Чрезвычайная ситуация
Детективы
Вадим Голубев
© Вадим Голубев, 2020
ВАДИМ ГОЛУБЕВ
ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ СИТУАЦИЯ
Детективы
ОХОТНИКИ ЗА ЧЕРЕПАМИ
НЕУДАВШИЙСЯ МАЛЬЧИК
Нередко случается, что мечтает мужик о наследнике-мальчике, а получает из роддома дочку. Кто-то делает вторую, бывает, третью попытку завести сына. Кто-то полностью перебрасывает жене воспитание девчонки. Кто-то воспитывает чадо женского пола как пацана-сорванца, по-мужски.
Так, вышло и с Викой Ивановой. Батя-прапорщик хотел назвать ребенка Виктором, пришлось Викторией. С детства стал учить боксу, самбо, стрельбе. Поначалу из «воздушки» в тире городского парка. Когда девчушка подросла определил в секцию стрельбы. Заодно пристроил учиться карате. Вика умела за себя постоять, отдубасить любого хулигана, провести пару бросков через бедро или голову, в крайнем случае долбануть с разворота или в прыжке ногой в грудь. Пацаны-одногодки уважали. Девчонки из старших классов подвели под учет в детской комнате милиции. Потребовали денег на сигареты. Получив отказ, повели Иванову на пустырь за школой. Они привыкли «разбираться» там с непокорными девчушками, выяснять между собой отношения из-за парней. Всего по одному удару потребовалось Вике на каждую здоровенную кобылу. Положила и пару пацанов из «группы поддержки». С теми пришлось справиться приемами карате. Результат заявления родителей побитых девах в милицию. Парни жаловаться не стали: не по понятиям. Детки оказались из «хороших семей». Когда они измывались над отпрысками «ватников» или низкооплачиваемых интеллигентов, менты и пальцем не шевелили. Теперь закрутили-завертели. Угрожали отправить в колонию для несовершеннолетних. Пришлось Иванову-старшему раскошелиться, «отстегнуть» из более чем скромных сбережений. Плюс учли орден бати за Афганскую войну, пару наград за «чеченскую кампанию».
Пребывание на учете в детской комнате, закрыло путь в кадетский корпус, о коем мечтал отец. Поступила в колледж, куда брали без экзаменов. Еще теплились остатки советской промышленности, коим нужны были кадры. Нудятина, которую несли преподы, сформировавшиеся еще в коммунистические времена, была чужда современной молодежи. Отдолбила заданное на уроках, побыла на практических занятиях, вернулась домой подготовилась к завтрашним занятиям день прошел и хрен с ним! Единственной отрадой стал тир при колледже. Там учили по-настоящему: из малокалиберной винтовки. Бывало давали пострелять из настоящего «Калашникова». Участвовала в соревнованиях среди учащихся колледжей и школ. Занимала призовые места. Приносила домой грамоты, а временами даже дешевенькие кубки. Боксу, самбо, карате тренировалась сама. Когда дома под руководством отца, когда в спортивном зале колледжа. Секции стали платными, а денег на них не было. Отец гордился дочкой, а мать все чаще приговаривала:
Ты неудавшийся мальчик!
Ближе к окончанию учебы сняли с учета в детской комнате. Прекратились вызовы туда, предложения «стучать» на окрестный молодняк, визиты домой инспекторов молодых, наглых, прокуренных милиционерш. Все же напоследок «пригласили». Поздравили со снятием с учета. Объявили, дескать благодаря им Вика стала человеком, а не гниет на «зоне» или проституирует.
Вы мне жизнь сломали, а теперь рассказываете, какое благодеяние оказали! выпалила Виктория. Сами-то в свои слова верите?
Ну ты нахалка! Трех девчонок в больницу отправила! Тебя по головке должны были погладить?
Разобраться должны были! Я защищалась! Эти девки и до «разговора» со мной и после беспредельничали. Поняв же свою безнаказанность, еще больше оборзели. Житья от них не стало!
Но тебя-то они не трогали?
Меня не трогали. Они не поняли, что делают плохо, отбирая деньги, глумясь на слабыми. Они поняли другое: снова так сделают снова будет больно, снова будет больница.
Ладно! Вали отсюда, борец за социальную справедливость! Не хотели участковому твое дело передавать, да придется! Пусть присмотрит!
Как я вас, мусорню, ненавижу! хлопнула дверью Вика, услышав вслед:
Своими руками сучку бы придушила!
Да хрен с ней! ответила коллега. Теперь пусть участковый разбирается. Мы свое дело сделали на какое-то время перевоспитали. А там у Бога дней много!
Вот, именно! У Бога дней много! Накажет! Правда, хотелось бы самой разобраться подумала девушка.
Потом был «выпускной вечер». Снова нудятина преподов о вступлении в самостоятельную, трудовую жизнь. Затем дышавший на ладан заводик. Хамоватое отношение работяг недавних лимитчиков, плотоядные взгляды и недвусмысленные намеки мужчин из заводоуправления: рядовых инженериков и начальничков. Отшила всех. А любовь пришла нежданно-негаданно. По уши втрескалась в соседа азербайджанца Тимурчика Арзуманова, семья которого снимала квартиру этажом выше. Тимур был старше на десять лет. Вкалывал в палатке на рынке вместе с родителями и младшим братом. Молодой красавчик умел произвести впечатление: подарить букет роз, преподнести хорошие духи, недорогой парфюм. Когда образовывались деньги, водил в рестораны. Однако поначалу не очень шиковал. Арзумановым все время требовались средства. То на закупку продвинутых товаров, коих не водилось у конкурентов. То на смену витрин на более красивые, то на ремонт палатки, то на дополнительное место в торговом зале, то на собственный магазин. Вместе с оборотами росло и благосостояние семьи. Проржавевший грузовичок, купленный по дешевке, сменил старенький «Жигуль». На смену ему пришла «Лада-Калина», прозванная народом «бандиткой». Далее корейский «Гео». После, хоть не первой молодости, японка «Тойота». Затем поднатужились и купили у хозяев «двушку», которую снимали.
Пара смотрелась отменно. Он жгучий брюнет, с тонкими, нехарактерными для азербайджанца, чертами лица. Она голубоглазая блондинка, со смазливым, но грубоватым лицом. Словно, народный умелец взял топорик, стукнул им раза три по чурке, и получалась красивая, но шероховатая поделка.
Местная шпана к влюбленным не приматывалась. Вику знала с детства. В лавчонке Арзумановых привыкли отовариваться. К Тимуру, всегда делавшему скидки «своим, с района», относились терпимо. Но однажды, когда Вика с Тимурчиком сидели в недорогом ресторане, подвалили не местные русские, гастарабайтеры откуда-то из российской провинции.
Можно? с издевкой спросил один из них и опрокинул стоку коньяка Тимура.
Другой влил в себя бокал вина Вики. Третий в момент вылакал коньяк из графинчика, сгреб пятерней закусь с тарелки парня, отправил ее в рот. Тридцатилетние мужики явно нарывались на скандал, желая под это дело свалить из заведения, не расплатившись, а заодно «подграбить» азера.
Чё, не нравится?! А наших девок трахать нравится?! Пойдем, выйдем, побазарим! впился в новый пиджак Тимура жирной лапой мужик, потянул его со стула.
Не надо бы так, парни! ввязалась Виктория.
Сиди, чернильница кавказская! ткнули ей лоб сальной пятерней.
Нет, уж! С вами выйду! просчитала ситуацию девушка.
Ну, и хорошо! хохотнули в ответ. Мы давно без баб. Отжарим во все дыры.
Молодые люди, а платить кто будет?! глянула на мужиков официантка.
Наш кореш из солнечного Азербайджана рассчитается! заявили ей.
Видя, что назревает драка, да еще будут бить гостя из Ближнего Зарубежья, охранник слинял. Во дворе один из русских впился в волосы Вики.
Пососи! дыхнул он перегаром.
Вика отстранилась воткнула пять пальцев в глаза обидчика. Когда тот схватился руками за глаза, выпустив волосы девушки, она добавила кулаком в висок. Свалила. В прыжке обрушила ногу на голову еще одного. Тот гулко упал на асфальт. Третьего отшвырнул от себя Тимур. Одновременно с Викой двумя ударами нокаутировали его.
Платить кто будет?! не выходя из заведения, заверещала официантка.
Наши друзья из Мухосранска рассчитаются! усмехнулась Вика. Валим отсюда! Кажись, на заднице джинсы по шву разошлись.
Уже в подъезде, прощаясь, девушка глянула на жирное пятно, оставленное на белом пиджаке любимого.
Не отстирать, а химчистка немеряно стоит! с сожалением сказала она.
Дешевле выбросить! Ничего! Нам поставщик несколько таких бесплатно дал в качестве премии, ответил Тимур и вдруг предложил. Выходи за меня замуж!
Я согласна! Давно согласна! Но, что скажут твои родители. У нас разная вера, разный язык
Уговорю! Давай, пока, до завтра!
Как уговаривает Тимур «предков» стало слышно по истошным воплям, прорвавшимся с верхнего этажа.
Что-то соседи вдруг расшумелись? удивился Иванов-старший. Никогда от них никакого беспокойства не было. А тут вдруг