О, ты диви! Кем не положено? повысила голос Лена. Не бреши, Аркаша. Все пьют и кацапы, и хохлы.
Родные братья Аркадий, Василь и Сашко местные из Таборова. Выросли, разъехались искать каждый своё счастье, и совсем не думали скучать по дому. Но помнила братьев молодая шелковица, выросшая в их саду, тот самый сеновал с душистым горьковатым сеном, изогнутая в косе, роняющая на карие камыши свои прозрачные слёзы Раставица. А ещё помнили отец с матерью, глядевшие по утрам на пыльную таборовскую дорогу, по которой уходил каждый из сыновей. Нет, не забыли и они
Вместе братья собирались в августе, когда на родину наведывался старший Аркадий, добираясь поездами аж с самого Урала. Сюда же приезжали сёстры Лена, Лида и Галя, и тогда в доме их отца Ивана и мамы Нины было шумно и весело. А за чаркой горилки чего только не вспомнится! Вот и вчера за ужином в доме братья бурно обсуждали давнюю выходку младшего Сашка первого красавца на селе, выучившегося в Киеве на учителя и имевшего от рождения характер хоть и скверный, но весьма весёлый
*******
Началось всё пять лет назад с деревенской свадьбы, на которой родители, во что бы то ни стало, решили по христианскому обычаю обвенчать молодых Любу и Ивана. А поскольку ни действующего храма, ни настоятеля в Таборове не было, за батюшкой послали в район. Однако к назначенному часу, перебрав горилки то ли на похоронах, то ли на крестинах, батюшка не явился.
Ой, как же теперь-то? причитала мать невесты Ганя. Они что ж, в постель невенчанными лягут? Грех-то какой!
Замолчи ты уже! то и дело намахивался на неё, меряя шагами двор, муж Петро. Батюшку надо искать срочно.
Повезло вам, соседи, я могу обвенчать. Молодой студент Сашко стоял у калитки. Теперь же для всех студентов мужского пола курсы у нас в университете богословские организовали, факультатив.
Факуль чего? растерялся от незнакомых слов Петро. Ты мне прямо скажи: можно тебе венчать?
Можно, уверенно кивнул Сашко.
Петро, пусть отец Александр венчает! взмолившись, выпалила Ганя. Отец Александр, обвенчай деток наших!
Коли так, пусть венчает, закивал Петро. Венчай, батюшка.
В эту минуту Сашко понял, что хватил лишку, но родственники молодых глядели на него, как на ангела, собравшегося, было, обратно к себе на небеса.
Ладно, выдавил студент. Повенчаю, отчего ж не повенчать.
Люба, одевайся быстро! заорал на дочку Петро. За Иваном бегите. Свечи из шкатулки доставайте! В хате все встанем, батюшка?
Сейчас, сейчас, попятился студент и бросился к своей хате.
Мама, Библию дайте, пожалуйста, с ходу подскочил Сашко к матери.
На что она тебе? охнула мать. Ты ж отродясь её в руки не брал!
Это сейчас неважно, давайте уже, торопил сын
В хате невесты всё было готово к таинству. Под иконой горели свечи, а для отца Александра, так счастливо явившегося молодым, будто по воле божьей, посреди передней комнаты громоздился накрытый белой скатертью стол. Перед столом об руку с Иваном стояла в свадебном платье Люба, трепеща от счастья. Сашко вошёл в комнату в обычном костюме, правда, с шеи его свисал массивный крест. Ничуть не смущаясь удивлённых взглядов, он прошёл прямо к столу и положил на него Библию.
Венчается раба Божья Любовь рабу божьему Ивану загудел неожиданно красивый баритон студента.
Гости ахнули: настоящий батюшка, хоть и без рясы, но голос-то, голос! Как у самого Спасителя. Сашко тем временем, дочитав на память всё, что запомнил с других венчаний, решил импровизировать, благо Писание в Таборове никто толком не знал.
Любите друг друга в радости и в горести, потому как Господь наш говорил, что жена к мужу прилепится и будет плоть едина неумолимо приближал к концу таинство отец Александр.
Спустя минут двадцать всё закончилось. Молодожёны выглядели счастливыми, а очарованные голосом молодого красавца священника гости потянулись к Сашку за благословением
*************
Ты ж грех на душу взял, Сашко, хохоча, упрекал брата Василь. И зачем Петру через год после свадьбы рассказал, что ты не батюшка вовсе.
Ну, рассказал и рассказал, невозмутимо подтвердил Сашко. Думал, посмеёмся.
А он что? уточнил Аркадий.
А он что? уточнил Аркадий.
Что, что. Сказал, что так нельзя, наверное, было, пожал плечами Сашко. Ходил всё до вечера, думал себе. А я ему: что ж теперь, по-новому венчать? У них как раз и сын родился, Сашком назвали.
Это в честь тебя что ли? снова захохотал Василь. Они уже три года живут и добре живут.
Вот и я Петру то же самое сказал, заметил младший. Это же главное, правда?
А у батюшки потом спрашивали про это? поинтересовался Аркадий. Ну, большой грех или не очень?
Спрашивали, кивнул Сашко. Он сказал, что Бог сам там разберётся.
С кем? Ой, Сашко, молись, чтобы ни бога, ни чёрта не было, как теперь учат! захохотал опять Василь.
Чего ты цепляешься всё? занервничал тот.
А ты думаешь, черти тебя на том свете горилкой поить будут, чтобы ты им байки гутарил?
Прекрати, Василь, чёрта к ночи поминать! махнул на него брат. Это вот грех, так грех, ибо, живёт чёрт в душе у каждого, и совладать с ним иной раз нелегко И наливайте уже!
Утро всё набирало силу, и Аркадий, громко зевнув, взял удочки.
Хлопцы пусть встают уже, махнув бадиком на дверцу сеновала, отдал он приказ, ни сколько не рассчитывая на его выполнение, и открыл калитку.
Да пусть дрыхнут, хоть до обеда, крикнула вдогонку Лена. Иди уже на свою рыбалку, поймай кого-нибудь.
У вас тут рыбы нема, захромал Аркадий к берегу, и скоро голова его, появляясь и исчезая с каждым шагом среди подсолнухов, скрылась из виду.
Вот брешет, а? уставила руки в бока, только что вышедшая из хаты во двор похожая своей черноволосой красотой на Аркадия мама Вити Лида. Есть тут рыба, он ловить её не умеет. Лена, красивый у нас братик, верно?
Красивый, красивый, закончив с картошкой, подтвердила Лена, глядя туда, где скрылся в подсолнухах хромавший брат. Жаль, что с ногой так вышло
********
Ноги у брата не было. Зато была жизнь. В той давней страшной истории о чёртовой карусели, о которой, не сговариваясь, здесь все молчали, судьба дала Аркадию всего один шанс из тысячи, но он поставил на жизнь всё, что у него оставалось, и сорвал свой джек-пот.
В больничной палате, где запахи камфары, медицинского спирта, йода и еще бог знает чего, соединялись вместе, Аркадий продолжал лететь на чёртовой карусели и кричал, чтобы её остановили. А потом всё исчезло
Зрачки не реагируют, чей-то мужской голос звучал очень далеко, и то и дело пропадал в сплошном белом шуме. Что с ним такое? Обычная травматическая ампутация, в его годы при таком богатырском здоровье это тьфу. А он помрёт у нас сейчас
Кровь, Сергей Сергеич! Кровь не та! как-то страшно закричал откуда-то с другой стороны совсем молодой женский голос, и Аркадию почему-то показалось, что он знает эту девушку. У него же «первая», а ему «третью» вливают!
Чёрт, а ну быстро!
Уже лёжа в палате смертников, куда его, как шепнула нянечка, определил умирать главврач, Аркадий точно решил, что выживет, чтобы узнать, кто был этим ангелом, обернувшимся девушкой и спустившимся к нему с небес. А может, он и сам поднимался туда на какое-то время, но снова вернулся на землю, и девушка-ангел осталась там, где и положено жить ангелам. Аркадий хотел было снова, как в детстве, поверить в бога, но однажды дверь палаты открылась и вошла она во всём медицинском белом. Спустя год они поженились
*************
Теперь, шестнадцать лет спустя, давно живший в России Аркадий, лишь благодарил судьбу за всё, на зависть всем несчастьям явив с женой на белый свет сына Влада. И сейчас Аркадий шёл в это прохладное задождевое августовское утро к родной Растовице на любимую рыбалку через владения соседа Юракова. Задетые им мокрые юраковские подсолнухи обрушивали ему на плечи всю оставшуюся после умывания воду, а трава предательски скользила под пластмассовой ногой Аркадия, напоминая ему, что он уже не тот мальчишка, бежавший здесь много лет назад с удочками рано утром, чтобы обязательно быть с рыбой.
Раставица была распогожена тёплым утренним солнцем и лёгким, почти призрачным, ветерком. Катившие куда-то к Днепру волны убегали от него, как чай от дуновения в блюдце. Аркадий спустился на берег, и лицо его приобрело выражение, какое только может быть у человека, которого лишили удовольствия или, по крайней мере, отодвинули его на неопределённое время.