Там где всегда ветер Роман об отрочестве. Вторая редакция - Мария Романушко

Там где всегда ветер

Роман об отрочестве. Вторая редакция

Мария Романушко

Иллюстратор Мария Романушко

© Мария Романушко, 2020

© Мария Романушко, иллюстрации, 2020

Украина: Очень личная история

(Предисловие от автора ко второй редакции)

Место действия  Украина.

Время действия  середина ХХ века.

Очень личная история

Роман «Там, где всегда ветер»  это роман об одиночестве. О самом отчаянном одиночестве, которое настигает человека в отрочестве. В книге  горькая, как полынь, правда о непонимании между поколениями. Правда о трагической разобщённости самых близких людей

Время, описанное в романе,  19601968 годы. Действие разворачивается в небольшом засекреченном городке, в степях под Днепропетровском. Главная героиня  девочка-подросток, которая мучительно быстро взрослеет. Которая знает больше, чем надо бы знать в её возрасте. Она проходит через духовные испытания, которые временами кажутся ей не по силам. Но девочка их проходит, потому что деваться некуда  это её путь, по которому её ведут стечение обстоятельств, судьба Но лучше сказать  Бог. Потому что ничто не происходит в нашей жизни без Его ведома.

Эта девочка-подросток, эта юная девушка  я.

Книга автобиографическая. Вымысла в ней нет, потому что в нём нет нужды. Жизнь грандиознее любого вымысла.

Книга психологическая и, в то же время, нежно романтическая. Кроме того, в ней показан исторический срез яркой, парадоксальной, неповторимой эпохи

Книга о страстных попытках понять, как устроена жизнь.

А ещё эта книга о великой, врачующей силе творчества.

Роман уже выходил 13 лет назад. Но в его первой редакции я о многом не рассказала  потому что в ту пору не хватило душевных сил. Во второй редакции я постаралась заполнить все пустоты в повествовании. Благодаря этому, в романе появились дополнительные измерения, краски, мелодии

Спасибо всем, кто прочтёт эту книгу.

Войти в ту же реку

(Предисловие от автора к первой редакции)

Я думала, что никогда не буду писать о том времени. О своём, теперь уже далёком, отрочестве. Не буду потому, что там ПУСТО. Так, несколько эпизодов. Не стоит утруждать ни себя, ни читателя.

Я говорила своим детям, сыну и дочке: «Удивительно  единственный период в моей жизни, о котором мне нечего вспомнить,  это переломный возраст. Ну, спрыгнула по глупости с балкона, ну ещё пару экстравагантных случаев  и всё. О детстве могу рассказывать до бесконечности, а вот об отрочестве Решительно не помню, что там было! И даже вспоминать не хочется».

Я думала, что никогда больше не приеду в тот город, где прошло время моего отрочества. Зачем? Когда там пусто.

Но однажды Однажды я призналась себе: я не стремлюсь туда потому, что там БОЛЬНО. Вся ткань жизни, от девяти до восемнадцати лет, как будто соткана из боли: к чему ни прикоснись памятью

За месяц до своего совершеннолетия я уехала из этого города. Уехала навсегда. И потому те места для меня не заросли новой травой В том месте у меня больше ничего не случилось. Ни новых встреч, ни взросления, ни любви.

В том городе (для меня) как будто законсервировалось ТО ВРЕМЯ, когда мне было больно и пусто.

Но прошли годы, моему сыну было уже семь лет, и меня вдруг что-то позвало пройти по тем же улочкам Ностальгия? Да, вроде, нет. Просто захотелось увидеться со старыми друзьями и навестить учителей, которые были ещё живы, и подарить всем свою первую, только что вышедшую книгу.

Был и другой повод приехать  я хотела сделать приятное своей маме: она бы сама в тот город не выбралась, а ей, я знала, очень этого хотелось. Мама в том городе была счастлива (по крайней мере, так ей теперь кажется). «Правда, мы хорошо тогда жили? Так дружно, весело»  говорит она иногда. Вот у мамы действительно ностальгия по тому времени и по тем местам. А я слушаю её и думаю: как же по-разному взрослые и дети воспринимают жизнь, как далеки они в своих переживаниях, как мало взрослые знают своих детей, как глухи они к их слезам, если об одном и том же времени, прожитом вместе, взрослый говорит: «Какое счастье!», а его ребёнок думает: «Какая боль»

Да, возможна и обратная ситуация: взрослый страдает, а ребёнок рядом веселится Но при таком неравенстве переживаний  хвала взрослому, что он не заразил ребёнка своей тоской.

Итак, мы съездили в тот город на несколько дней втроём: мама, мой сынок Антоша и я. Три июньских дня я ходила по этому городу точно с закрытыми глазами: видела  и не видела, чувствовала  и не чувствовала. Больше всего в тот приезд я боялась опять войти в ту же реку Мне удалось не войти.

Прошло ещё много лет, и теперь уже моя шестилетняя дочь попросила меня: «А давай съездим туда, где весной цветут подснежники. И где ты прыгала с балкона. Я хочу увидеть подснежники и этот балкон».

Я не могла отказать любимой дочке. И мы с ней отправились ТУДА.

Но подснежников мы в тот раз не увидели. Хотя это была весна, середина марта, юг Украины, но какой-то весёлый волшебник устроил накануне нашего приезда невиданную в этих краях зиму. Он завалил снегом этот мир до самых крыш!.. Какие уж тут подснежники? И до исторического балкона мы не дошли

И опять я смотрела вокруг  и не видела, и, как и в первый приезд, больше всего боялась войти в ту же реку Нет, я не вошла, я устояла на берегу. Лишь посмотрела на её, скованное льдом и заваленное снегом, русло с замиранием сердца

И вот  третий мой приезд сюда. Опять с дочерью. Опять по её просьбе: «Я всё же хочу увидеть, как цветут подснежники!» Ей уже тринадцать, она сама в переломном возрасте. Может, в этом-то всё и дело, думаю я теперь. Я приехала в город своего отрочества как бы на волне Ксюшиного отрочества, именно сейчас ПРОШЛОЕ время совпало с НАСТОЯЩИМ  и, сама того не заметив, уже без страха и сопротивления, я вошла в ту же реку

* * *

Уже четыре месяца с той апрельской поездки. Кстати, тогда ведь и Антон на пару дней залетел в тот город, присоединился к нам Итак, уже четыре месяца. А меня до сих пор не отпускает моё отрочество. И я всё плыву и плыву по той давней реке, которую считала давно пересохшей, а она  вот она, быстрая и полноводная, и несёт она меня, вопреки всем законам физики и географии, не к устью  а к истоку

Там, где всегда ветер

Ветер!.. Очень сильный ветер! Горячий и жёсткий, с мелкой наждачной пылью, он обжигает лицо, колет глаза и сушит всё внутри: как будто вдыхаешь не воздух, а сухую, шершавую бумагу

Я стою посреди голой степи, солнце  в зените, июль. Страшно жарко, вокруг  ни одного деревца, под которым можно было бы спрятаться. Одно слово  степь!.. Плоская и раскалённая, как сковородка.

За занавесом из пыли виднеется недлинная цепочка двухэтажных домиков. Совсем новеньких, светло-серых, кирпичных, с маленькими балкончиками,  как будто игрушечных. Так это и есть тот самый город, о котором мама, приезжая ко мне в пионерский лагерь в Карнауховку, говорила столько романтических слов?.. «Молодой город, будущий комбинат, так интересно начинать всё с нуля»

Маленький автобус, на котором я только что приехала, взял трёх пассажиров и уехал обратно по своему пыльному маршруту. Вокруг  ни души.

А я стою посреди жаркой, пыльной степи и жду маму. Мне десять лет (кстати, исполнилось две недели назад, в лагере). Я только что приехала из этого лагеря, приехала совершенно самостоятельно, хотя это и не так уж близко  другой город. Приехала по маминой инструкции, которую она мне оставила, навещая меня. Забрать меня было некому: на руках у бабушки  моя двухлетняя сестрёнка Маришка, а мама и Фёдор (мой отчим) уже вышли на новую работу на новом месте. Так что, пока я была месяц в лагере, жизнь семьи круто изменилась.

Навещая меня в лагере, мама рассказала, что совершенно случайно, на улице в Днепропетровске, встретила своего бывшего однокурсника Володю Мамонтова. «Ну, как дела?»  спросил он. «Да вот, ищем с Фёдором работу. Не прижились в Оренбурге. Не прижились Луганске»,  сказала мама. «Так давайте ко мне в Вольногорск!  тут же предложил Мамонтов.  Мне позарез нужны такие специалисты, как вы с Федькой. Это просто судьба, что я тебя встретил!»

Мамонтов, с которым моя мама и Фёдор учились вместе в Днепропетровском инженерно-строительном институте, был теперь управляющим крупным строительным трестом. Этому тресту предстояло построить горно-обогатительный комбинат и город  в степи, в трёх часах езды от Днепропетровска. Здесь открыли крупное месторождение титановых руд. «Крупнейшее в Европе и третье в мире!»  с гордостью уточнил Мамонтов. Руды залегали не глубоко, можно сказать  на самой поверхности, хоть лопатой копай! «Так что, добыча будет производиться открытым способом. Это же настоящий Клондайк! Начинаем строить перерабатывающий комбинат. О таком деле можно только мечтать!»  горячо убеждал маму бывший однокурсник.