Это было время, когда на территорию «семьи Гуллотта» стал точить зубы клан Сантини. Вообще, надо сказать, что Каморра с момента своего появления никогда не была единой и монолитной организацией. Все кланы, что входили в «систему», как правило, строились вокруг какой-то семьи, где все члены были повязаны близкими родственными узами. Каждый год возникали новые кланы, и каждый год кто-то из старых уходил в небытие.
Были годы, когда Каморра насчитывала до двухсот семейных кланов в одном Неаполе, враждовавших между собой. Понятно, что основной тон задавали не более тридцати, но постороннему наблюдателю разобраться в том, что происходит, где чья территория и сфера влияния, порой было просто невозможно. Ситуация менялась каждый день.
Разобщенность кланов, с одной стороны, играла на руку полиции, с другой арест боссов даже нескольких кланов ничего не решал принципиально с точки зрения существования Каморры их территория немедленно поглощалась, и уже на следующий день новые хозяева продолжали делать все то же самое: облагали новым налогом торговцев, открывали подпольные игровые залы и публичные дома, точки по продаже оружия и наркотиков.
Каморра, пользуясь нищетой, безграмотностью и отчаянием беднейших слоев населения бодро вербовала молодежь, предлагая им баснословные барыши и социальную защиту в случае ареста. Если молодой каморристи погибал, его семья получала такую пенсию, что могла безбедно прожить несколько лет. Что же касается государства то, как говорил дон Доменико: «В Испанском квартале нет государства, нет Италии. Здесь есть система! А система это я!»
Кланов было огромное множество, хотя попытки собрать их воедино предпринимались. Дон Доменико рассказывал племяннику о наиболее ярких событиях в истории «системы», которых Винченце, по молодости, не помнил, а если и помнил, то не понимал до конца.
После развала в начале восьмидесятых годов «Нуова Каморра Организатта» мощного клана под руководством Раффаеле Кутоло по кличке «Профессор», структура Каморры стала еще более разобщенной. «Профессор» десять лет руководил огромной криминальной сетью из тюрьмы Поджориале и сумел собрать армию в семь тысяч бойцов, подчинить себе и обложить данью весь Неаполь.
Со временем он все же проиграл войну как другим кланам, боссы которых находились на свободе, так и неаполитанской полиции. Теперь более ста «семей» бились за раздел сфер влияния в Неаполе. И клан Сантини, имевший тесные связи с Ндрангетой, не мудрено, ведь сам Джованни Сантини был выходцем из Калабрии начал теснить «семью Гуллотта» с занятой территории.
История «Профессора» Кутоло, сумевшего подчинить себе все кланы, пусть и всего на десять лет, проиграть войну, но все равно выжить, и по сей день отбывавшего свои девять пожизненных сроков в итальянских тюрьмах, произвела на Винченце огромное впечатление.
Значит, это возможно! Вот к чему надо стремиться! К объединению кланов!
Он понял, что его детская мечта наполнилась новым смыслом, горизонты раздвинулись еще дальше, наполняя его душу гордостью и ощущением собственной значимости. Ну, а для начала надо «разобраться» с «семейкой Сантини», этими чужаками, что решили откусить кусок от семейного пирога. Винченце Гуллотта сможет доходчиво «объяснить» им, что этот кусок им не по зубам.
Получив полную поддержку дяди, Винченце немедленно принялся за дело. Из числа «Отморозков» он отобрал пятьдесят человек, самых крепких, смышленых и хладнокровных. Одним из его требований было: никаких наркотиков! У бойцов армии, что собирал Винченце, должны были быть крепкие нервы и ясная голова.
Он за свой счет экипировал отряд скутерами с форсированными движками и вооружил бойцов до зубов. Свой летучий отряд Винченце назвал «Легион Смерти».
Разбитые на пять отрядов по десять человек два месяца его «легионеры» проходили подготовку, учились стремительно ездить группой по запутанным улочкам Неаполя на огромной скорости, затем рассыпаться и по одному уходить от погони, теряясь в лабиринте кварталов и снова собираясь в заданное время в заданной точке. Учились стрелять на ходу с обеих рук на стрельбище за городом, что принадлежало «семье Гуллотта», под руководством лучших стрелков-экспертов, которых Винченце смог нанять за большие деньги.
Кроме боевой подготовки «легионеров», он активно работал с информаторами, угрозами и подкупом собирая по крупицам необходимые ему важные данные. По истечении двух месяцев Винченце смог отрапортовать дону с чистой совестью, что его боевая группа готова выполнить любое задание «семьи».
Кроме боевой подготовки «легионеров», он активно работал с информаторами, угрозами и подкупом собирая по крупицам необходимые ему важные данные. По истечении двух месяцев Винченце смог отрапортовать дону с чистой совестью, что его боевая группа готова выполнить любое задание «семьи».
И задача была им поставлена.
В один из теплых июньских дней с разных концов на территорию, которую контролировали люди Сантини, с оглушительным ревом форсированных двигателей ворвались несколько отрядов вооруженных людей на мощных скутерах и по заранее продуманному плану начали одновременно громить точки продаж наркотиков, подпольные игровые притоны и публичные дома клана Сантини. Всех, оказывавших сопротивление, хладнокровно убивали на месте.
Сам Винченце с десятком наиболее надежных бойцов, терпеливо выждав полчаса, пока новость о нападении дойдет до самого Джованни Сантини и тот отправит боевиков на помощь своим «пьяцца», ворвался во вражескую штаб-квартиру, без разбору убивая всех на своем пути, стреляя из пистолетов с обеих рук по любой движущейся мишени, что попадалась им на глаза.
Пока они шли за доном Джованни, их путь был залит кровью.
Когда они ворвались в рабочий кабинет дона, тот, желая избежать пыток и издевательств, уже пустил себе пулю в лоб.
В этот день в Неаполе клан Сантини прекратил свое существование, а вся его бывшая территория перешла под контроль «семьи Гуллотта».
Через месяц Винченце Гуллотта женился. Его молодая жена Четтина прекрасно понимала, за кого она выходит замуж. Ее отец и братья тоже были в Каморре, в одном из кланов, что добровольно подчинился дону Доменико. Свадьба была богатой и пышной. Дядя сделал племяннику щедрый свадебный подарок, отдав ему исключительное право извлекать в свою пользу доходы с новой территории. Дядя не обманул племянника: тот нисколько не потерял в доходах.
Через неделю после свадьбы дон Доменико пригласил Винченце к себе.
Войдя в просторный кабинет дона, в котором всегда царил полумрак, Винченце был крайне удивлен, увидев, что в нем присутствуют все высокопоставленные члены клана, около двадцати человек из первого круга вся «семья Гуллотта» была в сборе.
Обняв его за плечи, дон Доменико произнес, обращаясь к присутствующим: «Братья мои, пришел день назвать моего будущего преемника. Я, Доменико Гуллотта, объявляю своим будущим преемником моего любимого и дорогого племянника Винченце! А пока я жив и на свободе, он будет моей правой рукой. Он станет отвечать за боевую мощь семьи. Нам надо копить силы. Я предвижу впереди еще много крови. Семья Сантини это только начало!»
Окрыленный словами дяди, что совпадали полностью с его устремлениями, Винченце с достоинством принимал поздравления от членов «семьи», торжественно и чинно подходивших к нему по очереди и крепко жавших ему руку в знак своего уважения.
Одним из последних подошел недавно вышедший из тюрьмы Сальваторе Дженнаро. Он тоже крепко пожал руку другу детства и вдруг, широко улыбнувшись, весело ему подмигнул.
Часть седьмая
Некоторые вещи в мире неизменны: смерть, налоги и тот факт, что беглец совершит ошибку в течение семидесяти двух часов.
Из кинофильма «Побег»Ранним утром, когда солнце еще не успело набрать полную силу и в воздухе по-прежнему разливалась приятная прохлада, из бухты Парикии одновременно вышли два скоростных катера и взяли курс на южную оконечность Пароса.
На крутых бортах, выкрашенных в серый цвет, помимо надписи «Hellenic Coast Guard», продублированной по-гречески, виднелась опознавательная синяя полоса с белой прожилкой и два скрещенных якоря на ней знак береговой охраны Греческой Республики, хорошо заметный даже издалека.
На палубах, кроме офицеров береговой охраны, находились еще шестеро агентов Интерпола в боевой экипировке, готовых десантироваться по команде главы Бюро на любой из островков.
Манн принял решение, что они начнут с Дриониси того самого островка, о котором говорил капитан Василиос.
Сам островок, расположенный менее чем в одной морской миле от южной оконечности Пароса, представлял собой плоскую скалу около километра в длину, напоминающую по форме если взглянуть на нее сверху огромную летучую мышь, широко раскинувшую несимметричные крылья, словно парящую в бескрайнем море. Поверхность острова в редких зарослях дрока издалека казалась совершенно пустой и безжизненной.