Девчонки пробродили с ними до темноты и попрощались. И всем казалось, что на этом все и закончится, но ровно через неделю они опять случайно встретились в том же парке то ли Виктор с другом зашли туда в надежде подцепить какую-нибудь болтливую компанию, то ли девчонкам льстило внимание взрослых парней, но встреча состоялась и они начали гулять все вместе. Сначала вчетвером, а потом по парам.
Процеловавшись с Анжелой такой пылкой и юной в каком-нибудь подъезде, Виктор шел домой, где Лена заканчивала удовольствие, используя весь свой опыт и фантазию. И, возможно, встречи с Анжелой в скором времени и прекратились бы, так как Лена по-прежнему была и близкой, и желанной, но, неожиданно, Виктор поймал себя на мысли о том, что, лаская Лену, он продолжает думать об Анжеле. Он просто делился на две половины. Объятия Лены приносили удовольствие, но где-то внутри ему хотелось, чтобы то же самое сейчас делала другая. Причем, не просто новая женщина, с отличным от Лениного темпераментом, а его новая подруга Анжела, которую он целовал пару часов назад и с которой дальше поцелуев пока дело не доходило.
Анжела волновала его. Как будто маленький ребенок очутился у него в руках. Лаская ее, он иногда думал, что хорошо было бы затащить ее куда-нибудь в темное место, поставить так, как ему удобно, и сделать все, чего он хотел. Но Виктор тут же обрывал себя: пусть сама захочет быть со мной время придет, и все будет в лучшем виде.
Так и получилось. Время пришло?
Теперь он приходил к ней домой и чувствовал себя героем Марчелло Мастрояни из того же «Брака по-итальянски».
Солнышко, ты ничего не хочешь мне сказать? спросил Виктор, заходя в квартиру и прикрывая за собой дверь.
Нет. О чем ты? Анжела широко открыла глаза. Она принарядилась к его приходу. Нарядная, ароматная, теплая прижалась к нему.
А почему ты так строго разговаривала со мной днем, когда я звонил?
Родители были дома. Я вообще не могла говорить. Они, кажется, догадываются, что ты ко мне приходишь.
Я?
Ну я сказала, что ко мне приходили ребята из группы.
Вряд ли я сойду за студента.
Ну нужно же было что-то сказать?
Может мне не нужно приходить? Давай встречаться где-то еще?
Где? простодушно спросила она.
Вот именно, где? Для регулярных встреч в гостинице нужны деньги, которых у него не было в данный момент. В фильмах в такой ситуации тут же появляется какой-нибудь друг, уезжающий за границу и предоставляющий парочке ключи от своей квартиры. У Виктора такого друга не было. Да и он сомневался в том, что домашняя избалованная инфантильная Анжела пойдет в гостиницу или чужую квартиру для того, чтобы мимоходом переспать с ним и вернуться домой.
Я придумаю что-нибудь, хорошо? ласково сказал Виктор, обнимая ее, Смотри лучше, что я тебе принес.
Он достал из дипломата бумажный пакет и с гордостью Деда Мороза высыпал его содержимое на стол. Рассыпались сладости, воспетые телерекламой Mars, Snickers, M&Ms. Анжела любила сладости, и он с радостью дарил ей модные конфеты. Ее желания так легко было осуществить!
Ой, какая прелесть! Анжела повисла у него на шее, Ты снисходишь ко всем моим слабостям? Это из Мопассана, кажется «Милый друг».
Там были, кажется, бисквиты, прошептал Виктор, начиная ее раздевать. Родители должны были вернуться через несколько часов, а Анжела позволяла себя любить неторопливо.
С тех пор, как он впервые пришел в эту комнату, прошло несколько месяцев. Он уже смутно помнил их первую близость. Помнил только, что после всего в нем бурлила радость от того, что Анжела отдалась именно ему первому мужчине в своей жизни. И небольшое разочарование. Она была такой неопытной! Стеснялась, вздрагивала не по делу и закрывала руками пылающее лицо.
Я хочу, чтобы та меня всему научил. Я хочу, чтобы ты любил только меня. И для этого ты должен мне все показать, шептала Анжела, кокетничая с ним во время второй встречи. Она старательно выполняла все, что он хотел, и с серьезным видом спрашивала: «Вот так? Или так?» Глаза ее при этом загорались каким-то лукавым блеском и в сочетании с детским ртом и младенческим румянцем, ее обольстительное бесстыдство возбуждали его едва она расстегивала одежду.
Виктор был готов просто съесть ее. Грудь у Анжелы была маленькая и упругая, талия и бедра стройные, но не худые. Некоторые повадки выдавали в ней вчерашнего подростка, но стоило ей раздеться, как движения приобретали плавность и женственность, она теряла свою скованность, и Виктор чувствовала, что женщина переполняет в ней все остальные сущности.
Виктор был готов просто съесть ее. Грудь у Анжелы была маленькая и упругая, талия и бедра стройные, но не худые. Некоторые повадки выдавали в ней вчерашнего подростка, но стоило ей раздеться, как движения приобретали плавность и женственность, она теряла свою скованность, и Виктор чувствовала, что женщина переполняет в ней все остальные сущности.
К своему удивлению, Виктор открыл в ней еще одну истину: она была доброй. Анжела не только не желала и не причиняла зла никому, но еще и не могла спокойно слышать о каких-то злодействах или преступлениях.
Привыкнув в молодые годы бороться с женщинами, считая, что чем больше она тебя мучает, предает и капризничает, тем полнее потом удовлетворяет, Виктор неожиданно понял, что Анжела, не стремясь к лидерству ни в чем, заставляет его прислушиваться к себе.
Ну как мой малыш сегодня учился? спросил Виктор, опускаясь к ней на кровать и медленно стягивая с нее платье.
Хорошее начало, засмеялась Анжела, Вам как? Тезисно или с подробностями?
Виктор тоже засмеялся.
Я хочу тебя.
Я твоя, шепнула Анжела.
Зазвонил телефон.
Не вставай, шепнул Виктор, не в силах оторваться от нее.
Ну как же? Ты что? легко выскользнув из его рук, и уже не как неискушенная девушка, а как женщина, стремящаяся понравиться еще больше, покачивая стройными бедрами, Анжела подошла к телефону и взяла трубку.
Я слушаю.
Виктор вытянулся на кровати. Напряжение не проходило, и он еще больше растравлял себя, наблюдая за ней и прислушиваясь к тому, что она говорит.
Анжела говорила вежливо, но лицо ее пылало.
Да, папа, хорошо. Не волнуйся и не спеши. Задержишься ну что ж Ко мне девочки из группы придут. Даже хорошо, что вас нет дома. Ну папулечка не обижайся. Я же уже взрослая
Мамочка и папочка задерживаются, рассмеялась Анжела, подходя к Виктору.
Наконец-то ты вспомнила, что тут тебя ждет голодный, как волк, мужчина.
А я и не забывала. Я специально хотела, чтобы он еще больше проголодался.
Виктор притянул ее к себе, и Анжела с тихим стоном упала на него.
Через полчаса они, уже вполне успокоившиеся, лежали рядом и перебрасывались ничего не значащими фразами.
Виктор давно заметил, что любое слово, сказанное до близости с женщиной, всегда воспринимается многозначно. Начинаешь анализировать: «А что она имела в виду?». Слова или приближали приятные моменты или отдаляли их, но были связаны с ними неразрывно.
Вместе с тем, все слова, которые ему говорили женщины после секса, проходили мимо его ушей будь то заверения в неземной страсти, или упреки, или даже слезы все это было по важности на уровне разговоров о погоде.
Иногда он даже думал, анализируя некоторые фразы: «А если бы она сказала мне это до того, как легла со мной? Что бы я сделал? Сразу же взорвался? Не успела бы и вздрогнуть? А сейчас просто слова, слова, слова»
Анжела что-то шептала ему на ухо. Что-то о своей любви. Он почти не слышал ее, лениво поглаживая по бедру, когда смысл отдельных фраз начал доходить до него.
Витя, послушай, а твоя жена знает, что я у тебя есть?
Он повернулся к ней.
Зачем ты об этом спрашиваешь?
Ну я, например, знаю, что у тебя есть жена, есть дети, и это Понимаешь, я не могу быть к этому безразличной. Я не могу не принимать это в расчет. Ты же никогда их не оставишь?
Виктор молчал. Не хотел врать.
Никогда? еще раз спросила Анжела.
Пока не подрастут Леночка и Женя. Не смогу. Мы же с тобой об этом говорили! Ты же знала, что это так!
Да, знала. Знала, что ни на что не могу претендовать. Но Мне так хорошо с тобой, что даже страшно иногда. Я сама себя боюсь.
Почему?
Ты ее не любишь? Казалось, что Анжела приподнялась над кроватью столько надежды было в ее вопросе.
Не люблю?
Что значат слова?
Два слова, сказанные в постели
Кто в такой ситуации может разобраться, кого он любит, а кого нет?
Но, если женщина, лежащая с тобой в одной постели, спрашивает любишь ли ты свою жену, ответ выбирать не приходится.
Я буду ждать тебя, сколько ты захочешь. Хоть до сорока лет, шепнула Анжела, Только не бросай меня, ладно?
Я никогда тебя не брошу, сказал Виктор вслух, прижимая ее к себе.
Но, в то же время, подумал: «Через год-два ты захочешь замуж и начнешь ставить условия или я или она. А выбора-то и нет, если хочешь выбрать и то, и другое. Если бы с Леной связывал только долг, то Бог с ним, с долгом. Всех долгов все равно не выплатишь. Но Не заслужила Лена, чтобы ее бросали. Да и я не хочу уходить от нее. А уж Леночка с Женей»