Нет, конечно. Я боялась, что не справлюсь, что у меня не будет сюжетов, что я подведу кого-то.
А вы не боялись жесткой конкуренции? Войти в этот книжный мир, где так много зависит от случая.
А вы знаете, я до сих пор не вижу конкуренции и не знакома с этим жестким миром.
А другие писатели вас признали?
А я их и не спрашивала.
Ну конкуренция есть между вами?
Я ее не чувствую. Я как-то попала на свою грядку, которую окучиваю. Я быстро заняла свою нишу. Конечно, это была совместная работа- издательства и моя. Они занимались продвижением, а я Я писала. И меня назвали «открытием года» -ничего себе, а? я и сама обалдела.
Для вас это было абсолютно неожиданно.
Абсолютно. Но так расположились небеса, и я вытянула этот выигрышный билетик. Судьба, видимо.
Ну как же так! Есть огромное количество людей, которые мечтают о том, чтобы их напечатали в каком-нибудь толстом и важном литературном журнале. А вы смогли избежать этого долгого и унизительного процесса.
Понимаете, я никогда к этому не стремилась. У меня не было никаких писательских амбиций. И еще я никогда никому не завидовала.
Ну что значит не было амбиций? Ведь вы показали свой диск на книжной ярмарке?
Ой, я так робко его показывала, что серьезно ни на что не рассчитывала. Вот не получилось бы тогда, на этом бы все и закончилось. Это я вам говорю совершенно точно.
У вас очень счастливая писательская судьба.
Да, мне об этом говорили. Я поначалу не задумывалась, а потом поняла. Ведь сотни, тысячи людей пишут, и у них не складывается. А у меня все получилось.
Как?
Понимаете, нашлись люди, которые поверили в то, что я буду интересна определенной категории читателей.
Это женщины средних лет, часто одинокие или с неудачной личной жизнью.
Или с удавшейся. Но проблемы то остаются! И у бедных, и у богатых. В общем, у людей. И перед болезнями, предательством, изменами мы все равны, поверьте.
Ваши читательницы это женщины, замордованные, уставшие, растерянные. Вы рассказываете им о них же и поэтому пользуетесь такой популярностью. Вас не обижает, когда вас называют «женским автором»?
Ни в коем случае. Я это полностью сознаю. Женщины вообще часто более активны. А кто ходит на концерты? Кто посещает выставки? Кто записывается в библиотеки? Женщины. Это моя аудитория, я к женщинам отношусь с глубоким уважением, жалостью и нежностью. Я их понимаю. И они воспринимают меня, как подружку. Они мне пишут: «Вы это списали с меня».
А на самом деле, с кого вы списываете?
Беру из своей больной головы.
Но, читая вас, действительно возникает ощущение, что вы такая подружка, которая сидит на кухне и рассказывает рассказы.
Для меня это комплимент, спасибо! А на самом деле, девяносто процентов написанного в моих рассказах, выдумка. Остальное не списанное, а выхваченное. Ни одного списанного сюжета или персонажа у меня нет.
Вы производите впечатление человека, который не только пишет, как подружка, но и ведет себя, как подружка.
Да, есть такое. Но у этого есть и оборотная сторона. Потому что женщины чувствуют меня своей, и на меня сыплются их письма, жалобы. Я участвую в их трагедиях, болезнях, обидах. И я всегда отвечаю. Через меня проходят судьбы этих людей и я, конечно, стараюсь их пропускать через себя.
А как происходит этот процесс сочинительства?
Это происходит обычно так: около двенадцати ночи я иду на кухню курить. И в этот момент у меня что-то щелкает. Вот можете не верить, но это так. Иногда я вижу сразу готовый сюжет. Иногда я чувствую, что из этого ничего не получится. Самое главное успеть записать, потому что наутро я уже ничего не помню. С опытом пришло и понимание. Иногда я вижу, что это сюжет для полноценного романа, а иногда понимаю, что здесь можно ограничиться рассказом. Иногда у меня рождаются готовые сюжеты, иногда над ними приходится покорпеть. Но ни реального Васи Иванова, ни Абрама Рабиновича у меня нет.
А вот, кстати, об Абраме Рабиновиче. Вы практически не пишите на еврейские темы.
Ну здрасьте! Вы меня не всю прочитали!
Ну извините! Двадцать пять книг я не осилила!
Ну вот, вы не дочитали. Еврейская тема у меня, конечно, есть. Может быть, не в том объеме, как у других авторов, но есть. Например, автобиографическая книга «Можно я побуду счастливой?» как раз об этом. В ней я пишу о своих еврейских корнях, совершенно это не стесняясь, а наоборот, гордясь. Моя бабушка Софья Борисовна Метлицкая это главный человек в моей жизни. Она нас с сестрой вырастила, сформировала, и все, что есть хорошего во мне, это от нее.
Расскажите.
Это была абсолютно еврейская семья из белорусского местечка. Мой прадед, Борис Метлицкий, работал лесником у богатого помещика. У них был крепкий дом и трое детей. Человеком он был практичным, скуповатым и кажется, любил женщин. Он был красивым мужчиной. Кстати! Мой сын похож на него. Я выросла с сознанием того, что я еврейка. И в моем окружении были евреи- родительская компания. Я никогда не отдавала себе в этом отчет, потому что мы жили в стране победившего Интернационала. Среди моих подружек были и русские девочки, и еврейки. Так сложилось. А потом, после школы, у нас образовалась еврейская компания. Мы встречались у синагоги на улице Архиповой. Конечно, мы не ходили молиться, но праздники праздновали и весело там тусовались. Это была отчасти диссидентская компания, некоторые уже успели посидеть, это были «отъезжанты» и отказники. Уезжали тогда практически все, в основном, в Америку. И я тоже собиралась, но ситуация сложилась по-другому. И, кстати, мы до сих все дружим.
Мария, вы часто в ваших книгах затрагиваете темы предательства, обиды, нелюбви. Вам пришлось это испытать?
Нет, по счастью. Хотя, как и у любого человека, у меня были разные периоды в жизни. Но оба мои брака были по любви. Когда закончилась любовь в первом браке, от мужа я ушла- встретила новую любовь. Как оказалось- главную. Мы прожили непростую жизнь. С жизнью сытой и благополучной, с внезапной потерей бизнеса, и даже бедностью, с моментами отчаяния, с болезнями. Но мы смогли выстоять. Да и в моей семье тоже было все непросто. Со своим родным отцом я встретилась только в тридцать лет. Но была бабушка, которая нас с сестрой растила, была мама, которая развивала, был достаток. Нет, я не могу сказать, что меня предавали. Но самое главное, что мне удалось в этой жизни, это мой сын. Мы с ним большие друзья. И друзьями были с самого первого дня. Мы можем поругаться, наорать друг на друга. Но у нас не может быть принципиального конфликта, из-за которого мы не будем общаться. Ну, а уж то, что произошло со мной в плане карьеры это просто какие-то чудеса. Я до сих себя немножко самозванкой чувствую. Однажды Виктория Токарева подарила мне книжку с надписью: «Ученику от побежденного учителя». Я тогда была еще, собственно, никто, и это было, конечно, большое признание.
А вы сознательно не пишите на темы, условно говоря, войны и мира? Вы рассказываете о маленькой жизни маленького человека, у вас даже сборник есть с таким названием.
Я думаю, это происходит естественно. Это то, в чем я лучше разбираюсь. Я не настолько образована, чтобы браться за серьезные темы. Я бы побоялась. Я не чувствую для себя возможным писать на какие-то сложные исторические, политические, словом, глобальные темы.
А вы вообще к себе серьезно относитесь?
Я отношусь к себе с уважением.
А в чем женское счастье?
Ну, если по классике, то, конечно, это семья муж и дети. Но увы, так получается не всегда. И женщина, лишенная этого, тоже может прожить вполне цельную жизнь. Счастьем может быть и успешная карьера, и жизнь, наполненная путешествиями, и хобби, и увлечения. Счастье это близкие подруги и дорогая родня. Составляющий много. Есть и короткое счастье: чашка кофе по утрам, хорошая книга, пейзаж за окном, новые туфли, в конце концов!
А что, по-вашему, главное в жизни?
Душевный комфорт. А это, поверьте, очень глубокое понятие! Потому что оно включает в себя все вышеперечисленное и плюс спокойную совесть. А это означает, что вы хороший человек и проживаете свою жизнь правильно. А это ведь главное, правда?
Мария Метлицкая совсем недавно репатриировалась с семьей в Израиль и теперь живет в Хайфе, где мы с ней и встретились. В качестве угощения я принесла очень вкусный пирог из песочного теста с лимонным джемом.