Парадоксально, но именно благодаря череде ошибок природы постепенно, мутация за мутацией возникла нервная система, а с нею началось активное развитие психики.
Нервная система, а с ней и психика возникли благодаря череде ошибок природы. Эволюция сочла эти изменения полезными для выживания и не отсеяла, а стала активно развивать.
Когда животные научились чувствовать, различать и анализировать, они обнаружили, что окружающий мир таит в себе массу неизведанного и, возможно, полезного. В них проснулось любопытство, заставившее исследовать среду. Высматривая уютные местечки для жизни, вынюхивая то, что можно съесть, животные обрели новые полезные умения. Они научились ориентироваться в пространстве, быстро двигаться, сбиваться в стаи, зарываться в землю, вить гнезда, следить за чистотой тела и жилья, делать пищевые запасы и т. д. Все эти умения закрепились на уровне инстинктов и стали гораздо эффективнее сохранять жизнь и обеспечивать еще более качественный комфорт.
Жизнь эволюционировавших существ стала куда интереснее и приятнее, чем жизнь их одноклеточных предшественников. Но что такое «приятно»? Каким образом живое существо понимает, что ему что-то нравится, а что-то нет? Или как, например, различить «хорошее» и «еще лучшее»?
Для того, чтобы распознавать степени комфорта, в психике и организме должны были запуститься особые процессы. И однажды это случилось: животные научились испытывать эмоцию удовольствия.
Прежде живые существа принимали пищу и размножались просто потому, что биологическая программа говорила им: «Так надо». Отныне же они стали делать это еще и ради наслаждения, у которого, как оказалось, имелась шкала от самого слабого до максимально сильного. Иначе говоря, от «неплохо» до «ах, как же замечательно!».
Так организм научился сам себя мотивировать: награждать за правильное действие приятными ощущениями. Это тонкое, высококачественное состояние стало возможным благодаря нейромедиатору дофамину.
Вы испытывали влюбленность, сексуальное влечение, интерес к чему-то новому, творческий азарт, восторг от путешествия? Так вот: все это результат действия дофамина.
Система эмоциональной мотивации освободила жизнь из-под тотального влияния примитивных биологических программ, сделала ее более яркой и насыщенной. На помощь инстинкту самосохранения пришло новое чувство: животные оторвались от вечного поиска пищи, огляделись по сторонам и с приятным удивлением обнаружили, что жизнь прекрасна.
Представьте себе, что было бы, если бы в живых существах не сформировался дофаминовый механизм удовольствия, или его функции взяли на себя другие мотивационные системы. Все мы были бы равнодушными биороботами. Без эмоции удовольствия не было бы смысла в искусстве, дизайне, развлечениях, домашнем комфорте, кулинарии и т. д. Мы не были бы способны ни влюбляться, ни радоваться чашечке хорошо сваренного кофе.
Но нам невероятно повезло. Именно дофамин делает нас живыми, трогательными, любопытными, игривыми, забавными, человечными
Эта область эмоциональной сферы формировалась поэтапно. Сначала механизмы наслаждения связались с жизненно необходимыми действиями (питание, размножение и т.д.). Позже животные научились получать удовольствие и от действий, не связанных напрямую с физиологией.
Выражение «Не хлебом единым» относится не только к человеку. Посмотрите на щенков: эти неугомонные мохнатые комочки способны дурачиться целый день, игра доставляет им невероятную радость.
А еще собаки дорожат хорошими отношениями с людьми: они буквально тают от счастья, когда им чешут за ухом, и даже простое ласковое обращение может привести животное в состояние дикого восторга (и тогда к созданию этого ощущения присоединяется другой нейромедиатор окситоцин).
Зрелые собаки умеют ценить покой. Я часто наблюдаю за тем, как наш могучий ротвейлер Маркус выгулянный, сытый, благодушный в холодное время года греется на солнце. Он сидит прямо, замерев в позе сфинкса, подставив лучам хищную морду, и жмурится от удовольствия. В эту минуту Маркус умиротворен и внимателен. Он напоминает медитирующего буддийского монаха: нет сомнения, что наш пес наслаждается бытием. Верите или нет, но мне даже приходится видеть, как Маркус, задрав морду к небу, с самым безмятежным видом подолгу созерцает плывущие облака.
Известно, что предшественники собак, устройством организмов очень похожие на своих нынешних потомков, возникли от 35 до 40 млн. лет назад. А это значит, что как минимум столько времени (на самом деле намного дольше!) природе известен феномен удовольствия от процесса бытийствования8, и весь этот период она неустанно совершенствовала его механизмы. С каждым миллионом лет позитивные эмоции, на которые были способны животные, становились все более глубокими и утонченными.
Много миллионов лет назад благодаря совершенствованию организмов и усложнению психики животные открыли для себя эмоцию удовольствия. Так возникла и стала совершенствоваться биологическая система самовознаграждения и мотивации.
Продолжая бороться за место под солнцем, животные учились получать от жизни как можно больше удовольствия и стремились сделать его максимально продолжительным и высококачественным. Сравните змею, заглатывающую пищу целиком, кошку, играющую с мышкой, и обезьяну, несколько раз в день усердно, со знанием дела занимающуюся онанизмом.
Между прочим, есть серьезные научные основания утверждать, что именно стремление к удовольствию привело к усложнению психики и возникновению человеческого разума.
Чем ближе к совершенству, тем больше удовольствия?
Вспомните что-нибудь такое, от чего вы получаете глубокое наслаждение такое состояние, которым вы дорожите и в котором позволяете себе по-настоящему раствориться.
Что это? Секс? Изысканное блюдо? Музыка? Лежание в ванной? Прогулка по морскому побережью? Шопинг? А может, победа любимой футбольной команды?
Петрарка считал высшим наслаждением процесс познания, Гоголь творчество, Горький служение близким людям, а Брехт утверждал, что способность к наслаждению это искусство, которое надо еще освоить.
В 2005 году американские биологи провели любопытное исследование. Они выяснили, что люди отличаются от шимпанзе мутациями в области особого гена, который кодирует белок продинорфин. Этот белок участвует в синтезе эндорфинов. Вы наверняка слышали, что эти вещества, вырабатываемые гипофизом, часто называют «гормонами счастья».
Эндорфины активно воздействуют на эмоции, улучшая настроение и вызывая чувство удовлетворенности. Кроме того, они помогают смягчить влияние стрессов, оказывают обезболивающее действие на организм, а в экстремальных условиях даже способны влиять на мобилизацию его резервов.
Та часть гена, в которой закодирована структура белка, у человека и шимпанзе одинакова. Поэтому и продинорфин, и эндорфины, образующиеся в организмах обоих биологических видов, полностью идентичны.
Эволюционным изменениям подверглась другая часть та, что отвечает за регуляцию количества вырабатываемого продинорфина и выбор ситуации, в которой необходимо начать синтез. Именно это изменение привело к тому, что положительные эмоции человека стали более насыщенными и продолжительными, чем у шимпанзе.9
О чем это говорит?
Это говорит о том, что организм человека награждает и мотивирует себя щедрее, чем организмы других животных, и за это человек должен благодарить природу. Для него жизненно важно, чтобы его окружала зона комфорта.
Парадокс, но многие современные люди, живя в привычном темпе, стремясь достижению социальных целей (таких, как карьера, деньги и т.п.), крайне редко позволяют себе расслабляться и удерживать внимание на приятных душевных и телесных ощущениях. Заполняя свою жизнь суетой, они буквально вытесняют врожденную способность получать удовольствие. И что самое удивительное зачастую они об этом даже не знают.
Однажды мой клиент 35-летний мужчина, бизнесмен, когда я спросил его, сколько времени в день он отводит на смакование удовольствий, немного нервозно ответил, что в последнее время бизнес, слава богу, идет «тьфу-тьфу-тьфу», и чтобы так продолжалось и дальше, ему надо работать с утра до ночи. «Пока некогда расслабляться, сказал он. Надо вкалывать. Для меня бизнес это и есть удовольствие».
Но можно ли считать удовольствием работу, вызывающую массу напряжения и беспокойства и требующую постоянного расхода большого количества психических сил? Воспринимает ли система самовознаграждения нервные перегрузки как нечто приятное, на что надо реагировать выработкой эндорфинов? Достаточно ли человеку такого вознаграждения для того, чтобы испытывать подлинное удовлетворение от жизни?