Она моя сестра, отрезал Роберт и, закинув сумки на плечо, направился по перрону в сторону деревни.
Надель вновь сконфужено улыбнулась и направилась за братом. Поезд спустя пару тройку минут вновь прогудел и направился вдаль. Нелли заворожено проводила его взглядом и снова бросилась вдогонку за Робертом, который уже почти преодолел вокзал и был готов направиться в Барли, когда замер в ожидании сестры.
1 глава
Два года спустя.
Поместье де Марше. Чтобы попасть в это готическое, древнее сооружение, следует пройти через темный лес, который, кажется, растет здесь со дня основания этой деревни. Насмерть сплетенные ветви деревьев, создают ощущение изгороди, ледяной ветер, кажется, сопровождает эти заросли постоянно. И пройти по этим тропкам представляется практически невозможным из-за постоянного крика сов, которые являются единственной живностью леса. Но, если все-таки вам везло преодолеть лесное препятствие, то вы непременно оказывались у старой, затянутой лианой, железной калитки. Калитка всегда была чуть приоткрыта. Ржавчина уже давно съела металл навесов, и потому при каждом порыве ветра, отсюда доносился скрипучий звук, походивший скорее на плачь убиенной Эммы, нежели на скрип металла. Однако, не всегда звук является тем, что мы слышим. Тропу к поместью устилал белый песок, напоминающий манную крупу. В деревне поговаривали, что кто-то пытался этот песок сварить, когда здешний мир охватил голод. Но правда ли это сказать точно нельзя.
Проходя через ворота, гость оказывался в некогда сказочном саду. Теперь этот сад больше походил на выставку гербария. Цветы завяли. Кусты засохли. Создавалось ощущение, что сад оплел огромный паук. В былые времена, красота сада была достойна кисти художника, особенно в ранние часы рассвета, когда солнце только начинало вставать из-за далеких гор и разливало свой свет, застилая им верхушки деревьев и кустов, словно золотое покрывало легло на землю. Сейчас же красоту съедала тьма. Непроглядная. Жуткая. Пройдя по саду, путник оказывался перед высокой мрачной лестницей, ведущей к поместью. Само поместье было построено на холме Пендл и потому его высокую крышу можно было увидеть из любого уголка деревни. Она всегда виднеется над макушками деревьев, и служила напоминанием о совершенном злодеянии. Но стоя у подножия лестницы, увидеть поместье было практически невозможно, оно будто нависало над человеком и стеной вставало перед ним, закрывая все: небо, луну и даже окружающий мир. В отличие от сада, красота поместья всегда была окутана некоторой тайной, словно стены его пропитаны тем злом, которое могло происходить за ними. А зла здесь творилось много, об этом вам способен рассказать каждый житель деревни. Что уж говорить о том, что еще когда строители возводили поместье, его фундаментом были человеческие кости. Не зря жители деревни остерегались этих мест, ибо каждый знал, что каждый из рода де Марше, проливал кровь местных жителей, пытаясь спастись от зла которое жило в древних ходах многовекового особняка.
Пройдя по лестнице, свернув на пригорок под древним дубом, чьи ветки будто бы пытались предостеречь заблудших путников от порога проклятого поместья, а после, свернув за угол и поднявшись по следующей лестнице, которая вела к самому входу внутрь обители рода де Марше, только так можно было добраться до поместья.
Когда путник ступал на низкое крыльцо и оказывался у двери, с пожелтевшим окошком, восторг на мгновение оставлял его. Однако, внешний вид особняка всегда обманывал своей простотой наружной отделки. За скрипучей дверью вашему взору представало великолепное зрелище. Мрачное и пугающее, но оттого не менее прекрасное. Длинный каменный коридор, по стенам которого висели канделябры. Игра света и тени, которую отбрасывали сотни свечей, завораживала своей коварной красотой. Пройдя по коридору, путник оказывался в просторном холле с лестницей по середине, которая вела наверх. А обойдя ее с обратной стороны и пройдя через старую деревянную дверь, можно было оказаться у вершины другой лестницы, по которой носители древнего рода спускались в подвал, туда, где и вершились их страшные дела. Там, внизу, в камере пыток, когда-то давно жила девочка, чья невинная душа вкусила тьму магии и под этим гнетом сгнила. Но мы пойдем наверх. Там, где в одной из комнат, сидит парень. На вид ему лет двадцать. Его темные, почти черные, волосы вьются. Глаза горят огнем желания истины, хотя в тусклом свете свечи, может показаться, что этот огнь вовсе не связан с познанием истины, а напротив, имеет природу близкую к безумию. Он сидит за столом из красного дерева и читает старинную книгу, страницы которой уже изрядно пожелтели. Парень шепчет про себя слова и временами широко улыбается, словно нашел то, что искал всю жизнь.
Явись! вдруг кричит он.
На мгновение комнату охватывает гробовая тишина. Молодой человек безумно вглядывается в темноту и ожидает чего-то. Но тишина тянется медленно и практически обжигает своим холодом.
Ну же, испугано шепчет парень. На его глазах выступают слезы отчаянья. Но тишина продолжает нависать над ним. Явись! повторяет он, теряя самообладание.
Во тьме комнаты возникает огненный столб. Молодой человек безумно улыбается и глубоко вздыхает. Столб медленно принимает образ молодой женщины и спустя пару минут огонь практически оставляет ее силуэт.
Она парит в пространстве комнаты пару минут. Ноги ее не касаются пола. Волосы развиваются, словно от порыва ветра. Вдруг женщина громко вздыхает, и облик ее приобретает человеческий вид, но все еще почти прозрачный.
Тетушка! с восторгом кричит парень и женщина переводит на него непонимающий взгляд, Я продолжал твое дело Взгляни, я сумел раскрыть тайну старения, и почти победил смерть. Теперь мы столько сумеем сделать, тетушка.
Она медленно прогуливается по спальне, разглядывая исписанные иероглифами стены. Ее лицо словно искажается плохим изображением и приобретает выражение оскалившегося животного.
Милый мальчик, гулко звучит ее голос, Ты мне больше не нужен.
Ночь разрывает крик.
***
Но вернемся, мой читатель, в деревню, которая раскинула свои просторы у самого подножия холма Пендл. В былые времена Барли напоминала маленький и цветущий город. Люди радовались солнцу, которое не покидало эти места с самого начала весны, играли в снежки, когда зима запорашивала дороги белоснежными хлопьями. Когда-то здешние жители были счастливы. Сейчас же дома стояли закрытые, жители проходили мимо друг друга молча, изредка озираясь по сторонам на вновь приехавших и каждый, казалось, этим взглядом спрашивал: «Зачем?». Действительно, смысл проживать в Барли никто не видел, поскольку уже долгие годы погода здесь стояла пасмурная, тучи весели низко и плотно, чаще, чем в остальных провинциях, в Барли происходили засухи, и никто из жителей не мог уйти от голода, если он приходил в эти края. Как поговаривали местные жители, виною всему проклятый холм с его сборищами ведьм. Но кто из приезжих в это верил?
Лишь редкие праздники радовали жителей Барли своими ярмарками. Но случались такие дни настолько редко что их редкость заставляла забыть об этом плюсе даже старожилов «проклятой» деревни.
К слову, новые жители здесь, как правило, не задерживались. Они либо сходили с ума, либо бежали прочь из этих темных мест. Не зря о Барли ходили страшные легенды, что места эти издревле облюбовала нечистая сила. И так уж вышло, что именно Надель и Роберт стали исключением из правила «бежать, куда глаза глядят или скончаться от безумия». Брат с сестрой из французского рода «Марселье» сумели перебороть общий стереотип о том, что места близ холма Пендл прокляты, и выжили в деревне, которую прокляла Эмма де Марше. Хотя местным чудилось временами, что Робби поддался некоторому безумию, поскольку увидеть его в хорошем настроении не представлялось возможным. Младший Марселье всегда смотрел исподлобья. А сам взгляд у него был тяжелый и леденящий. Тогда как Нелли, напротив, славилась своим озорным характером. Никто и никогда не мог застать ее в плохом расположении духа или грустящей.
Вообще в Барли жили тихие и несколько замкнутые люди. Они не были злы, как могло показаться поначалу, скорее их так изменили постоянные несчастья и страхи перед неизбежным. А страданий Барли в те времена пережила много. И меньшим из зол был постоянный неурожай. Самым кошмарным для жителей деревни стала книга Эммы. Тот артефакт, который был найден в домике Эммы де Марше, то Зло, которое сумело обратить чистую жертвенную душу в порочного демона. При этом никто не сумел доказать, что дело было в книге, но все в это верили. Поскольку иначе не могло быть.
Впервые услышав о книге, Робби ожесточенно усмехнулся и ретировался от местных, спасая свои мысли от безумия, Нелли же удивленно оглядела молодого человека, который вскользь упомянул ей с братом историю трагедии Барли. Первая мысль девушки была о том, что сумасшествие всеобщий диагноз этих несчастных людей, но после ей вдруг сделалось любопытно о чем так много разговоров. Надель попыталась подойти к вопросу с научной точки зрения, но так ничего и не сумела выяснить, а потому бросила это дело. До дня гибели одного из старожилов Барли Эдварда де Марше. Единственного прямого потомка Эммы. Хотя деревенские жители часто упоминали о детях погибшей ведьмы, но их судьба была настолько туманна, что временами чудилось, будто их и не существовало вовсе.