся, сказал он.
А вот это я нашёл под стулом. Эксперт протянул Зайцеву уже завёрнутый в целлофановый пакетик дамский перстень.
Очень интересно. Инспектор повертел в руках золотой перстень. Мы должны узнать, куда выходит это окно. Продолжай обследование. Он подошёл к физкультурнику.
Вадим Алексеевич, ещё один вопрос.
Пожалуйста.
Когда вы здесь были в последний раз?
Кажется, десятого июня я закрыл обе двери.
Кажется или десятого?
Десятого точно.
Значит, преступник мог проникнуть сюда в любой день вплоть до сегодняшнего, предположил инспектор.
Совершенно верно, в любой день или в ту же ночь, сказал подоспевший к ним эксперт, пристально глядя на преподавателя.
2.В прихожей позвонили. Николай Соболев поспешил к двери. На пороге стоял Лёня Корнеев.
Привет.
Вот ты-то мне и нужен. Молодец, что пришёл. Ну, проходи, проходи. Соболев проводил гостя в свою комнату.
Так. Создаём музыкальный фон, освещение. Он включил стереомагнитофон, выключил яркий свет. Чай или кофе?
Чай, равнодушно ответил Лёня.
Тогда цейлонский. Уан минит. И хозяин убежал на кухню.
Тихо зазвучал джаз. Невидимый саксофон выводил приятный блюз. Соболев появился с двумя большими дымящимися бокалами в руках.
Мне эта музыка помогает думать, ловить идеи, носящиеся в воздухе, изрёк он, появляясь в другой раз с пирожными на подносе.
Ты словно готовился меня встретить, усмехнулся Алексей.
Конечно, комрад. Это моё любимое лакомство. Мама всегда печёт. Ешь, говорит, но занимайся спортом иначе растолстеешь. Тебе это не грозит, так что приступай. Я тут, знаешь, английским языком начал заниматься. Ту би ор нот ту би, продекламировал Соболев. Ну, как?
Классно.
У меня с грамматикой худо. Вот никак не пойму, зачем англичанам понадобилось шестнадцать времён? Ну, презент, континуес могу понять. А вот, Соболев раскрыл учебник. Фют-чер пер-пер-фект, тьфу, ты, я по-русски лучше скажу: будущее, но уже совершённое, ещё оно и продолженное и, оказывается, всё это в прошедшем? Сапоги всмятку, в общем. Ничего не понятно. Тут, я бы сказал, грамматическое расследование требуется.
Да ты не бери их в голову, посоветовал Алексей. Всё гораздо проще. Англичане сами сложные времена редко употребляют, в литературе только. Всё сводится к отрезкам времени.
Лёня лениво перелистал учебник. Он думал о другом.
Всё-таки я выучу этот язык, и ты мне поможешь, упрямо проговорил Соболев. Песни мне нравятся на английском. Такая своеобразная интонация, по-русски так не споёшь. «Бони М» сейчас, например, не слышно, а мне не наскучило. Тут у меня где-то песня про русского фаворита.
Соболев стал искать плёнку.
Я слышал, ты в авиаклуб собираешься? спросил он. Заманчиво. Я бы, конечно, тоже, да вот Он поправил очки. Лёня его почти не слушал.
Ты чего такой кислый, Корнеев? Поругался с Верочкой?
Нет.
Смотри, девочка хорошая. Пусть на год старше, но не будь ты мне моим другом, отбил бы, честное слово.
Коля, я сегодня был в университете. Зашёл посмотреть, как новички сдают. Там, говорят, из тира пистолеты украли.
Ну и что? Соболев нашёл нужную кассету, заправил ленту. Вадим Алексеевич растяпа. Ему не то, что пистолет, чайник доверить нельзя. Тебе-то какая печаль-забота?
Лёня внимательно посмотрел на своего друга.
Соболев, ты не обидишься, если я тебе расскажу одну вещь?
Валяй.
Я не знаю, мне стыдно было тогда рассказывать. Ты не обижайся только.
Ну, я слушаю. Ты украл эти пистолеты?
Коля, не шути. Помнишь, мы с тобой десятого июня выносили из деканата столы?
Ты и число запомнил. Отрезок времени в прошедшем. Соболев выключил магнитофон, сел.
Я это число теперь надолго запомню. В тот вечер украли пистолеты. Тир-то закрывают на два месяца, только сейчас хватились. Я, когда услышал об этом, сразу всё понял.
Откуда ты знаешь? Ты видел кого тогда?
Помнишь, я пошёл в читалку?
Ну.
Лёня искал причину, чтобы объяснить, зачем он поднимался на «голубятню». Он слегка покраснел и продолжал:
Девчонки тогда не пришли. Я просто так поднялся на факультет. Когда нет никого Лёня запнулся.
Поня-а-тно, с улыбкой протянул Соболев. Пустынные здания наводят на размышления. Лёня, ты философ.
В общем, я был на нашей «голубятне». Корнеев начал жалеть, что решился рассказать об этом. Дверь 104 аудитории оказалась закрытой, а та, что на чердак, наоборот, была открыта.
Там кто-нибудь ходил? Соболев начал проявлять интерес.
Я не знаю. У меня с собой был ключ от квартиры, мой ключ. Так вот он подошёл к двери старого деканата. Я хотел закрыть им эту дверь, но потом побежал посмотреть на свет время. А когда вернулся с «голубятни» обратно, моего ключа уже не было.
Вот это да! Соболев почесал затылок. Занятно. А что если в деканате кто-нибудь стоял и видел тебя, а ты его не заметил?
Лёня пожал плечами
Это ещё не всё. Дверь, через которую мы выносили столы в подвал, тоже была открыта. Ключ в замке торчал.
Слушай, пистолеты вынесли через эти двери. Там же окно в тир! воскликнул Соболев.
Я тоже так думаю.
Кто же это мог сделать? Эх, Лёня, почему ты сразу-то не рассказал?
Откуда мне было знать, что кто-то тир грабил. Да ещё этот мой ключ. Что бы обо мне подумали?
Знаешь, кто ты? сказал Соболев, прищурив глаза и поправляя очки. Если не трус, то, мягко говоря, осторожный человек.
Лёня отвернулся от него, взял учебник и снова принялся перелистывать страницы.
Не обижайся, я тебе откровенно говорю, продолжал Соболев. Я-то не обиделся, что ты утаил от друга такую тайну. Криминала за тобой нет, но рассказать кое-кому всё-таки следует.
В передней зазвенел звонок.
Это отец. Ну, как, ему расскажем?
Лёня покорно махнул рукой.
Юрий Павлович вошёл усталый, чем-то обеспокоенный, заглянул через раскрытую дверь в комнату сына, поздоровался с Алексеем.
Проводил я мать, уехала с вечерним. И зачем, спрашивается, в такую даль?
Но у тёти Маши неприятности, возразил сын.
Как будто у нас своих неприятностей не хватает.
Папа, мы хотим поговорить с тобой.
Завтра, Коля, не могу, голова болит, мозги как кисель, в университете ЧП. Ты лучше кофе приготовь, пожалуйста.
Ужин на кухне, а кофе сейчас будет. Пап, а мы знаем про ЧП.
Откуда? удивился Юрий Павлович.
Николай всё по порядку рассказал отцу. Юрий Павлович слушал его внимательно, не перебивал, прихлёбывал кофе. Он смотрел перед собой в одну точку, размышляя про себя. Наконец встал, снял очки, достал платок.
Да, заварилась каша, сказал он, протирая очки, Ну-ка, где этот искатель приключений, идём к нему.