Ты же моя мама? Правда? Да, папа? и она подняла взор на сопровождающего.
Слезы сами хлынули из Марининых глаз, и их потока было не остановить
Мужчина был явно смущен:
Оля, солнышко, пойди, посмотри цветочек! Девочка кивнула, и отошла к витрине. Вы простите, пожалуйста! Меня Николай Иванович зовут. Мы спонсируем детский дом и вот, иногда на всякие интересные мероприятия выводим Вы не принимайте все так близко к сердцу ээээ
Марина Юрьевна, подсказала Марина. Что вы, все в порядке!
Оля в детдоме недавно, а они сначала все маму ищут Правду сказать, она меня сразу папой выбрала, я уже даже немного привык. Но вы не переживайте, мы сейчас уйдем и вас больше не побеспокоим.
Отчего же? Приходите, и беспокойте! Марина оглянулась.
Мама, папа, берите цветочек, и пойдем домой, он устал уже тут стоять! маленькая рыжая девочка решительно взяла за пальцы мужчину и женщину, и потянула к выходу
Прошло полтора года. Наступила еще одна теплая южная осень. Цветы, растущие на двух соседних участках, благоухали так, что голова кружилась.
Папа, папа! Папа пришел! закричала Оля, маленький рыжий бельчонок, носившийся, словно пожар, среди цветочных клумб. С разбегу запрыгнув на руки вошедшему во двор мужчине, она по-хозяйски там обустроилась.
Дорогой! пропела Марина, целуя мужа, А я тут, в саду, накрыла, и пирог испекла, мой руки, и давай к столу!
Николай кивнул, и отправился в дом, осторожно придерживая чудесную девочку, соединившую их когда-то.
А знаешь, папа, что мне сказала Радужная Роза? Оля заговорщически наклонилась к отцу. Никогда не сдаваться, вот! А Пеларгония, знаешь, что сказала?
Детский голосок удалялся, и Марина, вдруг почувствовавшая себя самой счастливой на свете, подошла к своей волшебной Герани, и произнесла одними губами:
Спасибо! Если бы не ты
Сказка про Чувство Меры и Увлекающуюся Натуру
Ни высоко, ни низко,
Ни далеко, ни близко,
Не на небе на земле
Родилась в одной семье
Девица-красавица,
Всем любила нравиться
Ласковый старческий голос размеренно произносил слова, натруженная мозолистая рука нежно гладила черноволосую головку
А дальше? Бабушка, а дальше? голубоглазая девчушка лет четырех выглянула из-под одеяла, капризно надув губки. Дальше! Хочу сказку дальше!
На этом месте Наина обычно просыпалась. Вот и сейчас, привычно вытерев мокрые дорожки на щеках, женщина перевернулась на другой бок. Как правило, этот сон приходил перед какими-то значимыми событиями, но их размах, «знак» и скорость появления в жизни она до сих пор не отследила.
Бабушку Наина любила, казалось, больше всех на свете. Ведь она была самым добрым человеком в жизни внучки, обладающим огромным, любящим сердцем. Чище и приветливей души Ная больше не встречала, но любимой бабушки не было в этом мире уже почти четверть века.
И даже во снах, когда она появлялась, Наина не успевала ее ни о чем расспросить. Тут же появлялась Нютик она-маленькая, милый, радостный и шаловливый ребенок, который отвлекал внимание бабушки на себя, и момент оказывался упущен
Даже сама нынешняя Наина взрослая, самостоятельная и очень энергичная женщина не знала, о чем и зачем ей так важно было переговорить во сне с давно ушедшей любимой бабушкой.
Ну вот, снова сорвалось! с досадой подумала Наина, и, повертевшись, в очередной раз провалилась в сон.
Что, опять за полночь училась? строго вопросила ее статная женщина средних лет, сероглазая и темноволосая. Соболиные ее брови были строго сдвинуты к переносице. В чертах лица угадывалось что-то очень, очень знакомое
Так работаю же привычно начала оправдываться Ная, хотя вины за собой не чуяла.
Посмотри, до чего себя довела! Вон, круги черные под глазами! О себе не думаешь, хоть о детях подумай!
И это отчитывание было таким родным и привычным, что Наина воскликнула:
Бабушка?! Но Как? Она никогда, даже на старых фотографиях, не видела бабулю такой молодой да пригожей.
А кто еще? Кого еще ты бы послушала, неугомонная? усмехнулась гостья.
А-а-а Как же так? сказать, что Наина была удивлена значит не сказать ничего. Ты же?
Умерла? усмехнулась молодая бабушка. Хотя сейчас назвать ее именно так язык не поворачивался. Да, и что?
А разве ты можешь со мной разговаривать? продолжала сомневаться Наина.
Могу, могу, во сне особенно, тебе ли не знать, Сказочница! лучистые глаза гостьи смотрели все с той же любовью, что и при земной жизни. Да не о том ты, все не о том, внученька!
А о чем надо? Ная растерялась, и все мысли куда-то разбежались.
Ну хорошо, раз сама не сообразишь, давай я помогу! предложила бабушка. Все-таки, несмотря на непривычно молодой вид, чувствовалась в ней все та же безусловная любовь, доброта и чуткость, что и всегда. Как живешь, девонька?
Так тебе же, наверное, все известно, прошептала Наина.
Известно-то известно, а ты сама расскажи! предложила гостья. Как живешь-можешь, чем себя тревожишь?
Ой, бабушка, да у меня все хорошо! И муж, и дети, и работа. И с деньгами все в порядке, не совсем ровно, но все равно лучше, чем у многих, правда!
А что же замученная такая? строго вопросила бабушка.
Да нет, все хорошо, только вот и Ная на миг замолчала.
Только вот эхом откликнулась бабушка.
Только вот, правда, я устаю ужасно. Так иногда устаю, что ни рукой, ни ногой не пошевелить, даже думать больно
Как же так, внученька? сочувственно произнесла бабушка, и из глаз Наины вдруг потоком хлынули слезы.
И она, плача, сбиваясь и захлебываясь, торопливо начала рассказывать. О том, что произошло за ту четверть века, что бабушки с ней не было.
И о том, как работала, рук не покладая, пока вместе с мужем детей поднимала, как на пяти работах хлесталась, чтобы всех одеть-обуть-накормить, наравне с мужем деньги в дом приносить, ведь иначе большой семье в наше время не выжить.
Как с любимым иногда ссорилась, как обижал он ее, порой несправедливо, да и она в долгу не оставалась. Как семейную лодку раскачивали-раскачивали, чуть не потопили, еле выгребли
Как диссертации свои писала-писала, да не защитила
Как папа неожиданно умер, как показалось, ее одну оставив, и как рана до сих пор болит
Как с работы любимой после двадцати лет уйти пришлось, да свой, особенный, путь искать
С какими людьми непростыми жизнь сталкивала, да какие уроки подкидывала
Все, все, плача навзрыд, рассказала бабушке Наина, то, что, казалось, давно ушло, на сто раз отработано, быльем поросло Ан нет лежало где-то в глубинах души, а тут поднялось-всколыхнулось, болью обернулось, да такой, что казалось сердце разорвется.
Сказывай, внученька, сказывай, милая, приговаривала бабушка, и гладила, гладила, гладила непутевое свое чадушко, лежащее у нее на коленях, по рукам, по спине, по бедовой головушке, по вздрагивающим плечам
Наконец Наина почувствовала, что вся боль и муть, что поднялась со дна души, ушли, растворились под ласковыми, теплыми, родными руками. Голова стала легкой-легкой, как бывает, когда сначала долго плачешь, а потом слезы высыхают. И хоть глаза еще саднило от соленых потоков, излившихся из них, в теле и в сердце чувствовалась удивительная свобода. «Камень с души упал» говорят в таких случаях в народе.
Дитятко ты мое неразумное, нетерплячее! бабушка крепко обняла Наину, и поцеловала в макушку. Вот уж верно мама твоя говорила увлекающаяся натура! Увлекаться-то увлекаешься, а меры не знаешь! Гребешь на себя все подряд, а как потом вывезешь Бог весть!
Что ты, бабушка! вскинулась Ная. Я, по большей части, живу, как хочу, делаю, что нравится, что интересно
Так-то оно так, но и то, что интересно да нравится убить может, коли не в меру на себя взваливаешь!
Как это? удивилась Наина, а бабушка, взмахнув рукой, как заправская фея, развернула перед ее глазами светящийся экран. Да вот так, внученька! Ты себя как видишь? Вот так? и на экране перед изумленной женщиной возникла ее копия. Только как будто нарисованная в стиле аниме тонкая девичья фигурка в красивом платье, с развевающимися волосами и огромными крыльями за спиной. Больше всего она напоминала какую-то из фей Винкс, которыми, в свое время, увлекались дочки.