Девушка в зелёном парашютистском комбинезоне наклонилась, чтобы забросить биосачок в пруд. Едва видимая сеть развернулась стрекозиным крылом и невесомо опустилась на покрытую ряской гладь, закрыв собой совсем небольшой кусочек. Агрессивные одноклеточные в узлах сачка тут же начали пожирать ряску исчезли пересекающие друг друга утиные трассы, островки зелёной накипи, жухлые ивовые листья.
Стася! крикнул я и помахал рукой. Она развернулась и улыбнулась радостно и светло:
Привет, Василий Еленович! Иди сюда, смотри, какие утки толстые стали!
Да я и отсюда вижу обычные серые кряквы давно уже стали достопримечательностью Аптекарского огорода. Их кормили и студенты биофака, хозяева этого сада, и частые посетители, приходящие целыми семьями, и молодые геннины генетические инженеры ОМГУ, Объединённого университета. Что скрывать, и я частенько кидал в эти жадные оранжевые клювы что-нибудь аппетитное. В результате «аптечные» утки стали походить на карликовых гусей: где был недобор по росту, компенсировали шириной. Я втайне подозревал, что они и летать уже разучились
Стася перебралась по деревянному мостику ко мне и уже стояла рядом, отряхивая с рукава паутину:
Вася, как здорово, что ты пришёл! Ребята из Новосибирска звали пить кофе из собственных зёрен, у них кенийская делянка созрела. Пойдёшь?
А как же сетка твоя? я показал рукой на пруд, в котором уже начала отражаться гигантская плакучая ива.
Ничего ему не сделается, махнула рукой Стася, же почти биобакалавр и один из лучших молодых геннинов страны. Чистится и чистится.
Автономная сеть, доведя участок пруда до кристальной чистоты, медленно переползала на новое место. Голод не тётка, а сытой бактерии пока никто не видел.
Одноклеточные твои уток не съедят под шумок? меня даже ответом не удостоили, просто взяли за руку и повели.
Новосибирский ботанический сад был недалеко: пройти вдоль зарослей рогоза по аллее одуряюще ароматных гортензий и налево к альпийской пятиметровой горке, увенчанной смотровой площадкой. На горку мы подниматься не стали, обошли слева и попали в северный хвойный лес: московский жаркий август сменился прохладой, а вокруг заколыхались гигантские кедры, то и дело роняющие на землю крепкие шишки.
Впечатляет? Стася обвела рукой зелёно-голубое хвойное море.
Почти как настоящие А разве на этом месте не огурцы росли?
Стася хмыкнула:
Ты про тактильный огород для детишек? Перенесли уже давно.
Огурцы?
И огурцы, и помидоры, и патиссоны Помнишь, как сюда первоклашек водили?
Помню, конечно! Я и сам ходил. С тобой вместе, кстати, мы посмеялись, смотря друг на друга: была там одна история, когда в этом огороде мы со Стасей объелись овощей. Животы болели страшно, зато, лежа в кроватях, мы болтали по зуму не переставая она рассказывала мне о чудесах генетики, а я о возможностях реконструкции истории. Тогда-то, наверное, Стася решила стать геннином, а я выбрал путь модиста. К слову, если вы не в курсе, выкройки и швы тут совсем ни при чём: «модист» означает «модификатор истории», но мы предпочитаем зваться «рыцарями времени». Так что огурцы для нас это не просто овощи, а Аптекарский огород, он же Ботанический сад ОМГУ место особое.
И где мы теперь можем поесть свежих огурчиков? я жалобно скосил глаза к носу.
Фу, ужас какой, фыркнула Стася. Свои огурцы мы уже в детстве съели, оставь забаву малышам А, ну вот, пришли почти.
Всё это время мы, пошучивая и подсмеиваясь друг над другом, шли по устланной рыжей хвоей дорожке. В конце которой стоял небольшой бревенчатый домик, а на крыльце здоровый бородатый парень в клетчатой рубашке.
Тоша, я гостя привела, Стася ткнула в меня пальцем, но Тоша и так был не без глаз спустился с крыльца и протянул мне руку:
Платон Комиссаров, аналитик, мои пальцы беспрепятственно прошли через голограмму, но сибиряку это было безразлично. Он уже повернулся и пошел обратно в сторожку, обернулся на крыльце:
И чего вы застыли? Пошли, кофе угощу!
На столе в сторожке стояло царское понятное дело, виртуальное угощение: мёд, яблоки, груши, свежие шанежки с творогом и без. И, конечно, удивительно вкусно пах кенийско-сибирский кофе. Стася уже колдовала над репликатором, вбивая в него коды, полученные из Новосиба, а Платон тем временем рассказывал мне новости:
и вот, смотри, буквально год назад у нас получилось! Мы оцифровали ботанические сады в Новосибирске, Москве и Санкт-Петербурге, и объединили их в один. Теперь ты можешь, ну, скажем, с проспекта Мира в Москве перейти к нам погулять среди секвой, кофе вот местный выпить, пообщаться с экскурсантами, рыбок покормить. Виртуально. А мы можем заглянуть на выставку лилий к тебе, например. Кстати, сейчас как раз в Малой оранжерее выставляется Ларионова. Знаешь её? Суровая женщина, но цветовод непревзойдённый